По темпу речи – это тоже покачивание водорослей. Такая перемешанная Вселенная с измененным верхом-низом. В наведении очень много образов, самых разных. Если еще добавить образы из беседы, получится целая галерея разных картинок, разных ощущений, в которые клиентка включена. В этом – контраст с тем, о чем мы с ней говорили в начале: она хочет в гробике забыться, ничего не видеть… И уже непонятно: то ли это сны, которые ей предлагаются, то ли некие импульсы, которые могут выразиться в каких-либо действиях, то ли реальные действия, которые она воплощает…
И вам очень приятно чувствовать свое тело расслабленным и спокойным… расслабленным и спокойным… расслабленным и спокойным… И ваше дыхание ровное и спокойное… ровное и спокойное… И хочется задрема-а-ть, задрема-а-ть… И в ваших снах… статуэтки двигаются то куда-то вниз к облакам… то куда-то вверх… как пятнышки… Как будто бы иногда… во время снов… идет дождь… а иногда светит солнце… а иногда восходит Луна… Во время снов… происходят разные вещи… и совсем неважно… когда вы спите, когда вы бодрствуете… потому что полная свобода… видеть сны… несколько раз в день… остается с вами… Стоит вам только увидеть… яркие сны и знать, что в этих снах… так легко путешествовать в прошлое… и в этих снах так легко путешествовать в будущее… И так приятно выдумывать себе любое прошлое… так приятно превращать… любые эпизоды из прошлого… во что-то совсем другое…
Речь идет о том, чтобы в прошлом тоже были разные прошлые временные линии, а не только одно определенное и очень конкретное. Вопрос в том, чтобы в принципе допустить наличие единого прошлого и при этом – возможность плавания в параллельных прошлых, которые представляют собой субъективное прошлое ее памяти, восприятия, воображения.
Как будто бы к каждому… эпизоду прошлого… привязывается особый воздушный шарик… который поднимает этот кусочек прошлого… и куда-то уносит… и осветляет… и освещает… и проветривает… делает легким и спокойным… И так приятно иметь огромное множество этих воздушных шариков… которые поднимают разные эпизоды вашего прошлого… и вы смотрите на них то снизу вверх… то сверху вниз… то прямо, то сбоку… И так много интересных взглядов… вы бросаете на воздушные шарики… и на эти эпизоды из прошлого… которые поднимаются оттуда… И если появляется… какой-то эпизод на воздушном шарике… который вам хотелось бы изменить… вы рисуете про него… какую-то картинку… легко закрашиваете его… цветными красками… или просто меняете его… и улыбаетесь… И это ощущение сильной девочки… которая так любит видеть сны… рисовать воздушные шарики… и менять свое прошлое… и путешествовать, куда она хочет… и иногда отдыхать… забывая обо всем… превращаясь в водоросль… плавая в океане… и отдыхая… И эта легкость превращения… в разных зверушек… каждая из которых… может убегать в свою сторону… ничего не знать о других зверушках… Легко и спокойно… Легко и спокойно… И может быть, покажется… что из вашего замечательного фонтана… могут пить разные зверушки… и около фонтана могут встречаться разные сказки… и разные сны… И иногда… кажется, что в вашем фонтане… живет особенно трепетная… не имеющая тела… душа… которая куда-то путешествует… куда-то переселяется… когда захочет… возвращается обратно… поселяется в кого-то… а потом идет дальше и отдыхает… И эта водоросль… которая так свободно плавает… и ваши веки… и ваше горло… Так легко и спокойно, так легко и спокойно… И вы можете побыть в этом состоянии… и вы можете выйти из этого состояния… И вам хорошо и спокойно… и ваше дыхание слегка убаюкивает вас… Ваше дыхание слегка убаюкивает вас… Легко и спокойно… Легко и спокойно… Вы расслаблены и спокойны… Расслаблены и спокойны… Расслаблены и спокойны… И когда вы захотите… когда вы захотите… вы еще немножко поплаваете… в своих снах… почувствуете свое тело… открытым и одновременно закрытым… Почувствуете свое тело… слышащим и видящим… Почувствуете, что в вашем теле… только очень небольшую часть… занимает голова… И если вы закрываете свои глаза и уши… и перестаете думать… ваше тело начинает чувствовать лучше… видеть больше… слышать то, что происходит вокруг… И отдыхать… И отдыхать… Спокойно и легко… Спокойно и легко… И когда вы захотите… когда вы захотите… вы очень не спеша… очень не спеша… откроете глаза… очень не спеша… и улыбнетесь… очень не спеша… когда вы захотите… выйти из фонтана.
