В 1961-м, стремясь ответить на этот вызов, президент Кеннеди создал так называемый «Союз ради прогресса», организацию, активно настроенную на «всеобъемлющие» социальные и политические изменения. Кеннеди велел помощникам подобрать страну, на которой Союз сможет впервые продемонстрировать свою деятельность. В стране должны были действовать основные политическая и материальная инфраструктуры, а жители изъявляли желание мирно изменить жизнь государства. Выбор очевидным образом пал на Чили, с ее сильным частным сектором и демократическими традициями. Кеннеди надеялся, что именно там сможет доказать миру, что капиталистическая модель развития стран третьего мира куда действенней марксистской. В шестидесятых Чили получила более миллиарда долларов в качестве помощи от Союза ради прогресса и самих США, куда больше на душу населения, чем в любой другой стране Западного полушария.
Сперва такое внимание со стороны Вашингтона приносило Чили лишь деньги. В 1964-м ситуация начала меняться. Именно в этом году ЦРУ начало десятилетнюю кампанию по дестабилизации государства, что в итоге лишило Чили ее демократических традиций.
ЦРУ начало рассылать деньги и оказывать прочую поддержку чилийским газетам, студенческим группам, профсоюзам и политическим партиям еще в начале шестидесятых. В основном оно помогало левоцентристской христианско-демократической партии, чей лидер, Эдуардо Фрей, жаждал именно тех реформ, что устраивали Вашингтон. Благодаря привлекательной внешности и ориентированного на СМИ стиля поведения репортеры прозвали Фрея «чилийским Кеннеди». Когда он участвовал в президентских выборах 1964-го, американские друзья поддержали его кампанию. Они выступили на его стороне не только из симпатий, а еще потому, что отчаянно желали не допустить кандидата-социалиста Альенде, который становился кошмарным сном для некоторых вашингтонских чиновников.
Альенде был классическим буржуазным революционером. Несмотря на привилегированное происхождение, он страстно ратовал за радикальные изменения в общественной жизни страны. Его воинственность выросла на смеси марксистской идеологии и действительности, которую он видел вокруг. Несмотря на относительное процветание Чили в сравнении с другими странами Южной Америки, миллионы людей все равно жили в крайней бедности, и это искренне волновало Альенде. Точно так же его возмущал и контроль зарубежных компаний над медной промышленностью страны.
Очки в роговой оправе, твидовые пиджаки и слегка всклокоченные усы делали Альенде похожим на профессора колледжа или богемного интеллигента. Он был утонченным ценителем искусства, вина и женской красоты. Социалистические убеждения не помешали ему стать столпом местного общества. Альенде был и масоном в третьем поколении, что редкость для марксиста, и легко влился в чилийскую элиту. При личном контакте он мог показаться уставшим от жизни, циничным и даже депрессивным.
ЦРУ тайно потратило три миллиона долларов, чтобы привести Фрея к победе на выборах 1964 года. Это покрыло более половины расходов на его предвыборную кампанию. На протяжении следующих четырех лет ЦРУ выделило еще два миллиона на тайные проекты для поддержки Фрея, а также сто семьдесят пять тысяч для помощи двадцати двум кандидатам в конгресс, девять из которых получили в нем места. ЦРУ также спонсировало женскую антикоммунистическую организацию, отколовшуюся от социалистической партии фракцию, диссидентские группы в коммунистическом профсоюзном движении, новостное агентство и еженедельную газету правого толка, а также регулярно размещало статьи в «El Mercurio».
США продолжали наращивать связи в чилийской армии. В период с 1950 по 1969 год почти четыре тысячи чилийских офицеров тренировались на американских военных базах. Большинство посещало военную Школу Америк в зоне Панамского канала, где студенты изучали строгую противоповстанческую доктрину, которая приравнивала марксизм к измене родине. Чили также получила от США сто шестьдесят три миллиона долларов в качестве военной помощи. Столько еще не получала ни одна страна Западного полушария, за исключением Бразилии.
Вся эта открытая и тайная помощь упрочила положение США в Чили. Некоторые чиновники полагали, что теперь они, как во Вьетнаме, вправе задавать курс чилийской политики. Эдвард Корри, занявший пост посла в 1967 году, даже заявил, что США взяли на себя «фидуциарную ответственность» за страну, чья столица лежит в пяти тысячах миль от Вашингтона.
