Я очень рад, что занимаюсь этим. В противном случае я бы это бросил. Это уже не вопрос денег. Определенным образом я чувствую, что у меня есть обязательства перед публикой. Зайти так далеко, а потом вдруг сказать: «Да, я заработал свои деньги, хватит!» — это не по мне. Я по-прежнему хочу отдавать всего себя. Это у меня получается лучше всего.
В этом смысле сейчас я просто получаю удовольствие. Раньше я очень серьезно относился к своему успеху и был сильно озабочен тем, чтобы стать звездой, и все такое прочее, и я думал: «Вот так должна вести себя звезда». Теперь мне совершенно наплевать. Я просто хочу работать по-своему и получать от этого удовольствие. И так я подхожу ко всему, что делаю, и, думаю, это видно из песен, которые я сочиняю. В принципе я научился успокаиваться. Я не такой параноик, каким был раньше. Я не боюсь открыто высказываться, не боюсь говорить что хочу и делать что хочу. В конце концов, быть естественным и откровенным — это всегда выигрышно и, надеюсь, производит хорошее впечатление. Я не переживаю о том, что могу сделать ошибку. Я слишком стар для этого.
Через десять лет я, конечно же, не надену эти костюмы и не буду бегать по сцене. Я не знаю, что я буду делать тогда, но я знаю одно… — я по-прежнему буду получать от жизни удовольствие.
Лично мне хватило всех этих избыточных сценических эффектов. Отныне сумасшедшие костюмы отменяются. Я не думаю, что сорокадвухлетнему мужчине стоит носиться по сцене в гимнастическом трико. Это не совсем прилично. Если люди думают, что в сорок пять или пятьдесят я все так же буду бегать по сцене, они сильно ошибаются. Это было бы совсем неуместно. Это было бы глупо. Я собираюсь исполнять нашу музыку, одеваясь попроще. Мир изменился — люди хотят большей прямоты и открытости.
Времена визжащих фанатов и всего, что этому сопутствует, для нас уже миновали. Мы выросли и повзрослели. Люди, которые покупают наши пластинки, выросли тоже. Появилось больше зрелости и опыта.
Мы завоевали всемирную признательность, и этого я совсем не мог предвидеть — нашего успеха за пределами Британии. Думаю, мы заслужили определенную долю признательности и уважения как приличные музыканты, которые пишут хорошую музыку. Для меня этого вполне достаточно.
Я хочу поехать туда, где никогда прежде не бывал. Для меня это в первую очередь публика. Для музыки не должно быть границ. Я хочу поехать в Россию и в Китай и в другие места, где я никогда не был, до того, как станет слишком поздно — до того, как я окажусь в инвалидной коляске и уже ничего не смогу. А тогда… я по-прежнему буду надевать свое трико! Могу себе представить, как меня выкатывают на сцену в инвалидном кресле, прямо к роялю, и я все так же пою Bohemian Rhapsody.
Если мне захочется попробовать что-нибудь другое: ходить по канату, по острию ножа и делать нечто подобное, рискуя уронить свое лицо и испортить свою карьеру, — что из того? Я это сделаю.
В своей жизни я сделал много такого, чего, возможно, не стоило делать, но всегда учишься на собственных ошибках. О некоторых вещах я сожалею, но разве с другими людьми так не бывает? Я считаю, что в самом начале нашей карьеры мы ошиблись с выбором менеджеров, но в то же время я могу оглянуться назад и сказать: «Ладно, я все равно этому рад, потому что таким образом я чему-то научился».
Что касается моего трико на сцене… В то время, конечно же, я был абсолютно убежден, что поступаю правильно. Когда я делал всякие балетные штучки и одевался соответствующим образом, помню, пресса, как обычно, восприняла это как нечто из ряда вон выходящее, говоря при этом: «О, нате вам пожалуйста! Фредди Меркьюри собирается изменить рок-н-ролл, неся балет в массы». Но, мне кажется, что, если бы у меня до сих пор были длинные волосы и черные ногти и если бы я сейчас одевался, как тогда, я бы выглядел смешно. Я и тогда выглядел смешно, но это работало!
Когда я оглядываюсь назад, вспоминая все эти шифоны, атлас, черный лак для ногтей и прочий реквизит, я думаю: «Боже мой! Что же я вытворял?» Я чувствовал, что все это мне нужно на сцене. Это придавало мне уверенности. Но сейчас мне это не нужно. Я немного повзрослел. Оглядываюсь назад и думаю: «Что за мудак!» или «Что за глупая девка!» Мне становится смешно. На многие из моих костюмов сейчас просто стыдно смотреть, но тогда я воспринимал их на полном серьезе. Но у меня всегда было чувство юмора.
Никто никогда не смог бы так высмеять меня, как это делал я сам. Я делал это посредством всех тех костюмов и других разных вещей. Я всегда говорил себе: «Не воспринимай себя слишком серьезно». А лучший способ этого добиться — надеть смешной костюм, выйти на сцену и притвориться серьезным, но в то же время быть ироничным и сказать себе: «Пока ты это знаешь, все нормально». Мне это нравилось. Это было замечательно.
В то время подобного и так хватало — в моде был глэм-рок. Мы просто вошли в этот образ: одежда, гламур и весь этот имидж. Если бы ничего не изменилось, говорю вам, меня бы здесь сегодня не было.
О многих своих решениях я не жалею. На некоторые свои поступки я смотрю с отвращением и, конечно, думаю: «Боже, как же я мог это сделать?», но, должен сказать, несмотря ни на что, я готов отстаивать большую часть того, что делал.
У меня были потрясения и серьезные проблемы, но было и прекрасно проведенное время — я ни о чем не жалею. Боже мой, я говорю как Эдит Пиаф!
Я не могу уйти на отдых. Чем бы я стал заниматься? Это так весело. Я безмерно счастлив от того, что я достиг. Я добился того, чего хотел. У меня достаточно денег, у меня есть успех и поклонники. Чего еще желать? Я всего лишь музыкальная проститутка, дорогие мои!
Я заработал себе на жизнь, честно говоря. Я вкалывал, чтобы получить все то, что я имею. Я вкалывал, чтобы получить все эти деньги. Никто не дал их мне просто так. Я заработал их, и они мои, и я могу делать с ними что хочу. Оглядываясь назад, я говорю себе: «Отлично сработано, мой дорогой! Удачи тебе. Ты сделал это сам».
Если бы пришлось начать все сначала? Да. Почему нет? Возможно, кое-что я бы сделал немного иначе. Но я ни о чем не жалею.
Глава двадцатая
Taking My Ride With Destiny[59]
Я не рассчитываю дожить до старости, и, более того, меня это совсем не волнует. У меня нет ни малейшего желания дожить до семидесяти.
Это было бы так скучно.
Я умру раньше, чем это случится.
Некоторые согласны на второе место, но не я. Для меня это поражение. Если вы испытали, что значит быть первым, то второго номера вам уже недостаточно.
То, чем я занимаюсь сейчас, интересует меня больше всего, и я очень рад тому, что мои пластинки покупают и что меня любят. Я не хочу это бросать. Когда у меня откажут ноги, я с удовольствием примусь вязать носки для матросов! Единственное, что может меня остановить, — если люди перестанут покупать мои записи. Пока мою музыку покупают, все нормально. Когда они перестанут покупать мои пластинки, я попрощаюсь и займусь чем-нибудь другим — стану стриптизером, или уйду в живопись, или буду делать еще что-нибудь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
