С этими словами он нырнул в проход пещеры.
Одноногий сидел на досках грубо сколоченных нар, тупо уставившись в противоположную стену. Шаман скучал рядом.
– Ну что, – Джин перешел на чеченский. – Если сделаешь сейчас, как договаривались, останешься жить. Нет, можешь молиться. У тебя есть еще пятнадцать минут. Я тебя повешу и уйду. Пусть люди думают, что ты наложил на себя руки.
– Идут? – спокойно, как само собой разумеющееся, спросил Шаман.
– Да, – подтвердил Джин. – Трое. Километр до них. Смени Татарина. Он может вызвать подозрения.
Поднявшись, Шаман направился к выходу. Вскоре появился Марат:
– Уже совсем близко.
– Встречай, – Джин кивком головы показал одноногому на выход.
Когда до созданного природой убежища оставалось несколько десятков шагов, «гости» остановились. Скорее всего, их сбило с толку, что вместо одного человека вышли двое.
– Здравствуй, Али! – поприветствовал хромого бородач, как бы случайно направив в сторону входа ствол автомата. – Я вижу, у тебя гости?
– Эти люди давно знали это место, – развел руками Али. – Они пришли сегодня в полдень, чтобы отдохнуть, а потом продолжить свой путь.
– Мы раньше часто пользовались этой пещерой, – подтвердил Шаман. – Но не думали, что есть еще кто-то, кто знает о ее существовании.
Успокоившись, бородач вразвалочку подошел ближе:
– Кто такой?
– Меня зовут Ахмед.
– Вот что, Ахмед, – бородач заглянул за спину Шамана, назвавшегося другим именем, – нам надо поговорить с этим человеком, – он показал глазами на одноногого. – Мы отойдем.
– Как хотите, – Шаман спокойно сел на камень и положил на колени автомат.
Али, прихрамывая, заковылял по тропинке. Все четверо, отойдя на почтительное расстояние, стали о чем-то шептаться, бросая настороженные взгляды на скучающего у входа в пещеру Шамана. Разговор длился недолго. Пришедший без оружия одноглазый чеченец говорил дольше сопровождающих его боевиков. Али слушал, глядя себе под ноги, и кивал. Наконец они разошлись.
– Кто эти люди и зачем они приходили? – задал вопрос Джин, едва Али вернулся в пещеру.
Сзади него, навалившись плечом на стену, встал Шаман.
– Двое из отряда Азата. Вчера они видели, как меня увели в сторону хребта. Спросили, кто меня нашел, зачем водили за гору и почему отпустили. Я ответил, как договаривались. Русский спецназ поймал. Отвели к своему командиру. Тот допросил. Я сказал, что инвалид и уже несколько дней прячусь здесь от врагов. Много расспрашивали о вас. Одноглазый – это связной из Грозного. Он работает у большого человека и часто передает отряду Азата инструкции. Теперь через него держат связь со мной. Он сказал, что у русских, которые вчера были здесь, служат несколько чеченцев. Но вчера все уехали. Перед этим люди Азата напали на них. Им удалось легко ранить одного из чеченцев, а сегодня этого шакала… – Он осекся, с испугом посмотрев на Вахида, и поправился: -…этого спецназовца случайно встретил в городе главный над боевиками. Он приезжал в больницу, где столкнулся с ним. Хозяина чеченец опознал, но не успел донести и отправился в ад вместе со своим отцом.
По мере того как сказанное доходило до Шамана, лицо его становилось серым. Наконец оно стало под цвет камня. Он оттолкнулся от стены, поправил ремень небрежно висевшего на плече автомата и посмотрел на Джина, словно желая убедиться, не ослышался ли он. Вахид, с ходу догадавшись, в чем дело, отвел взгляд в сторону и, стиснув зубы, заиграл желваками.
– Повтори, что ты сказал?! – Шаман бросился к инвалиду, схватил его одной рукой за отворот грязной куртки, другой ловко выхватил кинжал, приставив лезвие к горлу.
– Шаман! – с металлическими нотками в голосе проговорил Джин. – Возьми себя в руки. Этот несчастный калека не виноват в том, что произошло.
Отпустив инвалида, Шаман бросился к выходу.
Однако Татарин уже предполагал такое развитие событий и преградил ему дорогу. Шаман попытался проскочить между стеной и прапорщиком, на ходу снимая автомат с предохранителя, но и этот номер у него не прошел. На помощь Татарину подоспел Вахид. Прижав капитана спиной к стене, они забрали у него оружие.
– Вахид! – Вылезшие из орбит от злости и отчаяния глаза Шамана налились кровью. – Ты должен отпустить меня! Я убью их!
