— Слушайте задание, мисс. Для начала просто погружаемся на глубину три метра, то есть до дна. Медленно плывем под водой вдоль бортика. Ясно?
Она торопливо кивнула.
— Ну же, смелее, мисс!
Юлька осторожно слезла с края бассейна и погрузилась по плечи. Затем поправила маску и, оттолкнувшись от стенки, ушла под воду с головой.
Вода была довольно теплой, но девушка непроизвольно вздрогнула, когда над ее макушкой сомкнулись вызванные погружением волны. А в ушах установился тот неповторимый гул, на смену которому пришли полное безмолвие и тишина подводного мира.
Девушка с удивлением отметила, что боится вдохнуть, но заставила себя расслабиться и наполнить легкие воздухом, который был чуть холоднее, чем тот, который остался на поверхности. И это побудило Юльку мысленно вопить от радости. Она полностью отрезана от остального мира!
ГЛАВА 30
— Давай, Ник, давай же! Го-ол!
Джинни обхватила шею юноши руками и, поджав ноги, повисла на нем всем телом, не скрывая радости от победы своей команды. Посрамленные противники, не сильно обижаясь, уже вовсю клеили свободную часть женского населения коммуны. А юная леди потащила Николая в воду, чтобы, отплыв подальше от берега, туда, где на волнах покачиваются оградительные буйки, выразить свою благодарность. Это ведь так удобно, любить друг друга в теплых волнах. Особенно если есть опора, не дающая уйти с головой под воду, отвлекая тем самым от столь жизненно необходимого занятия. Впрочем, ее парень так силен, что иногда казалось, что он смог бы преспокойно удержать на плаву их двоих, не прилагая к этому никаких видимых усилий. Вон как шарахались противники, опасаясь попасться ему на пути, как будто на них шел каток.
Насытившись ласками и лежа на спине, слегка придерживаясь рукой за красный бок громадного поплавка, Джинни спросила Николая:
— А почему ты никогда не ходишь к павильонам?
— А зачем?
Уже больше месяца Николай жил в коммуне, но не задумывался, откуда берутся еда и выпивка. Джинни звала ужинать, и он спокойно ел, не забивая себе голову такими мелочами, как происхождение продуктов. Возможно потому, что не испытывал финансовых затруднений. Все его деньги лежали в сумке, спрятанной в палатке. Но, малышка никогда не интересовалась его финансовым положением, а он просто не думал, что это важно.
— Ну, на еду нужны деньги. И вообще… Все наши ходят. За участие в массовке платят десятку в день. Да и интересно ведь!
Если честно, Джинни не так уж интересовали эти десять долларов. Просто хотелось развеяться. А участие в съемках было самым доступным развлечением. К тому же, как любая женщина, она в глубине души верила, что когда-нибудь…
— Что же ты раньше молчала, малышка? — Волны еле-еле покачивали его тело, и совсем не хотелось куда-то идти и участвовать в каких-то съемках. — Деньги у меня есть. Лежат в сумке. Если надо — бери сколько хочешь.
Ему и в самом деле было не жаль этих бумажек. Положа руку на сердце, он бы мог вообще обойтись без них.
Слегка разочарованная, девушка обиженно протянула:
— Да-а, а то, что скучно, тебя не волнует?
Ей и в самом деле было не понять, что так уж он был устроен. И. как всякий рожденный солдатом, мог ждать часами, ни о чем не думая. А когда надоедало, к его услугам были разрозненные обрывки «памятей». Фрагменты чужих жизней порой смотрелись лучше супербоевика. Стоит только закрыть глаза и «настроиться на волну».
Вот, например, Дракон, которого звали Ченом. С самого детства он готовил себя к карьере воина.
Духом битвы была пронизана вся его повседневная жизнь, и возможность близкой смерти не казалась ему чем-то необычным. Ведь настоящим мастером мог считаться лишь тот, кто был готов без колебаний шагнуть навстречу собственной гибели. Именно для достижения такого совершенства он неустанно следовал древним традициям, истязая тело и укрепляя дух.
