Ответ должно было дать участие этих новых лидеров отечественного футбола в играх на международной арене, где их не ждали никакие преференции и свет зеленее зеленого.
Но сначала – две небольшие цитаты, относящиеся как раз к этому времени и, на мой взгляд, кое-что разъясняющие. По итогам неудачного выступления сборной СССР в чемпионате мира – 70 известнейший обозреватель «Франс футбол» Жак Ферран написал:
«Создается впечатление, что в решающий момент советской сборной не хватало физических ресурсов. Сборная СССР еще раз принесла нам разочарование …»
А два года спустя, в 1972 году, по поводу крупного поражения московских спартаковцев в Кубке УЕФА от малоизвестной команды «Витория» из такого же малоизвестного португальского города Сетубала (4:0) местная газета писала:
«Было странно видеть, что русские играют с потухшими глазами»…
Вот так. Теперь остается напомнить, что успехи сборной в шестидесятых годах связывали как раз с отличной физической подготовкой наших ребят и их завидными морально-волевыми качествами. Что же произошло, куда все делось в семидесятых?
Понимаете, если игроки знают, что не все зависит от их игры, что есть установки, заказ, пожелание даже людей влиятельных вот этих вытащить, а этих попридержать, то откуда ж они возьмутся, мораль и воля? Пропадает настрой играть что за свой клуб, что за сборную.
Ничего плохого не хочу сказать о чемпионах и призерах «новой волны». Думаю даже, что у них глаза горели, но вот мастерства явно не хватало. «Заря» уступила чешской «Трнаве», «Арарат» – тоже далеко не гранду европейского футбола тех лет – «Кайзерслаутерну».
Кстати, о «Заре».
Я лично не был близко знаком с Германом Семеновичем Зониным, замечательным советским тренером, возглавлявшим в свое время «Зенит» (Ленинград), СКА (Ростов-на-Дону), «Зарю» (Ворошиловград) – эту команду как раз он вывел в чемпионы страны… Но слышал о нем как о человеке, никогда не кривившем душой, слову которого можно верить. Потому и обращаюсь к его книге – «Вся жизнь – футбол».
«Еще раз отмечу: шулерами были немногие. Если знали, что при Алескерове в «Черноморце» готовы «расписать» очки, то знали и другое: с Качалиным, Бесковым, московским «Динамо» и «Спартаком» такой номер не пройдет. Впрочем, не хочу никого ни оправдывать, ни винить. Что я сам мог в свое время сказать Якушину – честнейшему человеку, когда судьи вытащили из бездны его «Пахтакор» в матче с моей командой?
Ташкент вылетал из высшей лиги. Мы вели – 1:0. Атака узбеков, они толкают нашего вратаря Ткаченко в спину – он проскакивает мимо мяча, гол – 1:1. Следующий эпизод: ташкентец в пятиметровом офсайде. Арбитр делает знак: можно играть. Счет – 1:2, поражение. Я решил было писать протест, ведь скандал на весь Союз. Тут подходит Якушин: «Герман, да не кипятись ты. Все равно результат утвердят. Вам ведь без разницы, а мы вылетаем». А с ним узбек – председатель республиканского спорткомитета: «Не поднимай шума, друг. Как брата прошу».
Перед этим матчем… меня пригласили к первому секретарю ЦК Компартии Узбекистана Шарафу Рашидову. Много разного о нем было написано в годы перестройки, но я скажу то, что увидел: умнейший и обаятельный был человек. Поговорили с ним, и вдруг он предлагает мне переехать в Ташкент. Я отказываюсь, а он: «Ну, вы не торопитесь с ответом, подумайте, надо поднимать футбол Узбекистана. Ведь «Пахтакор» сейчас в тяжелом положении». А председатель спорткомитета Аминов тут как тут: «Шараф Рашидович будет на футболе. Не может «Пахтакор» завтра проиграть».
«Вы что, предлагаете мне проиграть?» – спрашиваю Аминова.
Тот молчит. Хорошо, что тут вмешался Рашидов: «Ну зачем вы так?»
Правда, я так и не понял, к кому он обращался – ко мне или Аминову?»
Футбольные клубы становились своего рода брендом, визитной карточкой республики, области, города… Потому за них и сражалось высокое начальство, большая политика, так сказать. «Договаривающиеся стороны» встречались не на стадионах, не в кабинетах тренеров, а за столами обкомов, горкомов. Решения, достигнутые там, спускались в спорткомитеты, оттуда ставилась задача наставнику команды, судьям… И тогда плевались зрители на трибунах, видя, что отрабатывается чистой воды договорняк.
И теперь подумайте сами. Вопрос первый: кто и с кого мог в то время спрашивать за явные договорные матчи? Что, Герман Зонин бы пожаловался в правоохранительные органы на Рашидова? Или наши чекисты прослушивали бы разговор высокопоставленного товарища из какого-нибудь горкома-обкома с тренером или судьями о том, как надо сыграть-отсудить в очередной игре? Вопрос второй: вы согласны с тем, что рыба гниет с головы? Если тренеры многих команд были неподвластны себе, испытывали давление сверху, не приходила ли им на ум мысль, что, раз теперь начальству можно поступать нечестно, отчего бы и мне не попробовать? Вопрос третий: а как формировались моральные и нравственные качества при всем при этом у самих футболистов? Обратимся опять к книге Зонина. В середине семидесятых знаменитый наш хоккейный тренер Анатолий Тарасов возглавил футбольный ЦСКА. Не заладилось у него, армейцам грозил вылет из высшей лиги, и тогда он через своего помощника обратился к Герману Семеновичу: давай, мол, сгоняем вничью. Зонин соглашается, ЦСКА набирает нужное очко… В конце этой главки автор, естественно прекрасно знавший тренерскую кухню, футбольное хозяйство страны, пишет: да, я грешен, но пусть бросит в меня камень тот, кто без греха…
Никто не бросил.
В семидесятых он тренировал и армейцев Ростова. Это была команда-середняк, в те годы не ставившая перед собой великих целей. Некоторые игроки, только познакомившись с новым наставником, не скрывая говорили: есть, мол, возможность подзаработать, нам предлагают сдать игру…
И вы думаете, так поступали только команды-середняки? Тогда вспомните о том, что в семидесятых же у чемпиона страны – киевского «Динамо» появился такой термин: выездная модель игры. Это значит, цель домашней игры – бескомпромиссная победа, выездной – ничья, причем малой кровью то есть, по договоренности с соперником. Не буду голословным, приведу свидетельства самих игроков когда-то знаменитой советской команды.
Известный спортивный журналист Д. Аркадьев беседует с Владимиром Онищенко. Тот отвечает на его вопросы:
«– В Киеве договорных матчей не было.
– А в других городах?
– Были, были..»
Вопросы задаются Владимиру Мунтяну:
«– С каким чувством вы выходили на поле, когда еще до игры знали, что она обязательно должна закончиться вничью?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