– И тогда мы не найдем, на чьих руках кровь твоих отца и брата, – медленно процедил сквозь зубы Джин. – И еще! – Он встряхнул потерявшего от горя рассудок офицера за плечи: – Пока носишь погоны, на тебя не распространяются законы гор!
Вахиду самому стало не по себе от произнесенных слов.
– Значит, надо идти следом, – Шаман умоляюще посмотрел на Джина. – Они выведут нас на этого шакала.
– Ты же слышал, роль связного выполняет только одноглазый, а эти двое сидят где-то поблизости и наблюдают за всем происходящим. Поверь, дойдя до леса, они спрячутся в зарослях. Если ты начнешь преследовать одноглазого, то нарвешься на них. Подумай! Тогда некому будет отомстить за твоих отца и брата.
Обхватив голову руками, Шаман медленно сполз по стене и, усевшись на землю, зарычал.
Знаками дав понять Татарину, чтобы тот присмотрел за Шаманом, Джин бросился в проход, к телефону.
Как оказалось, Филиппов уже знал о случившемся. В двух словах он обрисовал, как примерно все произошло.
– Вы в состоянии продолжить выполнять поставленную задачу? – в конце разговора поинтересовался он.
– Да, – твердо ответил Джин.
– Значит, говоришь, связной у этого человека одноглазый? – еще раз уточнил Антон.
– Угу, – Джин посмотрел в сторону, куда ушли бандиты. – Рост средний, волосы рыжие, работает у большого бизнесмена. Можно найти.
– Нужно, – поправил его Антон. – Передай Шаману, что мы не вернемся в Россию, пока не порвем убийц его родных.
– Обязательно передам.
Обещание командира немного успокоило Шамана. По крайней мере он больше не порывался броситься к оружию, а тихо сидел, погрузившись в себя.
Глава 12
Дрон приехал в Грозный в сумерках. По дороге пришлось дважды останавливаться. На БТРе захандрила система охлаждения. Без сопровождения Филиппов категорически запретил ему перемещаться где бы то ни было.
Для начала заехали в морг. Туда прибыл белобрысый старший лейтенант юстиции, и провели опознание. Трупов было много. В основном русскоязычные старики. Чеченцы редко оказываются в таких местах. Их есть кому хоронить.
В полуподвале какого-то здания без окон, расположенного на заднем дворе городской больницы, стоял удушливый запах, смрад разлагающейся плоти, от которого першило в горле и слегка затуманивалось сознание. Иса и его отец были помещены в единственный на весь город холодильник.
Лицо спецназовца было изуродовано выстрелом из пистолета. Дрон сглотнул подступивший к горлу комок и украдкой от следователя смахнул набежавшую вдруг слезу.
Постояв, развернулся к санитару:
– Сегодня мы их заберем.
Тот кивнул.
После всего Дрон направился к месту, где произошла трагедия. Следователь показал развалины и направление, откуда ехали машины. Вкратце пересказал свидетельства очевидцев.
Быстро составив схему, обозначив на ней местонахождение «Волги» и тел, Василий задумчиво почесал висок карандашом:
– Выходит, Иса заметил преследователей и умышленно остановился именно здесь.
– Возможно, – окинув взглядом окрестности, согласился с ним старлей.
– Да нет! – рассвирепел Дрон. – Именно так оно и было! Он применил тактический ход – резко затормозил в месте, где его невозможно объехать, сам же, выбравшись из машины, оказался в выгодном положении по отношению к преследователям. Его прикрывали груда строительного мусора и кусок стены. То же самое и отец. Возможно, он надеялся на то, что «БМВ» врежется в его «Волгу». Еще несколько лишних секунд, пока люди внутри очухаются.
Зуммер оставленной на сиденье радиостанции вынудил его подойти к «Ниве». Дальность и условия местности не позволяли Филиппову напрямую общаться с Дроном, а третий спутниковый телефон оставлен Джину. Станция бронетранспортера не работала в закрытом режиме и не могла обеспечивать конфиденциальность разговора. Да и дальность для нее с обычной антенной была предельная. Филиппов оговорил этот момент с начальником штаба группировки, и тот через своих заместителей предоставил канал. Сначала Антон связывался с узлом армейцев, те записывали информацию и уже выходили на Дрона либо наоборот. Минус такого общения – это задержка в пределах десяти минут.
– Для вас поступило сообщение, – после обмена позывными проговорил незнакомый женский голос. – Диктую. После больницы Батаевы никуда не планировали заезжать. Есть информация, что заказчиком является человек, в окружении которого работает среднего роста чеченец, рыжий. Особые приметы: выбит левый глаз.
– Понял, спасибо, – Дрон отключился и, навалившись спиной на бок автомобиля, задумался.
