— Джейн, это ты?
— Да, это я.
— Как это здорово. Я не понимаю, что за история с тобой приключилась. Тебе на днях звонила Сьюзен, но ваша новая служанка, или кто она там, сказала ей, что ты все еще в Сан-Диего и она не знает, когда ты вернешься.
— Я приехала вчера вечером. — Джейн хотелось смеяться.
— О, слушай, если я позвонила не вовремя, то перезвони мне попозже.
— Нет, это просто здорово, что ты позвонила. Я так по тебе соскучилась.
«Интересно, черт побери, с кем это она разговаривает?»
— Я тоже очень скучала. Не представляю себе, как ты смогла провести целый месяц с Гаргамеллой.
— С кем?
— Со своей золовкой.
— Гаргамелла? — «Кажется, эту женщину зовут Элеонор».
— Ты же ее всегда так называла. Ты говорила, что она напоминает тебе злодея Гаргамеля, который мучил этих бедных маленьких Смурфов. Зачем я тебе все это рассказываю? Ты же сама мне все это объясняла.
— Она что, злодейка?
— Нет, ты никогда и не придавала большого значения своим с ней отношениям. Джейн, с тобой что-то не так? Мы как-то странно с тобой разговариваем, ты этого не замечаешь?
— Нет, все хорошо. Как твои дела? — Джейн следила, как Паула медленно, кругами приближается к ней. — Отойди от меня!
— Что?
— Нет, не ты.
— Что ты говоришь? Кого ты отгоняешь?
— Тут у меня на кухне завелся большой паук. — Джейн решила, что это определение очень подходит Пауле. — Ты же знаешь, что я терпеть не могу пауков.
— Нет, раньше я этого не знала.
Паула рывками перемещалась из стороны в сторону. Джейн приходилось следить за ней глазами, от этого усиливались тошнота и головокружение.
— Стой спокойно, черт тебя побери!
— Джейн, да плюнь ты на эту тварь! Она боится тебя больше, чем ты ее.
— Отдайте мне телефон, Джейн. — Голос Паулы был тихим, вкрадчивым, почти гипнотизирующим.
— Отойди от меня.
— Джейн, почему бы тебе не перезвонить мне позже?
— Нет!
Паула рванулась к ней, пытаясь схватить телефонную трубку. Джейн отскочила в сторону, еще плотнее замоталась в провод, прижала трубку к уху плечом и свободной рукой толкнула Паулу. Та пошатнулась и на секунду потеряла равновесие. В тот же момент Джейн наклонилась и схватила со стола нож, которым Паула резала яблоки. Джейн направила нож на Паулу. Та застыла на месте. На ее лице отразился неподдельный ужас. Она отошла в сторону и села на стул, признав свое поражение.
— Боже милостивый, Джейн. Что же это за паук? Что там у вас происходит?
Джейн видела, что Паула следит за ней. Она помахала ножом, видя, что Паула дрожит всем телом, ее грудь тяжело вздымалась, глаза стали совершенно дикими. Что она задумала? Не важно, что за женщина разговаривает с ней по телефону. Джейн захотелось рассказать ей, что на самом деле происходит у нее на кухне.
Ну и что она скажет? Что ее держит в плену на собственной кухне женщина, которая только несколько минут назад собиралась кормить ее яблочным пирогом? Что ее муж и эта женщина накачивают ее наркотиками и не дают встречаться с друзьями, потому что она потеряла память? «Она подумает, что я рехнулась». И на первый взгляд это очень недалеко от истины.
«Нет, это невозможно до тех пор, пока я не приму эту женщину у себя дома, пока она не увидит меня воочию, пока я не смогу поговорить с ней с глазу на глаз и лично объяснить все, что здесь происходит».
— Я с удовольствием бы тебя увидела, — рискнула сказать Джейн. Паула стиснула зубы, но сидела спокойно. — Когда мы сможем увидеться?
— Так я же за тем и звоню. Я хочу узнать, не сможем ли мы встретиться сегодня вечером?
— Сегодня вечером?
— Ты все забыла. Я так и знала. Я говорила Питеру. Я сказала ему: могу спорить, она все забыла. Прошло так много времени.
— Но я ничего не забыла.
— Так мы можем прийти на обед?
— Ну конечно.
— Это точно? Я хочу сказать, что ты ведь только вчера вернулась из Калифорнии. У тебя, наверное, миллион дел…
— Почему ты решила, что я откуда-то вернулась?
— Что, что? Но ты уверена, что мы не помешаем? Я имею в виду, ведь мы можем пойти и в ресторан.
— Я даже слушать об этом не хочу.
Что это? Что происходит? Ей надо быстро шевелить мозгами, а она не может этого делать. Да и как это сделать быстро, если у нее кружится голова и бешено колотится сердце и при этом она еще угрожает человеку ножом. Ей нужна одна минута, чтобы привести свои мысли в порядок. С кем она говорит? И кто такой этот Питер, о котором сказала ей собеседница? Наверное, это ее муж. И они собираются прийти на обед. Вечером. Сегодня.