(Полина вздохнула, слегка улыбнулась, покачала головой, открыла глаза.)
Терапевт: Ну что, вроде бы не хуже?
Полина: Не хуже, но было страшно очень. Казалось, что было очень мало. Под конец не хотелось выходить. Руки совсем не хотят выходить из этого состояния. Я думала, почему кажется, что прошло так мало времени, минут пять, наверное. Это, наверное, потому, что каждое слово, которое вы говорили, уже в прошлом. Я это слово отрезаю, и остается только пять минут. Очень приятно было, когда открываются глаза. Я вспомнила восточную картинку – человек сидит в позе лотоса и у него везде глаза. И они у меня действительно открылись. Хорошо было ощущать себя водорослью. Ящерица была очень симпатичная, и все образовалось в одну картину. Раньше я боялась ящериц. Помню, в каком-то санатории на исходе лета ящерицы вылезали греться на мраморные ступени. Загорали рядом со мной, а мне было неприятно. А здесь мне приятно было увидеть этих ящериц. Одновременно вверху парили птицы. И очень хорошо было в огне. Когда вы говорили, что лишнее сгорает, я с этим соглашалась, а потом смотрю – нет лишнего-то, просто обжиг происходит. Тут вы говорите, что закаляется. Значит, думаю, все правильно – можно закаляться. И еще понравилось быть золотой ящеркой. (Полина задумалась.) Фонтаном быть неплохо, не страшно. (Полина смотрит перед собой, вспоминает.) Больше не знаю, что сказать. Помню только начало и конец, а середину – нужно, чтобы вы меня спрашивали.
Терапевт: Мне бы хотелось прокомментировать образы транса.
Здесь прослеживается ряд образов с успокоением, с допусканием растворения в фоне – все равно клиентка не может от этого удержаться. Если очень хочется заснуть, то надо заснуть, а не удерживать себя в состоянии бодрствования. Если очень хочется забыть о том, кто ты есть, то забудь об этом. Когда ты от этого уходишь и уходишь далеко, ты все равно не теряешься. Полина же чувствует себя девочкой, которая боится потеряться, оказаться ничьей, бесконтрольной. Этот образ испуганной девочки убаюкивается и доласкивается, поэтому здесь особенно важен образ феи. Будь всем, чем ты хочешь быть – растением, капелькой в океане. Проблема состоит в том, чтобы отпустить пациентку гораздо дальше от колышка идентификации, дать ей ощущение, что она все равно не потеряется, вернется к нему через очень большой круг. Потому что земля круглая, фея добрая… Это одна линия.
Вторая линия. Из этого бульона формируются кристаллики образа, вокруг которого возникает короткое, но интенсивное оформление того, кто я есть. Эти две линии сменяют друг друга.
Теперь давайте рассмотрим конкретные образы. Образ водоросли. Водоросль – это такое минимальное тело, которое живет, с одной стороны, по законам материи структурированной, и, с другой стороны, по законам океана. Это что-то полурастворившееся. Здесь и образ воды, в которой хорошо плавать, и фона, растворения, ухода от чего-то обязательного, от точности, от выбора.
Образ саламандры. Саламандра в средневековых бестиариях – животное, способное жить в огне. Это крепость, упругость, четкость, яркость… Одежда в очень пастельных, глубоко спрятанных тонах, на фоне которой есть яркие точки. Это образ покоя, фона, болотного цвета, на котором вдруг вспыхивают яркие огоньки. Саламандра – животное, которое быстро передвигается и может быть очень цепким. Саламандра еще и очень свободное животное, которое не имеет определенного направления при движении. Она легко передвигается вверх, вниз, в стороны – куда угодно. Почти как водоросль. Но только не в воде, а в другой среде.
Интервенции и интеграции
Говоря о средствах и механизмах интегративной гипнотерапии, можно выделить взаимосвязанные пары: транс – интервенции, расфокусировка – интеграция. Интервенции являются таким же важным средством терапии, как и собственно транс. Это некая волшебная палочка в руках терапевта, с помощью которой можно менять значение вещей, переводить их на другой язык, менять их знаки или даже субстрат. Я называю интервенциями такие действия, которые несут в себе одновременно ряд значений, что делает их энергетически насыщенными, действенными. Это значит, что любая интервенция у меня может как-то касаться проблемы и в то же время совершенно ее не касаться, соприкасаться с какими-то важными ассоциациями этого человека и одновременно говорить про другое, быть выраженной непривычным языком и одновременно читаться очень узнаваемо и просто. И это все в пределах одной фразы, одного образа.
