градусов, и я с удовольствием прогулялся после школы за продуктами, прихватив с собой Федю.
Наши соседи по дворику тут же принялись развешивать одежду на верёвках, открыли окна на проветривание и развели всяческую активность. Старики выбрались на свежий воздух поиграть в нарды, мужчины помладше собрали «биржу» рядом с аркой.
— Гамарджоба, — сказал я Гураму, решившему помыть свою подержанную «тавриду» из шланга. У машины напрочь отсутствовал передний бампер, а трещины на заднем стекле были заклеены скотчем. — Как дела?
— Здорово, брат! — Гурам приветливо помахал мне рукой. — Лучше всех!
Гураму на вид было под полтинник, но вместе с тем могло быть и тридцать шесть. Залысины, чёрная бородища, огромное пузо, спортивные треники и майка-алкоголичка. Такая вот классика.
Весь день Маро отсутствовала на занятиях.
Я поймал себя на мысли, что немного нервничаю. Вдруг бессмертная не смогла пережить какую-нибудь отборочную мясорубку? С тех пор, как девушку отобрали для участия в Турнире, Маро замкнулась и перестала что-либо рассказывать. Вернувшись домой, я позвонил по старому номеру. Трубку подняла служанка и сообщила, что госпожа уехала несколько часов назад и никаких инструкций по поводу спарринга не оставила.
Что ж, подумал я, самое время пострелять в тишине и спокойствии.
Жестянки у меня были подготовлены заранее. Оставалось упаковать винтовку в жёсткий непромокаемый футляр, распихать по специальным отделениям съёмные стволы, снаряженный магазин и патроны трёх разных калибров, вызвать по телефону такси и укатить в сторону городских окраин.
В качестве стрельбища я выбрал новую локацию, расположенную в горах. Добравшись на такси до автозаправки, сошёл с трассы и, немного попетляв по склонам, вышел на горную тропу, ведущую прочь от человеческого жилья. Сюда, насколько мне известно, не забирались ни туристы, ни местные жители. Тропу изредка использовали пастухи, но в четыре часа пополудни столкнуться с живым человеком было практически нереально.
Банки я установил на камнях таким образом, чтобы видеть их с расстояния в триста-четыреста метров с выбранной позиции. Что касается самой позиции… я поднялся вверх по горному склону, держась за перила ржавеющей технической лестницы. Пройдёт ещё несколько лет, и ступеньки начнут гнить, разрушаться, а перила покроются сплошным слоем ржавчины. Но сейчас этим маршрутом ещё можно пользоваться.
Лестница вывела меня к бетонной площадке, отделённой от обрыва каменным парапетом. На площадке возвышался сломанный тучеразгонитель. Громадное сооружение, сопоставимое по размеру с заводским корпусом. Цилиндрическое основание, вдоль которого закручиваются лестничные марши. Железная дверь в цокольном этаже. Провода, тянущиеся от линии электропередач. Коробка, смахивающая на генераторный отсек. Какие-то трубы… Ещё выше — огороженная площадка с куполообразной надстройкой и четырьмя массивными раструбами, ориентированными в небо. Мне объяснили, что раструбы оснащены гидравликой, их положение регулируется в зависимости от угла разгона и плотности облаков.
Я начал восхождение по лестнице.
Дул пронизывающий ветер. Незримые пальцы так и норовили сбросить меня с высоты пятиэтажного дома, пришлось крепче вцепиться в поручни. Знаете, у подобных сооружений невольно чувствуешь себя муравьём.
Площадка была открыта всем ветрам.
Зато какой вид на окрестности! Фазис лежал передо мной, как на ладони. Современные многоэтажки, корпуса пансионатов и санаториев, станции канатки, артерии магистралей, частный сектор… Колесо обозрения и футуристическое здание Торгового Университета, виллы обеспеченных горожан и нищенские трущобы предгорий… Причальные вышки аэровокзала, смахивающая на НЛО телебашня, зелёные участки парков и скверов…
Над моей головой застыли трубы.
