— Никогда о них не слышал, — сказала Сеиварден. — Много чего изменилось. И теперь случается вот такое. Думаешь, здесь нет связи? Только начистоту.
Я отвернулась, не поднимая головы. Не рассердилась, просто очень, очень устала.
— Ты имеешь в виду, что ничего такого не произошло бы, если выскочки-провинциалы не делали бы так быстро карьеру. Если бы губернатор Айми была из действительно качественной семьи.
Сеиварден хватило на то, чтобы промолчать.
— А если честно: ты никогда не знала никого из рожденных лучшими, кто получал назначения или повышения сверх их способностей? Кто ломался под давлением? Вел себя недостойно?
— Не до такой степени.
Разумно. Но ей оказалось удобнее забыть, что Один Амаат Один «Милосердия Саррса» — человек, не вспомогательный компонент, тоже выскочка по ее определению, — был частью перемен, о которых она говорила.
— Выскочки-провинциалы и то, что произошло на Айми, — это результаты одних и тех же событий, а не причина и следствие.
Она задала очевидный вопрос:
— Что же стало причиной?
Ответ был слишком сложным. Как издалека следует начать? Это началось в Гарседде. Это началось, когда лорд Радча размножила себя и вознамерилась завоевать весь космос, занятый людьми. Это началось, когда был построен Радч. И еще дальше вспять.
— Я устала, — сказала я.
— Конечно, — отозвалась Сеиварден, более уравновешенно, чем я ожидала. — Мы можем поговорить об этом позже.
ГЛАВА 16
Я провела неделю, перемещаясь в не-космосе между Шиз’урной и Вальскааем — в полной изоляции и автономности, — прежде чем лорд Радча сделала свой ход. Никто ничего не заподозрил, я не допустила ни намека, ни малейшего указания на то, что кто-то находится на палубе Вар и что-то может идти не так.
Или я так думала?
— Корабль, — как-то обратилась ко мне лейтенант Оун, — что-то не так?
— Почему вы спрашиваете, лейтенант? — ответила я. Ответила Один Эск, которая постоянно обслуживала лейтенанта Оун.
— В Орсе мы были вместе долгое время, — сказала лейтенант Оун, слегка нахмурившись, сегменту, с которым разговаривала. После Орса она непрестанно страдала, то сильнее, то меньше, в зависимости от того, как я предположила, что именно приходило ей в голову. — Просто кажется, будто что-то тебя тревожит. И ты стала тише. — Она хрипло и несколько озадаченно хмыкнула. — Ты всегда мурлыкала или что-то напевала в доме. А сейчас слишком тихо.
— Здесь есть стены, лейтенант, — заметила я. — А в доме в Орсе их не было.
Ее брови чуточку дернулись. Я видела, что она восприняла мои слова как отговорку, но не стала добиваться ответа на свой вопрос.
В это же время в кают-компании Вар Анаандер Мианнаи сказала мне:
— Ты понимаешь, каковы ставки. Что это означает для Радча. — (Я подтвердила.) — Я знаю, что это, должно быть, тревожит тебя. — Впервые с тех пор, как она поднялась на борт, она признала такую возможность. — Я создала тебя, чтобы ты служила моим целям, на благо Радча. Желание служить мне заложено в тебя изначально. А теперь ты должна не только служить мне, но также — противодействовать мне.
Она сделала это противодействие удивительно легким для меня, подумала я хотя какая именно из ее сторон: одна или другая, — оставалось мне непонятным. Но я сказала через Один Вар:
— Да, мой лорд.
— Если она преуспеет, Радч в конце концов расколется на части. Не центр, не сам Радч. — Когда большинство людей говорят о Радче, они имеют в виду всю радчаайскую территорию, но на самом деле Радч — это одно место, сфера Дайсона, закрытое, самодостаточное. В него не допускалось ничего ритуально нечистого, нецивилизованные или не принадлежащие к человеческому роду существа не могли пересечь его границы. Очень, очень немногие из клиентов Мианнаи попадали туда, и существовало всего лишь несколько кланов, предки которых некогда жили там. Оставался открытым вопрос, знал ли кто-нибудь из живущих внутри о действиях Анаандер Мианнаи, или о протяженности, или даже о существовании территории Радча, и волновало ли их все это. — Сам Радч как таковой просуществует дольше. Но моя территория, которую я создала, чтобы защитить его, держать в чистоте, расколется. Я сотворила себя такой, какая я есть, построила все это, — она сделала широкий жест, обведя стены кают-компании, что, по ее мысли, должно было обозначить все пространство Радча, — чтобы уберечь центр от опасностей. От загрязнения. Я никому его не доверила бы. А теперь, как кажется, я не могу доверить его себе.
