Женщин, служивших в храмах, было не меньше, и они также распределялись по группам. Верховная жрица, энту, как правило, могла похвастаться царским происхождением, а жрицы надиту, которые могли выходить замуж, но не имели права рожать детей, пока продолжают служить в храме, обычно происходили из лучших семей. Бок о бок с этими респектабельными дамами служили женщины, посвятившие себя профессии, считавшейся тогда постыдной, но позволявшей человеку вступить в контакт с божеством, – храмовые проститутки.
Все эти люди образовывали закрытое сообщество, жившее по собственным правилам и традициям, члены которого обладали особыми правами, существовали отчасти за счет доходов от принадлежавшей храму земли, отчасти от различных «финансовых» и торговых операций, отчасти – «с алтаря» и играли важную роль в государственных делах и в частной жизни каждого обитателя Междуречья. Но времена, когда храмы полностью контролировали общество и хозяйство Шумера, ушли в прошлое, и жизненно важным центром, сердцем и мозгом государства стал царский дворец.
Царь во дворце
Важная роль, которую, по мнению современников, играл царский дворец (эгаль на шумерском языке и экаллум, «великий дом», на аккадском), является специфической особенностью старовавилонского периода. Сосредоточение власти в руках одного правителя, необходимость в централизованном административном аппарате, постоянно возраставшие расходы на поддержание престижа – все это превратило царскую резиденцию, до этого бывшую довольно скромным зданием, в обширный комплекс, состоявший из комнат, залов для приемов, кабинетов, мастерских и складов, окруженный в целях безопасности крепкими оборонительными стенами. Одновременно усадебный дом, замок и сераль – дворец превратился в город в городе.
Лучшим примером подобной царской резиденции является дворец в Мари. Найденный в прекрасной степени сохранности, он привлекает внимание не только своим размером (его размеры составляют примерно 137 × 198 м, и он занимает площадь почти 3 га), но и благодаря выдержанному и гармоничному внешнему виду, красоте украшений и качеству самих построек. Археологи назвали его «жемчужиной архаической восточной архитектуры», а в древности он пользовался настолько широкой славой, что правитель Угарита, расположенного на побережье Сирии, отправил своего сына за более чем 560 км, чтобы тот посетил «дом Зимри-Лима».
Гигантскую внешнюю стену дворца (в некоторых местах толщиной более 12 м), стоявшую на каменном основании и укрепленную башнями, можно было преодолеть, только пройдя через единственные ворота, расположенные в ее северной части. Преодолев охраняемый вестибюль, небольшой двор и темный коридор, посетитель попадал в огромный дворцовый двор, поистине прекрасное открытое пространство (площадью более 418 м2), наполненное солнечным светом и вымощенное гипсовыми плитами. Непокрытой осталась только земля посреди двора, где, вероятно, некогда были высажены пальмовые деревья. Напротив входа располагалась лестница с элегантно изогнутыми ступенями, которая вела в «зал для аудиенций» продолговатой формы с высокими потолками. Вероятно, именно здесь сидел царь Мари, принимая своих подданных.
Пройдя через дверь в западной стене «двора славы» и коридор в форме латинской буквы L, царские особы, послы, высокопоставленные сановники и другие статусные посетители попадали в другой двор, меньший по размеру, но очень аккуратный, пол которого был замазан толстым слоем белой штукатурки, а стены покрыты росписями, причем над некоторыми из них, очевидно, на деревянных столбах были натянуты навесы, позволяющие укрыться от дождя и сильной жары. На ярких росписях, частично сохранившихся и являющихся предметами гордости Лувра и музея в Алеппо, изображены религиозные церемонии общегосударственной важности: приношение в жертву быка, то, как царь Мари «касается» руки Иштар (ритуал подтверждения власти, проводившийся в рамках празднования Нового года), подношения и возлияния богине и другие сцены, сохранившиеся лишь частично.
За этим двором располагались, одно за другим, два вытянутых помещения. В первом из них находилось покрытое штукатуркой и раскрашенное возвышение, на котором некогда стояла статуя, возможно найденное неподалеку изваяние богини, держащей в руках сосуд, из которого текла вода, обезглавленное и сброшенное со своего пьедестала. Другое помещение служило тронным залом. С одной его стороны, напротив стены, располагался невысокий пьедестал (вероятно, таким образом было отмечено место для высокопоставленных посетителей). В противоположном конце находилась превосходная длинная лестница, которая вела на приподнятую платформу, где некогда сидел правитель, исполненный царственного величия.
Сердцем дворца были зал для аудиенций и тронная зала. Вокруг них располагались другие помещения. По другую сторону от ворот находились жилища для гостей и казармы для солдат из дворцового гарнизона. Рядом с северо-западным углом здания было обнаружено скопление превосходно украшенных помещений и ванных комнат, в одной из которых стояли две терракотовые ванны. Вероятно, здесь и находились царские апартаменты. Неподалеку жили комендант дворца и различные чиновники.
