в том, чтобы полностью адаптировать к жизни на Земле всех омег, которые сюда прибывают, — Лидия проговорила все это не спеша и с выражением, а потом добавила, — Лифен, тебе нужно пройти в медкабинет и полежать немного в медкапсуле. Сергей, проводите девушку до места.
Я проследовала за мужчиной. Он привел меня к большому зданию, которое оказалось местной мини-клиникой, и проводил к кабинету, где меня встретила медсестра и уложила в медкапуслу. Мне поставили время на целых сорок минут, и я погрузилась в свои мысли.
Да уж… Хотела отстоять свое положение, а в итоге меня растоптали, как жука. Что-то последнее время мне постоянно стало перепадать!
Перед глазами возникла картина, как Берта страдает, стоя на четвереньках в ногах у альфы.
А ведь Тогра также меня обездвижил. Причинил мне невыносимую боль, заставил трястись от страха. А потом закинул на плечо, как тряпку, и засунул в летаргическую камеру.
Грудь снова болезненно сдавило.
Как так можно? Страстно обнимать и нежно целовать, а потом жестоко сломать и выкинуть, словно мусор?
Я еле сдержала слезы.
Выйдя из капсулы, я твердо решила, что больше не буду себя жалеть и накручивать, потому что здесь нужно быть начеку. Если я буду мотать сопли на кулак, то меня быстро растопчут.
От синяков и ссадин не осталось и следа, и я вернулась в свой корпус. Роксана страшно обрадовалась, увидев меня, и полезла обниматься, даже слезу пустила. Оказывается, это она вызвала куратора, когда Берта начала меня избивать, очень за меня испугалась. Я ее успокоила и заверила, что для меня это не впервой, и не такое было.
Девушки, которые были с Бертой, оказались более дружелюбные и общительные. Они извинились за свою подругу и рассказали, что их всех троих доставили сюда военные с нелегальной планеты, где несколько лет они находились в сексуальном рабстве. Мне сразу вспомнился разговор Итана и Тогры в баре, возможно, это те самые е девушки. Ева и Шарлотта, так они представились, пробыли там всего пару месяцев, а вот Берта находилась там уже более шести лет. Условия там были ужасные, за каждый паек и глоток воды приходилось бороться. Потому-то она такая
агрессивная и неуравновешенная.
Берта вернулась к нам через два дня. Первые несколько часов она ни с кем не разговаривала, даже со своими подругами, но потом оттаяла. Ко мне она подошла чуть позже и неискренне извинилась, глядя в сторону. Я приняла извинения, но отметила про себя, что с ней нужно быть очень осторожной. Мало ли, на что способна девушка, которая выживала в таких условиях?
В течение недели мы с Роксаной привыкали к новой обстановке и графику. Вставали в семь утра, умывались теплой водой и отправлялись завтракать в столовую. Так как погода позволяла, то желающие могли завтракать на крыше здания на свежем воздухе. Утром здесь пахло особенно свежо и голоса птиц эхом разлетались по спящему лесу. Перед завтраком нас с другими девушками выгоняли на зарядку, а после можно было гулять по территории всего лагеря. Если уходили слишком далеко и не успевали вернуться к обеду, можно было воспользоваться небольшим автобусом, который ездил по всем секторам лагеря. А секторов было довольно много, целых двадцать шесть. Потом был обед, тихий час, полдник, свободное время и ужин.
Кормили тут замечательно. Мало того что тут подавали натуральное мясо, так оно еще было и от разных животных. Обилие местных фруктов и овощей поражали, и ко всему прочему, часто на десерты подавали невероятно вкусные сладости и свежую выпечку. Но больше всего меня и Роксану поразил огромный бассейн, наполненный водой. Мы полностью погружались в прохладную воду и могли хоть целый час не выходить наружу.
Периодически нам устраивали различные мероприятия спортивного или развлекательного характера. Иногда мы играли в мяч на спортивной площадке, иногда нас учили плавать в бассейне, правда, безрезультатно, а иногда преподавали уроки танцев. Мы пробовали рисовать картины красками, шить, готовить еду, правильно пользоваться столовыми приборами, учились хорошим манерам и общению. Все это было мне настолько неинтересно, что я, бывало, прогуливала, за что потом получала выговоры от кураторов и осуждающие взгляды Роксаны.
А еще у нас бывали лекции по различным предметам, как в школе, только с той разницей, что науки и предметы, которые здесь преподавали, напрямую касались Земли. Здесь, наоборот, мне было крайне интересно. Больше всего меня интересовали физика и история. С физикой я и так практически была на «ты», а вот по истории Земли у меня были сплошные пробелы. Я впитывала информацию, как губка, в то время как Роксана, сидя неподалеку, засыпала и клевала носом.
Например, я узнала, кто такой Амарок, в честь которого назвалось племя наших предков. Древние племена многочисленных народов, обитающих по соседству с племенем Амарока, по легенде считало, что Амарок — это злой дух или демон, в обличие огромного волка. Его боялись и почитали. Эти народы знали о существовании скрытого племени, в котором люди обладают силой, способной
подчинять людей и животных, где мужчины сильнее любого медведя и имеют клыки, как у волка, и что являются эти люди бессмертными. Потому и верили, что народ из скрытного племени — это потомки самого Амарока. Я много еще чего узнала, что никогда не смогла бы узнать из журналов моего старика.
Мы регулярно посещали клинику, нам делали прививки, наблюдали за здоровьем и процессом физической адаптации.
Психолог, доктор Редди приглашала меня на сеансы раз в неделю, когда приезжала в лагерь. С каждым разом мне вспоминалось все больше и больше фрагментов, но каждый раз воспоминания возвращались к кошмару, который обрастал все новыми подробностями. Я кричала и обливалась потом. А после, со мной начинали происходить странные вещи. Многие запахи, звуки и предметы начинали казаться мне знакомыми. Доктор Редди предположила, что возможно, я когда-то в раннем детстве уже бывала на Земле, или, возможно, но маловероятно, я здесь родилась. Выяснить, правда это или нет, не было никакой возможности. Надежда оставалась только на сеансы, но количество их в курсе ограниченно и скоро они закончатся.
Почти два месяца пролетели незаметно. Не хочу в этом признаваться, но я совершенно забыла, что собиралась бежать при первой возможности. Нет, я не забыла про Болина, и я очень хотела написать ему ответное письмо, но в лагере не было способов для выхода в сеть, а рабочий персонал пользовался только внутренней сетью.
Я решила на время отложить эту затею, тем более что, похоже, появилась возможность в скором покинуть лагерь.
