Новый Год был единственным днем, которого я ждала словно маленький ребенок. Именно в этот день вера в чудо во мне просыпалась, чтобы умереть уже на следующее утро.
Я не ждала ни от кого подарков, мне просто нравилось сидеть у камина, вдыхать аромат хвои, смотреть на переливы игрушек на украшенной ели и ни о чем не думать.
В этом году я планировала сидеть точно также, как и в прошлом, разве что компанию мне составит чашечка крепкого черного кофе.
За три прошедших месяца я неосознанно пристрастилась к этому напитку. И теперь с грустью понимала, что с каждым днем мои запасы, подаренные когда-то Аластаром, иссякают, и вскоре мне придется расстаться с этой привычкой.
Вот и сегодня, выпив свой утренний кофе, я собиралась пойти к Мардж сдавать ночную выручку.
В последние месяцы старушка серьезно сдавала. Что-то неуловимо менялось в железной владелице Квартала. Время словно вспомнило о ее существовании и теперь стремительно, с каждым днем, здоровье утекало от Мардж. Деймон порой на долгие часы задерживался у нее, выписывая новые лекарства от проявляющихся старческих недомоганий.
Куртизанки уже открыто обсуждали, кто же сменит тетушку на ее посту. И только я отчего-то каждый раз, уходя от Мардж, желала ей здоровья. Интуитивно я боялась момента, когда старушка уйдет.
Нет, новый владелец будет не вправе изменить условия моих контрактов, но подпортить мне жизнь и сделать ее адом – вполне. Я боялась этой неизвестности.
Отношения со Стоуном стали вполне дружескими. Мы общались с ним вполне ровно, хотя я все равно сторонилась его, порой ловя на себе тоскливый взгляд. Его чувства ко мне никуда не уходили, продолжая тревожить душу.
Про мистера Фокса за прошедшие месяце я не слышала ни слова. Единственным напоминанием о нем стал забытый фрак и аромат утреннего кофе в моей чашке. Несколько раз я ловила себя на мысли, что неосознанно ищу новости об Аластаре в светской хронике, но едва это случалось, тут же захлопывала ежемесячный альманах. Только глупое любопытство все равно продолжало вести меня и заставляло продолжать поиски хотя бы словечка о нем или Кристалл.
Полная тишина служила мне ответом, говоря, что парочка по-прежнему вместе, и все мои правдивые слова о натуре мисс Бристоль не смогли раскрыть снобу глаза.
Я накинула на себя теплый тулупчик, обулась в сапожки и выскочила на улицу.
Днем метель немного поутихла, но свежий снежок все еще спускался с небес, мягко устилая дорогу белым полотном. Огромные сугробы лежали по обеим сторонам узкой дорожки, протоптанной немногочисленными прохожими. Расчищать дорогу пошире было некому. Мужчины в Квартале если появлялись, то явно не за тем, чтобы помочь женщинам по хозяйству. Однако Марджери обещалась нанять рабочих для уборки и украшения улицы к Праздникам.
Я дошла до особняка старушки, двери как всегда открыл приветливый Ричард. Дворецкий выглядел неважно, он словно угасал вслед за Мардж. И я прекрасно осознавала причины.
Положение Ричарда было очень шатким. Если Мардж умрет, неизвестно оставит ли новый хозяин борделя дворецкого, или наймет нового.
Старуха сегодня находилась в отличном расположении духа. Она вела прием в кабинете, привычно прихлебывая чай, и вела подсчеты выручки.
Я передала ей деньги клиента за ночь и присела на ставшее привычным гостевое кресло.
– Ты молодец, – неожиданно похвалила Мардж. – Быстро отдаешь откупные. На моей памяти это самый быстрый путь к свободе, который я видела.
– Спасибо, – поблагодарила ее, одновременно удивляясь столь не характерному для старухи поведению.
Обычно она не показывала положительных эмоций, говоря о моей гипотетической свободе.
– Всего восемьсот тысяч осталось, – заглядывая в какие-то записи, объявила она. – Подобными темпами через пару лет ты покинешь эти стены.
– Очень на это надеюсь, – хмуро и без лукавства ответила я.
Смысла врать старухе в таких вещах не было, Мардж прекрасно знала мое отношение к этому месту и к профессии женщины легких нравов.
– На днях приходил святой отец Виктор, – издалека начала карга. – Из центрального городского прихода. Задавал о тебе вопросы.
Я неуютно заерзала в кресле. Однако тут же взяла себя в руки и внимательно посмотрела на хитрую владелицу борделя. К чему-то же она завела этот разговор?
– Я не работаю со святыми отцами, – с каменным выражением лица напомнила ей.
– Именно это я ему и сказала, но пастор проявил удивительную настойчивость и предложил за ночь с тобой большие деньги, – Мардж хитро прищурилась, следя за моей реакцией. – Не хочешь узнать сумму?
Пришлось отрицательно покачать головой.
Неужели старуха, находясь уже почти на смертном одре, решила напоследок мне испортить жизнь и устроить, как тогда с Фоксом, очередную незабываемую ночь?
– Я не работаю с пасторами ни за какие деньги, – ровно вымолвила я, стараясь успокоиться и не паниковать раньше времени.
– Значит я верно поступила, отказав ему, – Мардж подлила себе из заварника еще чая. – Удивительное дело, никогда не верила святым отцам. Если кто-то и есть в этом мире более продажный, чем шлюха, то это они – спекулянты на вере, которую придумали сами.
Ее слова позволили мне расслабиться.
С моей души словно камень свалился, ибо только святых отцов в качестве клиентов мне не хватало для пущих проблем.
– Скоро Новый Год, – неожиданно сменила тему Марджери. – И я хотела, чтобы завтра ты и доктор Стоун сопроводили меня в одно место.
Я подняла на нее удивленный взгляд. Ничего подобного раньше старуха не спрашивала. Дела хозяйки борделя всегда оставались тайной для ее работниц. Но вот сейчас Мардж просила меня куда-то ее сопроводить, да еще и в компании Деймона.
– Могу узнать, куда-именно и почему эм… – я замялась, подбирая слова, – именно я?
Мардж тяжело вздохнула. В этот момент она показалась мне особенно старой и усталой от жизни.
– Мы поедем в детский приют, – без игры словами и намеков, прямо ответила она. – Я стала слишком слабой, чтобы совершать подобные визиты одной, поэтому покидать пределы Квартала без доктора я опасаюсь. Ты же... – карга невесело усмехнулась. – А ты одна из немногих здесь, кто еще способен на сострадание к детям.
– Все равно не понимаю, – растерянно призналась я.
– Завтра поймешь, – пообещала Мардж и вернулась к заполнению бухгалтерских журналов.
Она ясно дала понять, что аудиенция окончена.
Я встала с кресла и вышла из кабинета. Повод подумать у меня был.
С чего вдруг старуха решила затащить меня в сиротский приют? Да и сама она что там забыла?
