то, что я буду первой…»
Ладно. Сколько бы Ханна ни подначивала ее, сегодня она будет игнорировать это. Когда Нуала стала достаточно взрослой, она поняла, что положение старшей дочери было самым тяжелым на ферме. Мать постоянно давала Ханне дополнительные поручения, и та беспрекословно выполняла их.
– Мне будет не хватать тебя… – прошептала Нуала своей спящей сестре. Ханна унаследовала мамину бледную кожу, веснушки и волосы цвета надраенной медной сковородки, в то время как Нуала пошла в своего темноволосого отца. Она всегда считала себя менее красивой из сестер; на свадьбах и вечеринках с танцами все внимание обычно доставалось Ханне. Фергус как будто вообще не интересовался женщинами и сберегал нежные чувства для коров на выпасе. Так и вышло, что сегодня она, младшая, первой будет справлять свадьбу…
Соскочив с кровати, Нуала решила покормить кур и последний раз приготовить завтрак на ферме.
Нуала украдкой спустилась по лестнице, стараясь никого не разбудить, и едва не подскочила от неожиданности при виде своей матери в ночной рубашке, помешивавшей горшок над огнем.
– Почему ты встала так рано?
– Это глупый вопрос в день свадьбы моей дочери, – укоризненно сказала Эйлин.
– Я выйду покормить кур и…
– Ты не будешь делать ничего подобного! Сегодня твой день, доченька, и мы с самого начала будем обхаживать тебя, как принцессу. А теперь садись на мой стул; я налью тебе чаю и дам тарелку овсянки. А потом ты отправишься в ванну, пока не появились первые гости.
– Но я…
– И слышать не хочу, мисс. В этот день мое слово будет законом и ты хотя бы однажды поступишь как тебе сказано. – Эйлин протянула руки и обхватила ладонями лицо Нуалы. – Я горжусь тобой, доченька. Финн – прекрасный мужчина. Только помни, что ты должна получить все самое лучшее от жизни с ним, пока не пойдут дети.
– Хорошо, мама, я обещаю.
* * *
Четырнадцать часов спустя Нуала лежала на своей новой кровати в новом доме с молодым мужем. Подоткнув одеяло под себя от странного ощущения собственной наготы, она смотрела на своего мужа, тоже обнаженного, который мирно спал рядом с ней. Хотя она чрезвычайно устала – сильнее, чем когда-либо в своей жизни, – ей хотелось мысленно пересмотреть сегодняшний день, чтобы надежно запечатлеть его в памяти, не упустив ни одной секунды.
Ее отвезли в церковь на повозке, запряженной пони и увитой гирляндами. Всю дорогу до Тимолига люди выходили из домов и лавок и хлопали в ладоши. Нуала вспоминала, как прошла под руку с отцом между рядами скамей в церкви и глаза Финна, когда он повернулся, увидел ее и прошептал ей на ухо: «Ты прекрасна». Потом отец отпустил руку Нуалы и вверил ее попечению Финна. Свадебный стол, накрытый друзьями и членами семьи, выглядел впечатляюще даже для матери Финна, которая поведала об этом после двух бокалов хереса. Потом зазвучала музыка; все находились в приподнятом настроении и отплясывали так, словно в мире не было других забот. Они с Финном были в центре празднества, и он кружил ее до тех пор, пока все не смешалось перед глазами. Потом Нуала подбросила в воздух свой свадебный букет из дикой фуксии, фиалок и незабудок. Ханна первой успела поймать букет, и все разразились приветственными возгласами, особенно Нуала, заметившая, что один молодой человек привлек внимание ее сестры.
Потом Финн на руках перенес жену через порог маленького коттеджа, который должен был стать их новым домом. Он не выпустил ее из рук, пока поднимался по лестнице и нежно укладывал на кровать. Потом он сражался со всеми крошечными пуговками и застежками на ее платье, но при этом неустанно целовал ее… а потом они занялись любовью.
После сплетен о том, что «это» больше нравится мужчинам, чем женщинам, Нуала была изумлена, что ей тоже понравилось. Да, сначала было немного больно, но потом боль вдруг прошла и она растворилась в потоке новых удивительных ощущений.
«Это было идеально, просто идеально», – подумала она, прежде чем погрузиться в сон.
* * *
– Как поживает новоявленная миссис Кейси?
Филипп посмотрел на Нуалу, когда она вошла в комнату, одетая в новую блузку из белого поплина и длинную серую юбку из такой тонкой ткани, которая почти не царапала ноги. Ей подарили еще и пару новеньких черных ботинок, а также стопку накрахмаленных белых перед ников.
– Спасибо, замечательно, – ответила Нуала. – А вы?
– О, я остался таким же, как раньше. Тогда как вы… Боже мой, это настоящее преображение! Дорогая моя Нуала, с этими славными одежками и новой прической вы превратились из девушки в женщину буквально за одну ночь. Садитесь, садитесь же.
Нуала подчинилась, испытывая крайнее замешательство. Хотя тон Филиппа был легким и непринужденным, она понимала, на что он намекает.
– Мисс Хоутон сказала, что в моем новом положении будет уместно закалывать волосы, – сдержанно сказала она.
– Это тоже идет вам, хотя мне больше нравилось, когда ваши волосы были рассыпаны по плечам. По крайней мере, мама не настаивала на шапочке медсестры, так что нужно быть благодарным за мелкие милости. Как прошла ваша свадьба?
– Спасибо, Филипп, это было идеально. Весь день прошел так, как было запланировано.
– А ваши новые родственники? Они одобрили брак?
– У Финна нет отца. Его мама… мать, – поправилась она, – замечательная женщина. Она повторно вышла замуж несколько лет назад, до того, как Финн отправился получать диплом учителя, и живет довольно далеко, возле Хоу-Стрэнд в Килбриттене.
– Это хорошо, – сказал Филипп. – Во всяком случае, ты не живешь в одном доме со свекровью, как это бывает во многих ирландских семьях. Я часто задавался вопросом, как моя дорогая мама отнеслась бы к женщине, на которой я захотел бы жениться. Правда, это больше не имеет значения. Кому я нужен?
– Думаю, что многим, если они узнают вас.
– Вы очень добры, Нуала, но не стоит обманывать себя. Я – урод, которому не место на публике. Мне предстоит провести остаток дней в том самом положении, в каком я нахожусь сейчас. Так или иначе, я рад вашему счастью и глубоко извиняюсь за мои жалобы. По правде говоря, я не могу удержаться от зависти… – Филипп замолчал и с видимым усилием овладел собой, – …от жалости, что я лишен такой обычной возможности. Полагаю, вы очень устали вчера, поэтому я решил, что нам стоит отдохнуть от шахматной доски и научить вас играть в триктрак. Коробка лежит там же, где и шахматные фигурки.
– Как пожелаете, – ответила Нуала и подошла к буфету,