Южнее располагалось здание школы, состоявшее из двух помещений. В нем стояли ряды глиняных скамеек, а по полу были разбросаны таблички с записанными на них упражнениями. От двора славы отходило несколько длинных коридоров, пройдя по которым можно было попасть в двойную часовню, предположительно посвященную богиням Анунит и Иштар и предназначенную лично для царя. В остальных трехстах с небольшим помещениях дворца располагались кухни, хранилища, жилища слуг, печи, использовавшиеся кузнецами и горшечниками.
Конструкция здания не менее примечательна, чем его план. Очень толстые стены, в некоторых местах возвышавшиеся почти на 5 м, были сложены из крупного кирпича-сырца, покрытого несколькими слоями глины и штукатурки. Пол и нижние части стен многих помещений, особенно ванных комнат и уборных, был покрыт защитным слоем битума. Археологи не нашли окон. Вероятно, свет поступал в помещения через высокие и широкие дверные проемы, которые вели во дворы или через круглые отверстия в потолках, закрывавшиеся с помощью глиняных заглушек, по форме напоминавших грибы. Остатки лестниц свидетельствуют о том, что по крайней мере некоторые части дворца были двухэтажными. Для дренажа использовались кирпичные желоба, продолженные под вымосткой, и обмазанные битумом глиняные трубы, опускавшиеся вниз на 9 м. Вся дренажная система была спланирована и установлена настолько умело, что вода, накопившаяся после сильного ливня, шедшего во время раскопок, ушла за несколько часов. Сточные трубы заработали снова, после 40 столетий бездействия!
Подобно тому как дворец Мари свидетельствует, в какой обстановке жили месопотамские цари, таблички, найденные в различных его помещениях (наряду с письмами Хаммурапи, обнаруженными в других городах Междуречья), рассказывают, чем они занимались в повседневной жизни. Возможно, самым поразительным в этих письмах является тот интерес, который царь проявлял к тому, что происходило в его государстве. Правителям постоянно писали наместники, военачальники, послы, служившие при дворах других царей, чиновники всех рангов и мастей и даже простые смертные, сообщая им о том, что происходило в сферах их деятельности, и обращаясь за советом. Царь, в свою очередь, отдавал приказы, воодушевлял, порицал, наказывал своих подданных или просил их предоставить более подробные сведения. Гонцы, которых сопровождал эскорт, постоянно привозили во дворец и увозили из него огромное количество писем. Подавляющее большинство из них было посвящено военным и дипломатическим делам, правосудию и общественным работам. К примеру, Хаммурапи направлял в Ларсу, ставшую столицей южных областей его царства, сообщения, в которых выносил судебные решения, назначал чиновников, вызывал их к своему двору и приказывал выкапывать или расчищать каналы. Ясмах-Адад и Зимри-Лим тоже давали указания, связанные с переписью кочевников и мобилизацией войск, а также обменивались со своими царственными «братьями» подарками и идеями.
Однако, как нам станет понятно по нескольким примерам, отобранным случайно, в письмах говорилось и о более тривиальных вещах. Дочери Яхдун-Лима, которых держал в Мари в качестве заложниц узурпатор Ясмах-Адад, выросли. Шамши-Адад отправил своему сыну письмо, в котором предлагал отослать их к нему во дворец в Шубат-Энлиле, чтобы там их смогли обучить музыке. Колесницы, изготавливавшиеся в Мари, значительно превосходили по качеству те, что делали в Экаллатуме, и Ишме-Даган обратился к брату с просьбой прислать ему несколько колесниц, а также хороших плотников. В Терке появилась саранча, и наместник этого города отправил своему господину Зимри-Лиму корзины, полные этих насекомых. Царь, подобно современным арабам, обожал этот деликатес. Опять же в Терке человеку приснился странный пророческий сон, о котором стали много говорить в городе. Автор одного из писем отправил его пересказ царю, так как посчитал, что тому будет интересно узнать о содержании этого сна. Некий Якким-Адду, наместник Сагаратима, поймал льва, посадил его в деревянную клетку и отправил Зимри-Лиму. Недалеко от Мари было обнаружено изувеченное тело ребенка. Комендант дворца Бахди-Лим уверял царя, что тотчас же начнется расследование. Служанка, работавшая в царском дворце, бежала и направилась из Ашшура в Мари. Шамши-Адад попросил своего сына поймать ее и вернуть под охраной. Некая женщина, отправленная в ссылку в Нахур, неподалеку от Харрана, обратилась к Зимри-Лиму с просьбой: «Может ли мой господин написать, чтобы они вернули меня назад и чтобы я снова смогла увидеть лицо своего господина, по которому скучаю?» В таком простом прозаическом стиле написано огромное количество табличек, что заметно отличает их от помпезных царских надписей: «Моему господину скажи следующее: так говорит Х, твой слуга». Это тот редкий случай, когда мы действительно можем увидеть, как жили люди, понять их проблемы и разделить их тревоги. В то же время мы понимаем, насколько большое число людей в то далекое время умело писать, насколько многочисленны были писцы, насколько эффективно работала царская канцелярия, какими занятыми и ответственными были царь и его чиновники. Ничто не создает такого сильного ощущения путешествия назад во времени, как посещение царского дворца в Мари и просмотр содержимого его архивов.
