Глава 15
Когда на следующий день Мел приехала в больницу, ей позволили подняться наверх с двумя операторами и взять интервью у Первой леди, пока готовятся к отправке президента. Выезд из больницы назначен на десять часов, чтобы прибыть в Международный аэропорт Лос-Анджелеса около одиннадцати и вылететь как можно скорее. Президент пошел на поправку, но Первая леди по-прежнему волновалась.
Его состояние было стабильным, но трудно было предсказать, что может произойти в воздухе. Тем не менее он захотел вернуться в Вашингтон, и врачи одобрили его желание.
Закончив интервью, Мел осталась ждать в холле, пока спустя сорок пять минут не появился президент, которого везли на каталке… Он помахал рукой медсестрам и всему персоналу, выстроившемуся в холле, бодро улыбнулся и пробормотал приветствие, но выглядел смертельно бледным, весь в бинтах, и ему продолжали делать внутривенное вливание в руку. Его окружала толпа агентов секретной службы вперемежку с докторами и медицинскими сестрами, возвращавшимися вместе с ним в Вашингтон. Мел отступила на почтительное расстояние и спустилась в вестибюль на другом лифте, где присоединилась к остальным избранным представителям прессы, вылетающим на президентском самолете. Им предоставили отдельный лимузин, и она села в него, бросив прощальный взгляд на центральную городскую больницу.
Ей хотелось перед отъездом оставить записку Питеру, но не представилось возможности, а через минуту они уже быстро направлялись в сторону аэропорта.
— Каким он вам показался? — спросил сидевший с ней рядом журналист, проверяя свои записи и зажигая сигарету. Это была группа профессионалов, среди которых чувствовалась некоторая напряженность. Неделя показалась им нескончаемой, и как хорошо снова попасть домой и расслабиться. Большинство из них возвращалось на работу сразу же по прибытии в Вашингтон, а ее телестудия уже забронировала ей билет до Нью-Йорка на десятичасовой рейс. В одиннадцать ее встретят в аэропорту и отвезут домой. Мел казалось, будто она возвращается с другой планеты. Но она вовсе не была уверена, что сейчас хочет домой, вспоминая вчерашние слова Питера, его лицо и губы.
— Что? — Она не расслышала вопроса репортера.
— Я спросил, как он выглядит? — Пожилой журналист встревоженно посмотрел на нее, и Мел прищурилась, думая о президенте, лежавшем на каталке.
— Паршиво. Но он жив. — И если ничего страшного не случится во время полета, то он вряд ли умрет. Ему очень повезло. Другим президентам везло меньше при подобных покушениях.
По пути в аэропорт они, как обычно, болтали между собой, отпускали непристойные шутки, обменивались сплетнями и устаревшими новостями. Никто не выдавал никаких секретных сведений, и эта поездка не была такой напряженной, как их приезд в Лос-Анджелес. Мел вспомнила, как приехала сюда неделю назад и первый раз увидела Питера. Теперь она думала о том, когда ей доведется встретиться с ним в следующий раз. Она не видела никакой возможности в ближайшем будущем, и это угнетало ее.
Журналист, сидевший рядом с Мел, снова взглянул на нее.
— Мел, у тебя такой вид, будто последняя неделя слишком удручающе подействовала на тебя.
— Нет. — Она покачала головой, отводя глаза. — Думаю, я просто устала.
— А кто нет?
Через полчаса они поднялись на борт самолета и устроились в пассажирском салоне в хвосте. В передней части самолета было оборудовано нечто наподобие больничной палаты для президента, и никому из них не разрешили приближаться туда. Примерно раз в час во время полета пресс-секретарь выходил к ним и докладывал о состоянии президента, но перелет прошел без осложнений, и спустя четыре с половиной часа они приземлились в Вашингтоне, а через час президента уже доставили в больницу имени Вальтера Рида, и Мел вдруг поняла, что ее работа окончена.
Корреспондент вашингтонской студии телевидения встретил их в аэропорту, и, проводив президента в больницу вместе с остальными журналистами, прибывшими из Лос-Анджелеса, и еще раз мельком увидев Первую леди. Мел вышла к лимузину, ждавшему ее, и вернулась в аэропорт. У нее оставался час до отлета в Нью-Йорк. Последняя неделя начала казаться ей просто сном, и она засомневалась, не вообразила ли себе Питера и время, проведенное с ним?
Она медленно пошла к телефонной будке, опустила монету и набрала свой домашний номер. Ответила Джессика, и на мгновение Мел почувствовала, как слезы наворачиваются ей на глаза, и поняла, насколько она устала.
— Привет, Джесс.
— Привет, мамочка. Ты дома? — возбужденно спросила она, совсем по-детски.
— Почти, дорогая. Я в вашингтонском аэропорту.
Я должна быть дома в половине двенадцатого. Боже, у меня такое впечатление, что я отсутствовала целый год.
— Мы ужасно скучали по тебе. — Она даже не упрекнула мать за то, что та ни разу не позвонила. Она представляла, каким немыслимым был ее рабочий график. — С тобой все в порядке?
— Выжата как лимон. Не могу дождаться, когда окажусь дома. Но вы ложитесь, не ждите меня. Я приеду и сразу же усну. — Сейчас на нее навалилась не только усталость. У Мел началась своего рода депрессия при мысли о том, как далеко она теперь от Питера. Казалось, она больше не может справиться со своими чувствами.
— Ты смеешься? — сердито спросила Джесс. — Мы не видели тебя целую неделю! Конечно, мы дождемся тебя. Мы отнесем тебя наверх, если понадобится.
На глазах у Мел выступили слезы, и она улыбнулась в трубку.
— Я люблю тебя, Джесс. — Затем спросила; — Как там Вал?
— Нормально. Мы обе скучаем по тебе.
— Я тоже скучала. — Ей многое предстояло расставить по своим местам и разобраться в своих чувствах. Но сейчас ей хотелось поскорее увидеть своих двойняшек.
Когда она приехала домой, девочки ждали Мел в гостиной и бросились в ее объятия.
— О боже, как хорошо снова оказаться дома! — Но что-то говорило ей, что это не совсем так, что ей хочется оказаться за три тысячи миль отсюда, ужинать с Питером. Но Лос-Анджелес остался уже позади, и она должна забыть обо всем, по крайней мере сейчас.
— Тебе, наверное, досталось, мам. Похоже, ты вообще не покидала холла больницы, судя по новостям, которые мы видели.
— Почти. Уезжала в гостиницу только немного поспать…
И еще обедала с Питером… Мел посмотрела им в глаза, ожидая, что они увидят в ней какие-нибудь перемены. Но девочки ничего не заметили. Она тщательно скрывала свои чувства.
— Как вы провели неделю?
Вал принесла ей кока-колу, и она благодарно улыбнулась своей прелестной дочери.
— Спасибо, дорогая. Юная леди снова влюбилась?
— Еще нет. — Она засмеялась, глядя на мать. — Но я работаю над этим.
