Вбежал полураздетый врач с чемоданчиком. Бегло осмотрев президента, он сделал ему укол.
— Его срочно нужно отвезти в реанимацию. Плохо дело, — шепнул врач Васильеву, — очень плохо…
— Тянут, понимаешь, тянут! — раздраженно вдруг сказал президент.
Судя по всему, лекарство подействовало и ему полегчало.
— Кто у нас отвечает за эту историю?
— Генерал Богомолов, — подсказал Васильев.
— Давай мне с ним связь! — приказал президент.
— Может, не надо? — Васильев переглянулся с врачом.
Тот согласно кивнул.
— Тебя не спросили! Давай, тебе говорят! — недовольно бросил президент.
Васильев набрал номер и протянул ему трубку.
— Генерал, как у тебя там? — спросил президент у поднявшего трубку Богомолова.
— Работаем…
— Ты в курсе, что зятя моего уже убили?
— Нет.
— А чем вы тогда там занимаетесь?! — крикнул президент. — Ждете, пока я дочки лишусь? Денег жалеете? Да я вас всех!..
Президент выронил трубку и снова схватился за сердце. Врач испуганно начал щупать ему пульс.
— Немедленно в больницу! — крикнул он Васильеву. — Иначе все будет кончено.
— Шестопалов! Зови людей! Едем в госпиталь! — заорал Васильев. — Машину реанимации к подъезду!
Президент этих слов не слышал: он был без сознания…
Богомолов еще несколько секунд слышал крики Васильева, потом кто-то отключил связь.
«Значит, террористы перешли предел и не стесняются в своих действиях, — подумал генерал. — Они наращивают давление, заставляя нас идти у них на поводу. Да, пока счет в их пользу. Посмотрим, как они запоют, когда мы начнем действовать. Но сейчас их надо обязательно успокоить. Иначе мы будем освобождать гору трупов».
Генерал велел соединить его с аппаратной Центрального банка.
— Посылайте подтверждение! — приказал он. — Если к вам придут особые требования террористов, обещайте им все что угодно, но для каждого требования просите время на исполнение. Они не дураки, должны понимать, что просто так за секунду ничего не делается. Нам надо выгадать время хотя бы до девяти часов утра. — Богомолов выслушал ответ того, с кем разговаривал. — Да, действуйте таким образом. Надеюсь, что это сработает.
Судя по тому, как вел себя их главарь, Константин Иванович понял, что он не психопат и что с ним можно вести диалог. Главарь, конечно, суперпрофессионал; он целеустремленно, пункт за пунктом, осуществляет свой план, но и на старуху бывает проруха: в любом плане есть уязвимые позиции, главное — их обнаружить и нанести ответный удар.
Генерал пожалел, что не может оказаться на месте заложников: под дулами автоматов ему было бы несравненно легче, чем просто так ждать, зная, что от тебя ничего сейчас не зависит.
«Не зависит?» — вдруг усмехнулся он про себя и попросил Пивоварова связать его с кораблем.
— Давайте наконец познакомимся, — предложил он Калигуле, когда тот взял трубку. — Меня зовут Константин Иванович Богомолов. Я генерал госбезопасности. Президент поручил мне вести с вами переговоры. С кем имею честь говорить?
— У меня нет таких пышных званий, как у вас. — В голосе главаря сквозила неприкрытая ирония. — Зовите меня просто Командиром. Ведь парадом на корабле командую я, не так ли?
— Вы правы, Командир. И поэтому я хочу еще раз подтвердить, что ваши условия рассмотрены на самом высоком уровне и сейчас мы только ищем возможности их технического исполнения. Мне очень жаль, что мы не нашли взаимопонимания раньше и на корабле, как я знаю, появились новые жертвы.
— Мне нравится с вами разговаривать, генерал, — отозвался Калигула. — Я вижу, вы правильно оцениваете ситуацию. Надеюсь, у меня больше не будет повода умножать количество жертв.
— Я тоже надеюсь на это, — сказал Богомолов.
Он сделал то, что хотел: неведомый ему Командир успокоился и поверил его обещаниям.
Это означало, что Богомолов сумел выиграть у террористов еще несколько часов.
XI. Начало операции
Воронов и Савелий, которого Андрей разбудил среди ночи и ошарашил известием о поездке в Штаты, улетали из Москвы ранним утром. Рейс был в Нью-Йорк, хотя им лучше было бы прямо добираться до Майами: там, во Флориде, неподалеку от знаменитого мыса Канаверал, откуда американцы запускали в космос свои «шатлы» и «атлантисы», располагалась база «Серых тюленей» — специального подразделения морских пехотинцев, которым предстояло освобождать заложников на «Александре Пушкине».
Но остальные рейсы были гораздо позже, и Андрей, связавшись с американцами, предупредил их, что они доберутся до Майами на перекладных. Офицер, поддерживающий с Вороновым связь, заверил Андрея, что американская сторона сделает все, чтобы они добрались до места как можно скорее.