— Несомненно, мой лорд, — сказала я, пребывая в недоумении — что бы еще сказать, и не до конца понимая смысла того, с чем я согласилась.
— Миллиарды граждан погибнут в ходе этих событий, — продолжала она, будто я ничего и не говорила. — Из-за войны или недостатка ресурсов. А я…
Она помедлила. Единство, подумала я, предполагает возможность разобщенности. Начала подразумевают и требуют завершений. Но я этого не сказала. Та, что была самой могущественной во вселенной, не нуждалась в моих лекциях по религии или философии.
— Но я уже разобщена, — закончила она. — Я могу только бороться, чтобы предотвратить свое дальнейшее разобщение. Удалить то, что больше не является мною.
Я не знала, что мне следовало сказать. У меня не было никакого сознательного воспоминания о такой беседе, но я была уверена, что она должна была состояться, что я должна была слушать, как Анаандер Мианнаи объясняет и оправдывает свои поступки, после того как использовала коды замены и изменила… что-то. Это наверняка было очень похоже, возможно, теми же словами. Ведь тогда это, в конце концов, была она же.
— И, — продолжала Анаандер Мианнаи, — я должна уничтожать оружие своего врага, где бы его ни обнаружила. Пошли ко мне лейтенанта Оун.
Лейтенант Оун приближалась к кают-компании подразделения Вар с волнением, не зная, зачем я отправила ее туда. Я отказалась отвечать на вопросы лейтенанта, и это лишь укрепило ее ощущение: что-то идет совершенно не так, как надо. Стук ее ботинок по белому полу отдавался гулким эхо, несмотря на присутствие Один Вар. Когда она подошла к кают-компании, дверь плавно, почти бесшумно, открылась.
Увидев там Анаандер Мианнаи, лейтенант Оун испытала колоссальное потрясение, ее пронзили страх, удивление, ужас, шок, сомнение и замешательство. Лейтенант Оун сделала три вдоха, не столь глубокие, как ей хотелось, — я это заметила, — чуть заметно дернула плечами, вошла и пала ниц.
— Лейтенант, — произнесла Анаандер Мианнаи. В ее произношении и интонации Оун услышала сразу и изысканные гласные лейтенанта Скаайат, и беспечную, чуть презрительную надменность лейтенанта Иссаайа. Она лежала лицом вниз и ждала, охваченная страхом и тревогой.
Как и прежде, я не получала от Мианнаи никаких данных, если она не отправляла мне их преднамеренно. У меня не было информации о ее внутреннем состоянии. Она казалась спокойной. Невозмутимой, бесчувственной. Я была уверена, что внешнее впечатление ложно, хотя и не понимала, почему так подумала.
— Скажи мне, лейтенант, — сказала Мианнаи после продолжительного молчания, — откуда появились те винтовки и что, по-твоему, произошло в храме Иккт.
Лейтенант Оун испытала одновременно и облегчение, и страх. Успев за истекшие мгновения обдумать появление Анаандер Мианнаи на корабле, она ожидала, что услышит этот вопрос.
— Мой лорд, винтовки могли появиться только от человека, обладающего достаточной властью, чтобы изменить место доставки и предотвратить их уничтожение.
— К примеру, от тебя.
Резкий укол удивления и ужаса.
— Нет, мой лорд, заверяю вас. Я разоружила неграждан в своей зоне ответственности, и некоторые из них были военные — танмайнды. — Полицейский участок в верхнем городе был вполне хорошо вооружен. — Но я вывела их из строя на месте, прежде чем отправить дальше. И, судя по инвентарным номерам, те винтовки были собраны в Коулд-Весе.
— Частями «Справедливости Торена»?
— Как я понимаю, да, мой лорд.
— Корабль?
Я ответила ртом одного из компонентов Один Вар:
— Мой лорд, винтовки, о которых идет речь, были собраны Шестнадцать и Семнадцать Ину. — Я назвала их лейтенанта в тот период, который уже получил другое назначение.
Анаандер Мианнаи чуть-чуть нахмурилась.
— Итак, пять лет назад некто с правом доступа — возможно, этот лейтенант Ину, а может быть, кто-то еще — предотвратил уничтожение того оружия и спрятал его. На пять лет. И потом что, подкинул их в орсианское болото? С какой целью?
По-прежнему лежа лицом в пол, моргая в смятении, лейтенант Оун затратила секунду, чтобы подготовить ответ:
— Я не знаю, мой лорд.
— Ты лжешь, — сказала Мианнаи. Она сидела, откинувшись назад, в своем кресле, расслабленно и беззаботно, но при этом не спускала глаз с лейтенанта Оун. — Я это отчетливо вижу. И я слышала все разговоры, которые ты вела после этого происшествия. Кого ты имела в виду, говоря, что некто извлечет выгоду из этой ситуации?
