Огнегрив не удерживал ее. Надо было убедиться, что с Пепелюшкой все в порядке. В расщелине скалы, где спала целительница, мелькнул чей-то темный силуэт.
— Пепелюшка? — окликнул Огнегрив. Из расщелины высунулась серая головка.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
Разбойники убежали? — прошептала Пепелюшка.
Все, кроме Звездолома. Он тяжело ранен, сейчас им занимается Щербатая.
Огнегрив ожидал изумленных расспросов, но Пепелюшка лишь медленно покачала головой и опустила глаза.
— Он не ранил тебя?! — всполошился Огнегрив.
— Я должна была сражаться вместе с вами! — голос Пепелюшки дрожал от стыда.
— Тебя могли бы убить!
— То же самое сказал мне Дымок. Он велел мне уйти и спрятаться в детской вместе с котятами! — глаза Пепелюшки были полны отчаяния. — Лучше бы мне погибнуть! Кому я нужна такая! Я всего лишь обуза для племени!
Огнегрив почувствовал острый укол жалости. Он хотел найти слова, чтобы утешить малышку, но из гущи папоротников раздался хриплый крик Щербатой.
Пепелюшка! — звала целительница. — Скорее принеси мне немного паутины!
Пепелюшка мигом скрылась в расщелине и через секунду вынырнула наружу. Вокруг лапы у нее был обмотан большой моток паутины. Так быстро, как только позволяла ее изуродованная лапа, малышка похромала к Щербатой и протянула ей в гнездо тонкую кудель.
А теперь принеси корень окопника! — велела целительница.
Пепелюшка поковыляла обратно к скале, а Огнегрив повернул обратно. Больше здесь нечего было делать. Пора возвращаться.
На поляне все было так, как до его ухода. Огнегрив подошел к Дымку и сказал:
Щербатая залечивает раны Звездолому, Пепелюшка помогает ей. — Не обращая внимания на сердитое фырканье Дымка, он приказал: — Отправляйся охранять его! Дымок молча повернулся и скрылся в папоротниковом туннеле.
Огнегрив подошел к Крутобоку, все еще не сводившему глаз с распростертого тела Царапана.
— Ты спас мне жизнь, — прошептал он. — Спасибо. Крутобок медленно поднял глаза.
— Я умру за тебя, — просто ответил он. Не в силах выдохнуть ни слова, Огнегрив молча смотрел, как Крутобок поворачивается и бредет прочь. Значит, их дружбе вовсе не пришел конец!
Мысли его прервал топот лап, мчащихся по папоротниковому туннелю. В следующую секунду в лагерь ворвалась Синяя Звезда, за ней неслись Долгохвост и Быстролап. При виде предводительницы Огнегрив почувствовал, как у него облегченно расслабляются плечи. Синяя Звезда быстро оглядела испачканную кровью поляну. Глаза ее расширились, взгляд упал на мертвое тело Царапана.
Звездолом напал на лагерь?! — коротко спросила она. Огнегрив кивнул.
— Он мертв?
— Он у Щербатой, — выдавил Огнегрив, еле ворочая языком от усталости. — Звездолом ранен. Он ослеп.
— А остальные разбойники? — Мы прогнали их прочь.
В племени есть тяжелораненые? — спросила предводительница, еще раз обводя глазами поляну. Коты молча покачали головами. — Отлично! — кивнула Синяя Звезда. — Горчица, Быстролап! Вытащите тело из лагеря и закопайте его. Никто из старейшин не будет присутствовать при захоронении. Разбойники не заслуживают ритуала, завещанного нам Звездным племенем!
Быстролап и Горчица молча поволокли тело Царапана к туннелю.
— Старики не пострадали? — продолжала спрашивать Синяя Звезда.
— Они в детской, — ответил Огнегрив. Словно в подтверждение его слов зашуршали заросли ежевики, и на поляну выполз Куцехвост, сопровождаемый старейшинами и котятами. Облачко выкатился из пещеры и радостно побежал к Чернобурке. Она от души лизнула его, и довольный котенок тут же заинтересовался исчезающим в туннеле телом Царапана.
— Он мертвый?! — в восторге спросил Облачко. — Можно, я сбегаю посмотрю?
— Цыц! — шикнула Чернобурка, обвивая малыша своим хвостом.
— Где Коготь? — спросила Синяя Звезда.
— Он возглавил отряд и отправился атаковать патруль Сумрачного племени, — объяснил Огнегрив. — Дело в том, что во время патрулирования мы нашли кроличьи кости. От них пахло Сумрачным племенем, и Коготь решил напасть. Когда Щербатая поняла, что от костей пахнет Звездоломом, было уже поздно, поэтому я послал Папоротника. Он должен остановить отряд и вернуть его назад.
— Ты послал Папоротника? — сузила глаза Синяя Звезда. — Надеюсь, ты не забыл, что ему пришлось пересечь Гремящую Тропу?
— Я был единственным воином во всем лагере.
Больше мне некого было послать. Синяя Звезда понимающе кивнула, колючие льдинки в ее глазах растаяли.