Листовой металл, слезающая белая краска, запах машинного масла. Ветер гудел в раструбах, порождая невообразимую какофонию.
Не знаю, почему этот агрегат перестал работать. Вряд ли дело в каббалистических вставках. Возможно, накрылась гидравлика, или потребовалась замена оборудования. Власти почему-то отказались от идеи обустройства смотровой площадки и просто закрыли объект для посещения. Туристам проникать сюда запрещено, нарушителям грозит штраф.
Приблизившись к краю площадки, я снял с плеча «музыкальный» чехол. Фёдор выбрал форму гитарного футляра с сильно вытянутым грифом и зауженным корпусом. Заострённые края деки делали меня похожим на рокеров, которые в этом мире тоже были известны.
Усевшись на корточки, расстёгиваю футляр, откидываю крышку и начинаю раскладывать свои сокровища. У меня всё на положенных местах — в углублениях, с ремешками на липучках. Красота. Извлекаю элементы и, насвистывая невесть откуда прилепившуюся мелодию, приступаю к сборке.
Федя призвал для меня складные подпружинные сошки — компактные, лёгкие, с регулируемыми ногами. Поворотная шпилька позволяет быстро крепить устройство к винтовке. Рельсовый адаптер у меня тоже имеется.
Вчера я озаботился пристрелкой "британца" в домашних условиях. Без снайперского прицела. Тут ведь какой фокус: винтовку нужно заранее привязать к цели, а для этого, по большому счёту, используется пристрелочный станок. У меня такового нет, пришлось истязать Фёдора и Джан по полной программе. Что привело к посудомоечному рабству на всю следующую неделю. Торговаться мои партнёры по бизнесу научились, чего уж там…
В общем, станок я раздобыл, а спортивную грудную мишень нарисовал на альбомном листе с помощью линейки и циркуля. После этого началось самое трудное — переговоры по перемещению Бродяги в безлюдное место. Да, я обладаю всей необходимой властью для принятия единоличных решений, но согласовывать с соседями такие вещи необходимо. В понедельник, на рассвете, мы сгоняли на плато, где размещено хранилище № 12 с АРМ. Грамотная пристрелка осуществляется на стометровой дистанции. "Холодный этап« предполагал наведение по каналу ствола, без монтажа оптики. Не хочу описывать весь процесс, но знайте, что с грёбаной мушкой я провозился долго. Израсходовав изрядное количество патронов, я добился желаемого и приступил к установке оптического прицела. Отрегулировал, намертво закрутил зажимный винт.
Справившись с центрированием, я немного пострелял боевыми патронами по мишени. Покрутил поправочные маховики, снизил погрешность, оценил кучность посредством спичечного коробка.
Наступил решающий момент.
Я увеличиваю дистанцию поражения и смотрю, что получится.
Бью калибром 7.62.
Есть такая поговорка: «Новички изучают баллистические таблицы, а бывалые снайперы — ветер». На траекторию пули влияет множество факторов. Влажность, температура воздуха, разреженный горный воздух, боковой ветер и гравитация. Рассматривая сквозь прицел одну из жестянок, я прикидываю дистанцию. Метров триста, как я и рассчитывал. Поскольку цель находилась значительно ниже моей позиции, я внёс поправку с учётом угла к горизонту.
По миражам скорость и направление ветра я определить затруднялся.
Пришлось довериться интуиции.
Баллистического калькулятора у меня нет, зато в памяти всплывает основная снайперская таблица. Учитываю сильный ветер, который продолжает гонять облака по небу и белые барашки по морю. На эффект Магнуса забиваю — это меньшая из моих проблем.
Вдох, выдох, задержка, спуск.
Глушитель отлично выполняет свою задачу.
Банка остаётся на прежнем месте.
Ну, а чего