Политика США в отношении Чили, да и в целом Латинской Америки кардинально изменилась после того, как в январе 1969 года президентом стал Ричард Никсон. Он презирал Союз ради прогресса, как из-за связи с Кеннеди, так и из-за якобы опасного триумфа идеализма над действительностью. Никсон опасался, что продвижение реформ, особенно перераспределение земель, подорвет власть дружественных Штатам правительств правого толка. Вместо латиноамериканских демократов и левоцентристов, в противовес попыткам Кеннеди и Джонсона, Никсон поддерживал предпринимательскую элиту и армию.
«Никогда не соглашусь с политикой, при которой снижается значение военных в Латинской Америке, – заявил Никсон на совещании Совета национальной безопасности. – Это центр силы, покорный нашему влиянию. Интеллигенция нам не покорна».
В 1970 году Альенде участвовал в выборах президента уже не от собственной социалистической партии, что была слаба и не смогла бы одержать победу, а в качестве главы коалиции левых и левоцентристских партий под названием «Народное единство». Задача не допустить его к власти сводила с ума все американское посольство в Сантьяго. В начале 1970-го Корри и глава отделения ЦРУ в Чили Генри Хекшер запросили у администрации Никсона разрешение начать кампанию, чтобы очернить Альенде. Они обратились к «Комитету 40», названному по номеру директивы президента, которая его и создала. Комитет состоял из главных советников по вопросам национальной безопасности. Во главе стоял Киссинджер: когда он предлагал меры, остальные поддерживали. Давний друг Киссинджера Дэвид Рокфеллер, чей банк «Чейз Манхэттен» имел многомиллиардные вложения в Южной Америке, побудил его дать «добро» кампании по очернению.
С приближением чилийских выборов, вспоминал Рокфеллер в мемуарах, он сделал звонок, подтолкнувший администрацию Никсона на тропу войны против Альенде.
«В марте 1970-го, задолго до выборов, мой друг, Агустин (Дуни) Эдвардс, издатель „El Mercurio“, ведущей газеты Чили, сообщил мне, что Альенде – обманутый советской стороной простак, который разрушит шаткую экономику Чили и распространит коммунистическое влияние. Если Альенде победит, предупреждал Дуни, Чили станет новой Кубой, сателлитом Советского Союза. Он настаивал, что США должны помешать избранию Альенде. Дуни настолько тревожился, что я помог ему связаться с Генри Киссинджером».
Ответственность за события в Чили по большей части лежит на плечах Киссинджера, если, конечно, не брать во внимание самого Никсона. Бежавший из нацистской Германии Киссинджер полагал, что главная цель государственного деятеля – установление и поддержание стабильных отношений между странами. Он написал докторскую диссертацию о князе Меттернихе, австрийском дипломате девятнадцатого века, который в современном мире считался мастером большой дипломатии. Уже в правительстве Киссинджер применял некоторые из идей Меттерниха. Он укреплял влияние США посредством союзников, например Ирана, Заира и Индонезии, и сквозь пальцы смотрел на правящих там диктаторов, которые угнетали население и беззастенчиво наживались за счет бюджета страны. Один из давних коллег Киссинджера, Лоуренс Иглбергер, пришел к выводу, что он руководствуется идеями, «прямо противоположными американскому опыту».
«Американцы склонны отстаивать определенные моральные принципы, – говорил Иглбергер. – Генри не чувствует американскую политическую систему, он не действует, исходя из тех же ценностей и предположений».
На протяжении своей долгой карьеры Киссинджер, как многие чиновники его поколения, практически не обращал внимания на Латинскую Америку. Весной 1969-го он посетил чилийское посольство в Вашингтоне и прямо заявил послу: «Я не заинтересован и даже знать не хочу ничего о южной части мира от Пиренеев и дальше». Через год разговор с Эдвардсом изменил все.
Двадцать пятого марта 1970 года «Комитет 40» одобрил кампанию по очернению Альенде с бюджетом в сто тридцать пять тысяч долларов. Позже сумма возросла до трехсот девяноста тысяч. Эта кампания была маломасштабной версией многомиллионной операции ЦРУ в 1964-м. Агенты вспомнили ту же тактику, начиная от пропаганды в прессе и заканчивая поддержкой антикоммунистических «групп оказания помощи населению». Кто-то печатал и распространял плакаты, изображающие советские танки на улицах Праги. Другие открывали предвзятые новостные агентства, сеяли вражду в рядах «Народного единства» и издавали книги, памфлеты и листовки, направленные против Альенде.
