Все это время новозеландская дивизия и бригада пехотных танков 13-го корпуса находились всего в 11 милях от места боя, у Бир-Гибни. Готовые прийти на помощь своим войскам, они так и не приняли участия в танковом бою. Их предложение оказать помощь командование отклонило. Это красноречиво свидетельствует о том, насколько неукоснительно соблюдалась при проведении этого сражения идея ведения боевых действий в «двух секторах».
Утром 21 ноября английские бронетанковые бригады в Габр-Салехе обнаружили, что противник перед их фронтом исчез. Роммель к этому времени составил себе ясную картину расположения англичан и приказал Крувеллу обеими танковыми дивизиями нанести сосредоточенный удар по выдвинувшимся английским войскам у Сиди-Резега.
Непосредственно перед этим Норри приказал этим войскам продолжать продвижение к Тобруку, а гарнизону Тобрука начать боевые действия по снятию блокады города. Однако этот план был сорван раньше, чем началось его осуществление. В 8.00 было замечено приближение двух немецких танковых колонн с юга и востока. Два из трех английских танковых полков у Сиди-Резега спешно двинулись навстречу противнику. Таким образом, остался лишь один полк (6-й танковый), который должен был проложить путь к Тобруку, но и он вскоре попал под огонь удачно расположенной артиллерии противника. Тем временем два других — танковых полка приняли на себя всю тяжесть удара Африканского корпуса. Один из них (7-й гусарский полк) был смят и почти полностью уничтожен 21-й танковой дивизией, а другой (2-й танковый полк) так смело атаковал 15-ю танковую дивизию, что противник повернул назад. После полудня немцы предприняли новую атаку и, умело применив тактику скрытного выдвижения противотанковых пушек впереди своих танков и на флангах противница, нанесли ощутимые удары. Остатки 7-й бронетанковой бригады спасло от уничтожения лишь прибытие 22-й бронетанковой бригады из Габр-Салеха. 4-я бригада появилась лишь на следующий день. Что же касается попытки прорыва из Тобрука, то предпринявшие ее войска вклинились в позиции немецко-итальянских войск, блокировавших Тобрук, только на четыре мили. Дальнейшее их продвижение приостановилось из-за неудачи, которую потерпел 30-й корпус. Прорывавшиеся войска оказались в опасном положении на узком и длинном выступе.
Когда наступил рассвет пятого дня, Африканский корпус вновь исчез с поля боя, но на этот раз только для того, чтобы пополнить горючее и боеприпасы. Роммелю не понравилось даже это короткое затишье. Примерно в полдень он прибыл в штаб 21-й танковой дивизии, которая находилась неподалеку от поля боя, и приказал ей скрытно приблизиться к противнику и атаковать его. Следуя в западном направлении по долине севернее Сиди-Резега, немецкий танковый полк нанес удар по западному флангу английской позиции, захватил аэродром и уничтожил часть группы поддержки, прежде чем подоспели на помощь две оставшиеся английские бронетанковые бригады. Запоздалые контратаки этих бригад проводились без должного согласования, и противник легко отразил их.
На этом день неудач не кончился. Немецкая 15-я танковая дивизия, в сумерках возвращаясь в район боя, после дня отдыха, вышла в тыл 4-й бронетанковой бригады и окружила район, где находились ее штаб и резерв — 8-й гусарский полк. Большая часть личного состава английских подразделений, танки и радиостанция попали в руки противника. Командир бригады руководил контратакой у Сиди-Резега и потому избежал плена. Когда же на рассвете 23 ноября он обнаружил, что его бригада разгромлена и рассеяна, а он остался без средств управления и не имеет возможности собрать уцелевшие подразделения, это окончательно парализовало его действия.
Как бы в порядке компенсации подобной же участи подвергся рано утром 23 ноября штаб Африканского корпуса. Дело в том, что Каннингхэм наконец отдал 13-му корпусу приказ начать продвижение вперед. 22 ноября новозеландцы заняли Ридотта Капуццо. 6-й бригаде было приказано продвинуться к Сиди-Резегу. На рассвете 23 ноября она натолкнулась на штаб Африканского корпуса и разгромила его. Крувелл избежал плена лишь потому, что в это время уехал из штаба, чтобы непосредственно руководить следующим этапом операции. Однако потеря офицеров оперативного отдела и радиостанции вызвала серьезные затруднения в последующие дни, причем эти затруднения были гораздо большими, чем считали англичане, которых беспокоили собственные трудности.
23 ноября было воскресенье. В Англии этот день называют «воскресенье перед рождественским постом», а в Германии — «Тотензоннтаг» — «воскресенье, когда поминаются умершие». В свете того, что случилось 23 ноября, немцы впоследствии дали именно такое название и этим боям.