Савелий долго думал, прежде чем спросить у Воронова, стоит ли ему звонить Розочке и предупреждать ее о своем приезде в Нью-Йорк.
— А вдруг мы в аэропорту и полчаса не просидим? Она только расстроится понапрасну, — выразил свои сомнения Савелий.
— Вы сколько уже не виделись, а? — поинтересовался Андрей.
— Около полутора лет прошло… — тяжело вздохнул Савелий.
— Ну вот! И ты еще спрашиваешь! Да ей и пять минут провести с тобой будет счастьем!
— Если бы все так и было, как ты выстраиваешь… — вздохнул Савелий.
И все-таки Савелий позвонил Розочке. Прямо из аэропорта «Шереметьево-2», пока Андрей оформлял их билеты. Савелий не стал объяснять ей причину своего приезда, просто сказал, когда прилетает в Нью-Йорк.
— Ты надолго, любимый? — спросила его Розочка.
— Боюсь, что нет, — честно предупредил ее Савелий. — Мне надо будет срочно лететь в Майами. Я даже не знаю, сколько у нас будет времени для встречи.
— Ну что ж… — вздохнула Розочка, — я все равно буду тебя встречать. Лишь бы увидеть тебя, хотя бы на мгновение. Я так по тебе соскучилась! Боже, какой ты молодец, что позвонил мне! Люблю и жду, родной мой…
— Я тоже, милая…
В нью-йоркском аэропорту имени Джона Кеннеди Андрея Воронова и Савелия Говоркова совершенно неожиданно для них встречал адмирал Джеймс. Он стоял у выхода из длинной кишки, к которой подкатил самолет. Савелий первым заметил его из-за спин пассажиров, спешащих к выходу, чтобы пройти визовый контроль.
— Адмирал! — крикнул ему Савелий и махнул рукой.
С тех пор как Савелий виделся с адмиралом в последний раз, прошло около двух лет. Адмирал остался таким же подтянутым и сухощавым, только седины в волосах заметно прибавилось.
Он пошел навстречу названым братьям, улыбаясь своей американской белозубой улыбкой, и, широко расставив руки, обнял их обоих за плечи.
— Рад видеть тебя, Сергей! И вас, Андрей. Мой друг Бешеный мне о вас рассказывал, — неожиданно проговорил он по-русски совсем без акцента: за эту пару лет его американский акцент совсем исчез. — У меня для вас сюрприз, пошли!
Он показал свое удостоверение старшему по пограничной службе и сказал:
— Эти люди со мной!
После чего провел их по таможенному «зеленому коридору» без досмотра и потащил куда-то в глубь аэропорта. Савелий опасался, что они могут разминуться с Розочкой, и выискивал ее глазами среди встречающих. Адмирал, как танк раздвигая толпу, быстро двигался вперед.
— Постойте, Джеймс! — попросил Савелий.
— Что такое?
— Меня здесь должны встретить… — сказал Савелий, — я не могу отсюда сейчас уйти.
— Можно мне полюбопытствовать, с кем именно ты назначил здесь встречу?
— С одной девушкой. Ну, да вы же ее знаете! С Розочкой…
— Любопытно… — пробормотал себе под нос Джеймс. — Сюрприз, кажется, не получился…
— Что вы сказали? — не расслышал Савелий.
— Так, ничего… Хорошо, оставайся тут. А мы с Андреем пойдем, нам надо по делу срочно… — Адмирал явно темнил и что-то недоговаривал. — Встретимся на этом же месте через полчаса. Тебя устроит?
— Да… Наверное, — неуверенно сказал Савелий.
Он не понимал, что делает Джеймс. Зачем он куда-то тащит Андрея? Почему им надо встречаться именно здесь? Да и Розочки что-то не видно. Савелий начал беспокоиться.
Устав вертеть головой по сторонам, Савелий сел в неудобное пластиковое кресло и стал листать «Ньюсуик»: он ожидал, что его будет легко заметить в длинном ряду пустых кресел.
Просидел он так совсем недолго. Неожиданно на его глаза легли две прохладные маленькие ладони, и это прикосновение заставило учащенно забиться его сердце: Савелий мгновенно понял, чьи это руки. Их хозяйку он узнал бы, даже если бы она ничего не говорила… Но она своим нежным голоском спросила:
— Узнал или нет?
— Да… Моя девочка, я тебя узнал!
Он отбросил журнал в сторону и обернулся, целуя ее такие мягкие и прохладные ладошки.
— Представляешь, милый, стою я в зале ожидания, считаю минуты до посадки твоего самолета. И вдруг, откуда ни возьмись, появляется адмирал Джеймс! Он мне: что да как? Я говорю: тебя жду. А он мне, представляешь, — и я тоже!