«Путь меча — это моральный кодекс самурая, вдохновленный конфуцианской философией, которая слилась в одно целое с национальной японской религией. Самураи Японии изучали аскетическую практику Дзен, которая была близка искусству войны. В Дзен нет сложностей, он направлен к постижению сути вещей. Здесь нет церемоний, нет поучений: восприятие Дзен исключительно личностно. Самосовершенствование в Дзен не предполагает изменения поведения, но ведет к осознанию природы обычной жизни. Конечная точка — это начало, и наибольшая добродетель — простота. Секретная техника предполагает нанесение удара противнику в момент, когда он тебя атакует. Здесь важны абсолютная точность и полное отсутствие гнева. Воин обязан обращаться с противником как с дорогим гостем. Он должен уметь отбросить страх и отрешиться от собственной жизни. Секретная техника подвластна всем, начинающий и мастер ведут себя одинаково. Знание — это законченный круг, что может быть выражено как „ничто“. Поучения похожи на яростные словесные атаки, которым подвергаются изучающие Дзен. Одолеваемый сомнениями, со смятенными духом и умом, ученик постепенно подводится учителем к осознанию и пониманию. Ученик тренируется как одержимый, отражает тысячи атак утром и вечером, изучает технику ведения боя, и наконец меч его становится не мечом, намерение— не намерением, а спонтанным пониманием ситуации. Элементарное оборачивается высшим откровением, но мастер по-прежнему продолжает шлифовать простейшие упражнения, отдавая им всего себя как ежедневной молитве».
Все это находило несомненный отклик в душе Николая. И хотя его предки, созданные для того, чтобы просто убивать при необходимости, не утруждали себя подобными философскими изысками, то, что помимо воли поселилось в нем, было близко и понятно.
— Заснул ты, что ли?
Джинни с досадой шлепнула ногой по воде, подняв тучу брызг.
— Извини.
— Так ты идешь?
Вынужденно прервавший созерцание чужой жизни юноша удивленно спросил:
— Куда?
— Знаешь, иногда мне хочется тебя задушить. — В голосе Джинни звенел металл. — Или утопить.
И в самом деле, подруга заслуживала того, чтобы немного развеять ее скуку.
— Не надо, я сам.
И, незаметно набрав полную грудь воздуха. Николай стал погружаться.
Тело не хотело тонуть, норовя подобно мячику вынырнуть на поверхность. Решив наплевать на достоверность, юноша несколькими мощными гребками достиг дна и, обхватив камень, замер, стараясь держаться неподвижно. Вода была прозрачной, и он видел в вышине поплавок и девушку, слегка шевелящую ногами. Ржавая цепь, покрытая зеленой слизью, была прикреплена к бетонному блоку, который тоже весь порос ракушками.
Джинни разозлилась. Нет, все мужчины — идиоты. И любой серьезный разговор способны превратить в балаган. «Ну погоди, стоит тебе только высунуться на поверхность, и я точно оторву тебе голову».
Прошла минута, две. Упрямец разлегся на дне и не собирался всплывать. Девушка недоверчиво хмурилась, ожидая, что вот-вот он судорожно рванется к поверхности. Но, время шло, а Ник не подавал признаков жизни. Спохватившись, что любимый лежит на дне уже минут семь, она глубоко вдохнула и нырнула в глубину. Но, увы, ей не хватило ни сил, ни дыхания, чтобы достичь дна. Вынырнув и отдышавшись, Джинни снова ушла под воду с головой, чтобы на этот раз, перебирая руками по цепи, добраться до Николая. Ощущение было такое, словно лезешь по канату. Только труднее. А невозможность получить спасительный глоток свежего воздуха только ухудшала дело. Достигнув середины, она почувствовала, что легкие готовы взорваться, и выдохнула, получив временное облегчение. Но, перегруженные мышцы требовали кислорода, и Джинни, помимо воли, сделала вдох. Соленая морская вода мгновенно обожгла легкие, а сознание погрузилось в спасительную тьму.
Видя, чем кончилась его попытка пошутить, Николай что было силы рванулся вверх. Подхватив начавшее понемногу погружаться невесомое тело, выскочил на поверхность. Джинни безвольно висела у него на руках, и юноша, обхватив буй ногами, поднял ее над волнами, перевернув при этом лицом вниз. Изо рта утопленницы полилась вода, и Джинни судорожно закашлялась. А шутник, лежа на спине и держа голову девушки над водой, уже вовсю плыл к берегу.
— Идиот!!!
Николай покорно склонил голову.
— Кретин!!! Согласный кивок.
— Задушу!!!
На этот раз он решился подать голос:
— Не надо, я сам…
Джинни зачерпнула горсть песка и бросила в Николая. Обитатели коммуны разбрелись по палаткам, отстоявшим от берега метров на тридцать в тени деревьев. И потому свидетелей неудачной шутки, как и разбора полетов, вернее, заплывов не было.
— Ну извини, Джин. Кто ж знал, что так получится.
— Дурак несчастный!
— Дурак, — покорно согласился парень, — ладно, когда там твои съемки?
— Да вон, видишь, народ уже собирается потихоньку. — Тогда пошли, что ли?