— Ты боялся оставить лагерь незащищенным? — протянула она. — Ты поступил правильно. Надеюсь, Папоротнику удастся вернуть наших воинов обратно в лагерь. Кстати, мы тоже нашли кости.
— Крутобок рассказал мне, — Огнегрив обернулся в поисках друга, но того и след простыл.
— Пришли ко мне Щербатую, когда она закончит заниматься Звездоломом, — приказала Синяя Звезда и тут же прижала уши, заслышав шум шагов по туннелю. В лагерь влетел Коготь, за ним — Буран и остальные участники похода. Огнегрив вытянул шею, ища глазами Папоротника, и облегченно вздохнул, увидев его в конце колонны. Ученик выглядел усталым, зато был цел и невредим, так что у Огнегрива сразу отлегло от сердца.
Папоротник догнал вас до того, как вы обнаружили патруль? — спросила Синяя Звезда, приближаясь к глашатаю.
Мы даже не успели ступить на их территорию, — ответил Коготь. — Он нагнал нас, когда мы только собирались перейти Гремящую Тропу. — Его янтарные глаза сузились в щелки. — Кого это хоронят? Неужели Царапана?
Синяя Звезда кивнула.
— Значит, Папоротник сказал правду, — рявкнул глашатай. — Звездолом собирался напасть на лагерь. Он тоже убит?
— Нет. Щербатая врачует его раны.
— С какой стати! — крикнула Кисточка, оборачиваясь к стоявшему рядом Ветрогону. Коготь потемнел, как туча.
— Врачует его раны?! — проревел он. — Его надо прикончить, а не тратить время на лечение!
— Мы обсудим это, как только я поговорю со Щербатой, — спокойно ответила Синяя Звезда.
— Я уже здесь, Синяя Звезда!
Щербатая вышла на поляну, голова ее устало клонилась к земле.
Ты оставила Звездолома одного?! — зарычал Коготь, сверкая глазами.
Целительница подняла голову и пристально посмотрела на великого воина.
— Я оставила его под охраной Дымка. Кроме того, я накормила его маковыми зернами, чтобы крепче спал.
Звездолом теперь слеп, Коготь. Ему некуда бежать. В лесу он через неделю умрет от голода, если еще раньше не станет добычей лисы или стаи воронья.
— Что ж, это упрощает дело! — фыркнул Коготь. — Нам не придется пачкать лапы. Просто вышвырнем его в лес, и дело с концом! — Щербатая повернулась к Синей Звезде.
— Мы не можем позволить ему умереть, — сказала она. — Почему? Огнегрив затаил дыхание, видя, как предводительница переводит глаза с Когтя на Щербатую и обратно. Неужели целительница посмеет рассказать о том, что Звездолом приходится ей сыном?!
Если мы сделаем это, мы лишим его возможности стать лучше, — просто ответила старуха.
Коготь сердито взмахнул хвостом.
— Что скажешь ты, Буран? — спросила Синяя Звезда, прежде чем Коготь успел открыть рот.
— Нам будет нелегко взвалить на себя такую обузу, — задумчиво проговорил Буран. — И все же я согласен со Щербатой. Если мы выгоним Звездолома в лес или хладнокровно убьем его, Звездное племя поймет, что мы пали так же низко, как этот разбойник. Вперед выступила старая Кривуля.
Выслушай меня, Синяя Звезда, — проскрипела она. — В старину мы, бывало, по много лун содержали пленников в своем лагере. Надо и теперь сделать так! Огнегрив вспомнил, что и сама Щербатая вначале жила в лагере пленницей. Он ожидал, что старуха напомнит об этом Синей Звезде, но целительница промолчала.
Неужели ты в самом деле позволишь оставить в лагере этого негодяя? — обрушился на предводительницу Коготь, и глаза его превратились в горящие угли. К собственному сожалению, на этот раз Огнегрив вынужден был согласиться с глашатаем. Ему была противна мысль об убийстве тяжелораненого Звездолома, он прекрасно понимал, какое горе это причинит Щербатой, но он ни на секунду не сомневался, что, даже лишившись зрения, Звездолом представляет смертельную опасность для племени. Оставаясь в лагере, он превратится в постоянную обузу и опасность для всех членов Грозового племени.
Он в самом деле ослеп? — спросила Синяя Звезда у целительницы.
— Да.
У него есть другие раны? На этот раз Огнегрив не стал молчать.
— Я очень сильно поцарапал его! — сказал он. Взглянув на Щербатую, он с облегчением увидел, как она тихо кивнула головой, давая понять, что прощает ему ранения, нанесенные ее сыну.
— Сколько будут заживать его раны?
— Около месяца, — отозвалась Щербатая.
— Ты будешь ухаживать за ним до истечения этого срока. Затем мы снова обсудим его будущее. И еще. Отныне и навсегда этот кот будет зваться не Звездолом, а Хвостолом. Мы не можем забрать у него жизни, дарованные Звездным племенем, однако не должны продолжать считать его предводителем! — Синяя Звезда вопросительно посмотрела на Когтя, но тот лишь молча дернул хвостом.