Питер, думала она, повторяя про себя это имя и крепко сжимая рукоятку ножа: она заметила, что Паула сделала какое-то движение. Но та только положила ногу на ногу, покорившись своей судьбе. «Она ждет, — подумала Джейн, — она смотрит на меня, как кошка смотрит на мышку. Как только ей представится возможность, она бросится. Но я сейчас пойму, с кем я говорю по телефону».
«Конечно, я могу прямо спросить у нее, — подумала Джейн. От этой мысли она чуть не расхохоталась. — Конечно, конечно, приходите сегодня в семь, только скажите, кто вы, собственно говоря, такие? Не будь дурой. Думай, — просила она себя. — Не отчаивайся. Ты сможешь сообразить. Наверняка это твоя подруга. Вероятно, даже близкая подруга. У тебя даже есть подсказка: ее мужа зовут Питер.
Что за Питер? Питер-хвостик? Питер-кролик? Питер, Петер, Петр. Святой Петр. Петр, Павел и Мария. Петр и Павел день убавил. Питер-пипер. Если-ты-мне-друг-Питер-то-твое-имя-есть-в-моей-записной-книжке».
Она стала мысленно перелистывать свою книжку: Лоррен Эпплби; Дайана Брустер; Дэвид и Сьюзен Карни; Джанет и Ян Харт; Ева и Росс Макдермотт; Говард и Пегги Роуз; Сара и Питер Таненбаум.
Сара и Питер Таненбаум. Да! Больше быть некому. Были ли у нее другие близкие подруги, мужей которых зовут Питерами? Женщина, с которой она говорит, должна быть Сарой Таненбаум. Джейн прикусила язык, чтобы не произнести это имя вслух.
— Так когда вы сможете принять нас?
— В любое время. Чем раньше, тем лучше.
— Я думаю, что нам лучше всего прийти около восьми.
— Совсем не обязательно. Тем более что мне не терпится с тобой поговорить.
— О, и мне тоже. У меня была еще одна стычка с гестаповцем.
— Что?
— Да ты знаешь, я так называю своего соседа. Я тебе все расскажу. Тебе не придется за меня краснеть. Так когда? В семь будет нормально?
— Это будет просто великолепно!
— Принести что-нибудь на десерт?
— О, нет, нет, не надо, — быстро ответила Джейн, улыбка искривила ее губы. — Я как раз сейчас пеку яблочный пирог.
Паула закатила глаза под потолок. «Да, — подумала Джейн. — Если бы взглядом можно было убить…»
— Как хорошо, я просто умираю от нетерпения.
— И я тоже. Ах да, вот еще что, — добавила она. — Если кто-нибудь позвонит вам и скажет, что обед отменяется, не слушайте этого человека и приходите. Приходите в любом случае, хорошо?
— Да кто же может позвонить?
— Я не знаю. Это шутка. Может быть, даже Майкл. Кто бы ни позвонил. Повторяю, это шутка.
— Майкл?
— Это шутка.
— Джейн, случилось что-то такое, чего я не знаю.
— Ты будешь удивлена.
— Меня никогда не удивляли твои причуды, что бы ты ни вытворяла.
— Обещай мне, что ты придешь, несмотря ни на что.
— Джейн, ты меня пугаешь…
— Обещай.
— Хорошо, я обещаю. Ну, а теперь ты не собираешься рассказать мне, что, все-таки, происходит?
— Сегодня вечером. Не опаздывай.
Джейн слышала, как в трубке щелкнуло. Джейн опустила ее на уровень груди и разжала другую руку. Нож упал на кухонный стол. Паула тут же вскочила на ноги, схватила нож и отодвинула его подальше от Джейн.
— Вы сумасшедшая, вы понимаете это? Вы же могли пораниться!
Джейн невозмутимо освобождалась от телефонного провода, хотя внутри у нее все бурлило. Она чувствовала подъем. Она была жива! Никакие лекарства в ее организме не могли погасить этого оживления. Она до конца освободилась от провода, повесила трубку на рычаг, потом села за кухонный стол. Улыбка, казалось, навеки приклеилась к ее лицу.
— Угадайте, кто сегодня придет к нам на обед? — спросила она.
18
— Не хочешь чего-нибудь выпить?
— Ты думаешь, мне можно?
— Я не имею в виду алкоголь. Нет, что-нибудь прохладительное, например, кока-колу или имбирный лимонад.
— О, имбирный лимонад — это то, о чем я мечтала всю жизнь.
«Почему он так внимателен?» — думала Джейн, глядя, как Майкл поднялся, чтобы налить ей лимонада.
— Я сама, — запротестовала она. Джейн тоже встала и подошла к кофейному столику, где Паула расставляла бокалы и бутылки с напитками.
— Ты что, всерьез боишься, что я что-нибудь подсыплю тебе в питье? — В его голосе прозвучала обида.
