Лисса захихикала:
— В таком благородном деле? Конечно помогу. Даже с удовольствием.
Она не знала, как начать разговор, поэтому старательно занимала свой рот всем, что нашлось на столе: рыбой под белым соусом, овощной запеканкой, сливочным кремом и консервированными фруктами в вине. Все было очень вкусно, а она потратила много сил, поэтому ей не пришлось изображать из себя голодную.
Сарториус не выдержал первым:
— Лисса, что у тебя случилось?
Она попыталась еще потянуть время.
— А почему вы думаете, что случилось? Разве я не могла вас навестить просто так?
— Кому ты дуришь голову? Ты еще никогда не заявлялась сюда без повода, если не считать самый первый раз. Да и тогда выполняла задание учителя. А сейчас появилась одна, без Беттины, без своего кавалера. Да еще такая растрепанная и голодная…
Да, что это она? Старый маг никогда дураком не был и прекрасно все понимал, почему же теперь должен был вдруг поглупеть?
— Понимаете, — промямлила Лисса, — Тут такое дело…
И выложила Сарториусу все без утайки, точно так как знала и понимала сама. Старик был сражен новостями.
— Деточка, во что ты вляпалась? Думаешь, твоего приятеля хотят использовать для давления на тебя? Но что тебя хотят заставить сделать? Тот твой жених, насколько я понял, временно отказался от мысли сделать тебя своей женой. Причем во времени тебя не ограничил. Что же хочет от тебя твоя старшая родственница? Кстати, это не та, которую я видел здесь в прошлый твой визит?
— Не она, — вздохнула Лисса, — Ее дочь. Прабабушка Актеллия — просто прелесть, а вот бабушка… От нее ничего, кроме неприятностей, ждать не приходится.
Сарториус расстроенно теребил бахрому на скатерти.
— Детка, все эти ваши взаимоотношения демиургов… Я в них ничего не понимаю. Но скажу одно: сейчас ты можешь поянуть время, это тебе даже выгодно. Но потом, когда твой бабушка выдвинет свои требования, действовать придется быстро.
— Почему? — не поняла Лисса.
— Потому что пока твой Джимми в безопасности. Кстати, отличный парень, он очень мне по душе пришелся.
Лисса не дала увести себя в сторону:
— Почему «пока»? Что будет когда бабушка выдвинет свои требования?
Сейчас старый маг не просто теребил бахрому, он ее рвал. Было видно, что он с трудом сохраняет спокойствие:
— Мне трудно тебе это говорить… Но… Думаю, условия для тебя абсолютно неприемлемые, иначе с тобой бы пытались договориться миром. А когда ты их не примешь, твоего Джимми могут начать мучить. Думаю, у демиургов есть бесконечное количество способов доставить существу боль, и далеко не все они физического толка. Душевная боль не оставляет отметин на теле, зато разрушает личность.
От замолчал, увидев ужас в глазах девушки.
— Вы думаете… Вы думаете, бабушка его… Он может от этого сойти с ума… Ой, что же делать?
Лисса правильно поняла Сарториуса. Он, как и она, боялся за Джимми, но гораздо лучше нее понимал, что ему может грозить. Демиургу трудно было представить хрупкость как человеческих костей, так и человеческой психики, а вот рожденный человеком маг это отлично сознавал. Поэтому и совет дал ей разумный, она и сама собиралась это сделать.
— Как можно скорее связаться с госпожой Актеллией, я думаю. Пусть она попробует обуздать дочь. Или… Для виду согласиться с бабушкой, а как только твой Джимми окажется в безопасности, сбежать. Ты же бежала один раз.
— Думаете, и во второй получится?
— Уверен. Тогда ты была совсем ничего не знающая о своей силе девочка, а сейчас Актеллия тебя уже кое — чему научила.
Лисса никак не могла сосредоточиться и принять решение, наконец придумала оба совета совместить. Сейчас позвать Актеллию и все с ней обсудить, а когда явятся эмиссары от бабушки, попробовать выполнить вторую часть плана: освободить Джимми, обмануть старую крысу и сбежать.
Одно она понимала: пока можно, надо тянуть время и готовиться. Пока ей не предъявили ультиматум, Джимми будет жив и здоров. Сарториус посеял в ее душе определенные сомнения: сколько времени человек выдержит состояние неизвестности и непривычные для него, пугающие условия содержания?
Выходит, тянуть до бесконечности нельзя. Сейчас она позовет Актеллию и будь что будет.
* * *
От тяжелых мыслей Беттину оторвал муж. Пришел на кухню и сообщил, что предварительные переговоры посланников с руководством Академии закончены.
— Герулен пропихнул им свое решение? — спросила Бетти.
— А куда бы они делись? Пропихнул еще как! Даже письмо Матильде отправили в его редакции, ни одного слова не изменили.
Он попытался сунуть палец в соус и получил ложкой по лбу.
— Прекрати! Это негигиенично!
— Зато вкусно! Ну, мы закончили, заканчивай и ты! Пора кормить этих зануд.
— Еще минут десять и можно будет подавать. Я велела им накрыть в малом конференц — зале. Сделай милость, сообщи, чтобы выдвигались туда.
За обедом, вкусным, как все, что готовила Беттина, маги выпили наконец вина и расслабились. Стали громко говорить, смеяться, откровенно пялились на вернувшуюся с облета Авенару и на скромно сидящую рядом с мужем Бетти. Если бы Марульф не догадался принять меры и не позвал на обед несколько дам в ранге не ниже магистра, мог бы выйти скандал.
Савард чувствовал к нему искреннюю благодарность. Если этих самодовольных древних магов не отвлечь, они так и будут домогаться дракона, даром что та замужем за их коллегой. Наоборот, личность мужа Бетти вкупе с тем, что сейчас все они — особы неприкосновенные, может их подвигнуть на всяческие глупости. Он прекрасно знал, что его многие не любят и будут счастливы сделать хоть мелкую, но гадость. Особенно сейчас, когда можно его не опасаться.
Но предусмотрительный Марульф разбавил мужскую компанию красивыми дамами, которые тут же оккупировали членов совета, не даваяя им поухаживать за приблудной дракошкой, к тому же женой злюки Саварда. Связываться с ним еще, тьфу!
Беттина пару раз покинула сборище. Сперва сходила проверить, как детям понравилось выдуманное ею меню, а затем собрала наказанных преподавателями студентов и заставила их убирать столовую и мыть посуду.
Савард радовался: его обожаемая Бетти нашла свое место и руководит так, как будто специально этому училась.
Спросил на ушко, как ей это удается, и получил ответ:
— Ой, Вер, разве я руковожу? Я просто знаю, что надо сделать и как, и говорю от этом.
— А то, что тебя слушают?
Она тихонько рассмеялась.
— Попробовали бы они не послушать золотого дракона.
