— Ну и кого ты выбираешь?
— Бржельского.
— Прочему? Я слышала, что он сволочной мужик.
— Сплетни. Он бывает резковат, даже груб, но справедлив. А уж если рожица крива, то нечего на зеркальце пенять.
— Господи, — вздохнула Динака, — ты не можешь сам не создавать себе препятствий. Зачем тебе это надо? Ты прекрасный ученый, у тебя собран колоссальный объем научной информации. Твоя книга, если ты конечно ее напишешь, произведет фурор.
— А потом на меня набросится свора собак из ученой братии и всю оставшуюся жизнь мне придется огрызаться.
— А с Бржельским, ты думаешь, на тебя не набросятся?
— Обязательно набросятся. Только это будет свора мосек вокруг слона. Они могут сколько угодно тявкать. Старик еще до издания меня носом сунет во все слабые места и заставит переделать. Может, я где-то и махнул бы рукой, мол, нормально, два — три узких места — это не смертельно, но Бржельский… с ним такие фокусы не проходят.
— Но Фоули, когда узнает, что ты им пренебрег, посчитает себя оскорбленным. Начнет вставлять палки в колеса.
— Ну и что. Одной моськой будет больше, — улыбнулся Андрей. — Вокруг слона. Как у тебя дела?
— Все в порядке. Виделась с двоюродной сестрой, нас приглашали в гости. Встретилась с Лаурой. Тебе привет.
— Как она?
— Хорошо. Снова вышла замуж. Ты помнишь парк возле ипподрома?
— Конечно помню. А что?
— Пойдем, я тебе что-то покажу.
— Что покажешь?
— Пойдем, — интриговала Динака. — Тебе понравится. Обещаю.
— Что понравится? — не понимал Андрей.
— Пойдем, здесь недалеко, — настаивала Динака.
Она взяла Андрея за руку и буквально поволокла за собой.
До парка было не более десяти минут ходьбы размеренным шагом. По пути Андрей несколько раз повторил свой вопрос. Он заходил с разных сторон, но ответ всегда был один: увидишь.
И он увидел.
Как и пятнадцать лет назад, парк был обнесен высоким, кованным забором. Возле тяжелых чугунных ворот стоял полицейский. На левой воротине висела красивая табличка: «Вход без собак запрещен». Андрей прочитал надпись еще раз, посмотрел на Динаку, словно ждал от нее подтверждения — действительно ли он правильно понял надпись на табличке, или ему показалось, — снова прочел ее и тихо произнес:
— Собакам и солдатам вход воспрещен.
— Причем тут солдаты? — спросила Динака.
— Такие таблички весели на воротах парков царской России, — ответил Андрей.
— Когда я предложила Лауре прогуляться по нашему любимому парку, она сказала, что туда теперь пускают только с собаками. Я не поверила, и она показала мне вот это.
Андрей подошел к полицейскому.
— Простите, я давно не был в этом городе. Очень давно. Почему нельзя войти в парк, если у тебя нет собаки?
— Люди, у которых нет собак, очень часто к ним предвзято относятся, — охотно начал объяснять полицейский. — Часто они ведут себя агрессивно. Было решено выделить в городе один парк для тех, у кого есть собаки.
— Но это самый лучший парк в городе, — заметил Андрей.
— Мы так любили в нем гулять, — добавила подошедшая Динака.
— А почему владельцы собак должны гулять в «худшем парке»? — искренне удивившись спросил полицейский.
— А почему в лучшем? Держать собаку или нет — это личное дело каждого. Я с рождения гулял в этом парке, он мне дорог как память. Но я не смогу больше прийти в свой любимый парк, только потому, что у меня нет собаки?
— Таково решение городского собрания, — спокойно продолжал объяснять полицейский. — Горожане сочли несправедливым, что права животных тысячелетиями не принимались в расчет. За последние пятьдесят лет было принято много ограничений и обязательств для опекунов домашних животных. Для выгула собак отводились специальные площадки, им насильно надевали намордники, водили на коротком поводке. А вместе с ними незаслуженно страдали и их опекуны. Город осознал свою вину и решил ее искупить. Лучший парк был отдан четвероногим друзьям человека.
— Странно, в чем же тут ущемление прав? — удивился Андрей. — Никто никого не заставляет заводить себе собаку или кошку. Только будь любезен соблюдать все, что оговаривают правила владения животным.
— Не владения, а опекунства, — вежливо поправил полицейский. — Теперь все иначе. Похоже, вы действительно очень давно не были не только в городе, но и в Европе. Я бы на вашем месте заглянул в библиотеку и почитал законы. Они сильно изменились за последние пять лет.
— Мда, — задумчиво сказал Андрей. — Придется это сделать сегодня же.
Полицейский отдал честь и неторопливо зашагал вдоль забора. Динака взяла мужа под руку. Андрей посмотрел на жену и выпятил нижнюю губу.
— Во, блин… до чего прогресс дошел. Раньше бы и в страшном сне такое не приснилось.
И они не спеша пошли прочь от парка.
— У меня такое ощущение, — сказала Динака, когда они пересекли площадь, — что нам еще не раз предстоит удивляться.
— Хм. Только что я подумал о том же, — сказал Андрей.
Он повернул голову направо, и его взгляд задержался на табачном киоске.
— Подожди минутку, — сказал Андрей, освобождаясь от руки Динаки. — Я куплю сигареты.
У окошка табачного киоска стояли два человека. Низенький старичок, в клетчатом пиджаке, долго не мог решить, какой табак для трубки ему купить, молодой высокий парень, в желтой футболке и серых шортах, в нетерпении барабанил пальцами по стеклу витрины киоска. Андрей встал за молодым человеком, и его воображение принялось рисовать живые картины новых правил, которые могло принять общество за время его отсутствия в Европе.
Старичок, наконец, выбрал табак и, опираясь на палку, поковылял прочь от табачного киоска.
«…ЛСД-лайтс, пожалуйста», — откуда-то из далека донесся до Андрея чей-то нетерпеливый голос.
Все еще не отрываясь от размышлений, Андрей скользнул глазами по широкой спине, обтянутой желтым хлопком, застрявшей в окошке киоска. Взгляд его упал на деньги, выложенные парнем на прилавок… На прилавке появилась небольшая, тонкая, прямоугольная коробочка белого цвета на которой черными буквами стояло клеймо: «ЛСД-лайтс. Очищенный». И мелким шрифтом в низу коробочки было написано: «Департамент здравоохранения Европы предупреждает: Употребление наркотиков ведет к привыканию и зависимости от них, в следствии чего неизбежно разрушение центральной нервной системы».
Нижняя челюсть Андрея медленно поползла вниз. Парень протянул руку, взял с прилавка белую тонкую коробочку и, положив в карман шорт, быстро пошел прочь. Андрей проводил парня взглядом, потом медленно повернулся к продавцу и посмотрел на него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