Ночью английские войска отошли на несколько миль от Сиди-Резега в южном направлении и стали ждать, пока подтянется южноафриканская 1-я дивизия. Но соединиться этим силам не удалось. Неожиданно появились немецкие танковые дивизии. Это застало англичан и южноафриканцев врасплох. Немецкие танки ворвались в район расположения транспортных средств и обратили противника в паническое бегство.
Последствия катастрофы могли бы быть печальнее, но в этот момент немецкие танковые дивизии прекратили дальнейшее продвижение по приказу Крувелла. Командующий решил разобраться в обстановке и, прежде чем нанести основной удар, подождать подхода итальянской дивизии «Ариете». Но итальянцы продвигались осторожно и медленно, и Крувелл лишь после полудня смог атаковать с юга главные силы Норри — изолированные к этому времени 5-ю южноафриканскую бригаду и 22-ю бронетанковую бригаду (некоторым другим частям и подразделениям удалось выскользнуть из ловушки). Однако англичане уже успели организовать прочную оборону. Введя в бой крупные силы, Крувелл в конечном счете сумел ворваться на позиции англичан и подавить оборону. Около 3 тыс. англичан попали в плен или были убиты, но при этом и Африканский корпус потерял свыше 70 танков из 160.
Потери в танках, понесенные в результате одной прямой атаки на оборонительные позиции англичан, в значительной мере нейтрализовала существенные преимущества, достигнутые благодаря умелому маневру в предыдущие дни. Слишком дорогой ценой пришлось расплачиваться немцам за этот тактический успех. И в стратегическом плане это нанесло вреда больше, чем любые другие неудачи в ходе операции «Крусейдер». Хотя 30-й корпус и понес гораздо большие потери и теперь у него в строю насчитывалось всего около 70 танков из 500, у англичан еще оставались большие резервы, в то время как у Роммеля их не было.
24 ноября в ходе сражения произошел еще один драматический поворот. Теперь Роммель стремился развить успех, нанося глубокий удар всеми своими подвижными силами по тыловому району 8-й армии. Он не стал терять время на сосредоточение сил и приказал 21-й танковой дивизии начать движение в сторону границы. Действиями дивизии руководил сам Роммель. 15-й танковой дивизии было приказано следовать за 21-й дивизией. Предварительно Роммель заручился обещанием итальянского командования, что бронетанковая дивизия «Ариете» и моторизованная дивизия «Триесте» поддержат немецкие танковые дивизии и помогут замкнуть кольцо окружения вокруг английских войск.
Как указывалось в донесении, отправленном накануне вечером в Берлин и Рим, Роммель первоначально планировал воспользоваться разобщенностью английских войск и деблокировать немецко-итальянские гарнизоны в приграничной зоне. Однако, как свидетельствуют старшие офицеры его штаба и записи в журнале боевых действий, Роммель внезапно изменил свое решение. «Главнокомандующий принял решение, — указывается в журнале, — преследовать противника танковыми дивизиями, восстановить положение на фронте у Соллума и в то же время продвинуться к тыловым коммуникациям англичан в районе Сиди-Омара… Это означает, что они вскоре будут вынуждены отказаться от борьбы».
Роммель намеревался не только разгромить тылы противостоящих ему войск и захватить склады предметов снабжения, но и сломить волю англичан. В тот момент такой удар мог дать еще больший эффект, чем рассчитывал Роммель, так как после катастрофического исхода танкового сражения Каннингхэм решил отвести войска за границу. Этого не случилось только потому, что прилетевший из Каира Окинлек настоял на продолжении борьбы. Тем не менее бросок немецких войск к границе вызвал паническое бегство английских сил и, разумеется, посеял еще большую тревогу в штабе 8-й армии.
К 16.00 Роммель достиг границы у Бир-Шеферзена, покрыв за пять часов расстояние в 60 миль по пустыне. Он сразу же выслал боевую группу с задачей прорвать заграждения на границе и двигаться в северо-восточном направлении к перевалу Халфайя, чтобы, завладев идущей к побережью дорогой, перехватить пути возможного отхода войск 8-й армии и поставить под угрозу ее тылы. Роммель, немного проводив боевую группу по намеченному маршруту, решил вернуться назад. Неожиданно в его машине отказал двигатель. К счастью, мимо в своей командирской машине случайно проезжал Крувелл. Но наступали сумерки, а его водитель никак не мог найти проход в проволочном заграждении. Таким образом, Роммель и Крувелл вместе с начальниками штабов провели ночь в расположении английских и индийских войск. Их спасла только естественная привычка простых солдат «не тревожить спящих генералов». Командирская машина Крувелла была трофейной, и это обстоятельство помогло Роммелю и Крувеллу на рассвете ускользнуть и беспрепятственно добраться до штаба 21-й танковой дивизии.
