«Если русский народ будет стремиться к тому, чтобы маленькая Чехия вошла на автономных началах в состав великой России, то все чехи единодушно заявят: «избави нас, Боже, от таких друзей».
В ответ на такую недостойную речь председателя чешского съезда, Вы, глубокоуважаемый Леонид Михайлович, как товарищ председателя общеславянских трапез в Москве, сделали следующее поистине историческое заявление:
“Россия много проливала крови за освобождение различных народностей. Так, благодаря русским жертвам были созданы Греция, Румыния и Болгария, и все они, к великому сожалению, отплатили России самой черствой неблагодарностью. Теперь чешский съезд ждет, чтобы Россия создала чешское королевство. Однако необходимо спросить чехов, ради чего русский народ должен проливать потоки своей крови. Если Чехия войдет в состав России, то есть смысл ради этого приносить огромные жертвы. Но чехи предлагают русским весьма странный принцип: ‘освободи и уходи’. Разве великая Россия, будучи в состоянии освобождать народы, не сможет ими также и управлять. Нет, такая постановка вопроса, какую предлагают чехи, глубоко оскорбительна для русского национального достоинства. Если чехи ждут от русского народа своего освобождения, то пусть войдут в состав России. Второй Болгарии создавать не будем и ради чешской затеи не прольем ни одной капли драгоценной русской крови”.
Своим выступлением против чешских притязаний, Вы, глубокоуважаемый Леонид Михайлович, блестяще защитили русское достоинство и в то же время оказали мощную поддержку многострадальному словацкому народу. На съезде чешских обществ, чехи в своих резолюциях уже присоединили к будущему чешскому королевству и 3-х миллионный словацкий народ. Однако, кто им дал право на такое решение. Словаки, хотя и прислали на съезд двух представителей, но исключительно с целью обсуждения различных экономических и организационных вопросов. Вопрос же о будущей судьбе Чехии даже не стоял на повестке работы съезда и проводился чисто явочным порядком в виде телеграмм и резолюций.
Вся история словаков свидетельствует о том, что они всегда надеялись только на великую славянскую Россию.
Словацкий народ ждет наступления того святого момента, когда сможет, наконец, воскликнуть: «Слава Богу, мы уже не рабы монгольской Венгрии, а свободные граждане славянской России».
В знак самой искренней благодарности, просим принять Вас, глубокоуважаемый Леонид Михайлович, настоящий адрес. Пусть он напоминает Вам о Вашем историческом выступлении 24 февраля 1915 года и еще раз подчеркнет, что московские славянофилы против создания новых славянских государств, которые будут дробить только силы славянства. Пора открыто провозгласить, что удельная система в славянской жизни также недопустима, как принесла вред в свое время и в русской истории.
Дай Бог, чтобы сбылись, наконец, надежды великих славянских мыслителей, и все славянство объединилось в одну великую Всеславянскую Империю под главенством России»[256].
Подчеркнем, что в самом руководстве Общества Л. Штура, особенно в вопросе о будущем присоединении Словакии к России, не было единства взглядов. А уже к осени 1915 г. среди его членов, видимо, появились оппозиционные настроения, поскольку в цитированном выше письме В. Монастырев писал: «Мне была неприятна та кампания, которую подняли словаки против Ф.Ф. Аристова»[257]. К осени 1916 г. можно говорить об оформлении в Обществе течения, к которому принадлежала также часть из названных выше словацких деятелей из пленных (на чью лояльность так рассчитывало руководство). Это течение выступало за воплощение дуалистического устройства будущего чешско-словацкого государства при гарантии словацкой идентичности. Переориентация членов Общества в поддержку этой концепции (а затем под нажимом Штефаника – в пользу централистского чехословакистского устройства) ускорилась после отъезда председателя Общества Л.М. Савелова, назначенного Холмским губернатором.
Для характеристики обстановки в словацкой колонии приведем в этой связи отрывок из письма М. Штефаника Бенешу и Масарику (получено ими в октябре 1916 г.): «Словаки в Москве дыбачатся и тому виной во многом Кошик (представитель Словацкой Лиги Америки. – Е.Ф.). Он не плохой, но непостоянный. Все время говорит об “организации словаков” в России, хотя и признает необходимость чешско-словацкого единства»[258].
Таким образом, все эти сложные сюжеты требуют, безусловно, дополнительных раздумий и углубленного подхода с привлечением новых, неизвестных ранее исследователям источников.
В целом же можно утверждать, что Общество Л. Штура внесло значительный позитивный вклад в активизацию и упрочение всего словацкого национального движения в годы Первой мировой войны. И в этом отношении нельзя не согласиться с мнением, когда-то высказанным М. Госиоровским. Он одним из первых смело выступил за пересмотр сложившихся определений деятельности Словацко-русского общества, поскольку эти дефиниции были слишком жесткими[259].
Из ряда источников следует, что с самого начала деятельности Словацко-русского общества Л. Штура в России у него установились тесные контакты со Словацкой лигой в Америке. Это не было случайностью, поскольку члены Общества Л. Штура придавали большое значение самой многочисленной заграничной колонии словаков. Так в комментариях к своему упомянутому ранее переводу «Меморандума Словацкой Лиги в Америке» В. Монастырев подчеркивал: «С полным правом можно сказать, что американские словаки являются истинными выразителями чувств и желаний подъяремных словаков Венгрии. Вот почему меморандум Словацкой Лиги мог быть подписан составом редакций 23 периодических словацких изданий в Америке и 20 общественными словацкими организациями. Замечательна глубоко оправдываемая обстоятельствами осторожность Меморандума Лиги по вопросу о политическом строе освобождаемой Словации, по вопросу о том, кому она должна принадлежать. Меморандум об этом не говорит ни слова»[260].
В 1915–1917 гг. многие деятели движения за «всеславянское единение» придавали существенное значение «славянскому фактору» в Америке. Об этом свидетельствует, в частности, переписка активного борца за славянскую взаимность, члена Правления Русско-хорватского общества памяти Крижанича Крунислава Геруца, заведовавшего ранее русско-славянским книжным складом в Петербурге, близкого к Обществу Л. Штура человека. Он писал камергеру Л.М. Савелову 5 июня 1916 г.: «Теперь мы завязываем сношения с Америкой и желали бы провозгласить и привести к осуществлению принцип, что Америка должна и может успешно торговать с Россией только через посредство своих американских славян.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
