- Стой!!! Стой!!! - кричали снизу.
Полицейские открыли огонь, хоть и были уверены, что преступнику деться некуда. Сейчас фор Белкин был плохой мишенью. Пули разбивали драгоценную черепицу, осыпая его дождем мелких осколков, уже успевших поранить ему лицо. Георг изо всех сил пытался затормозить, но ноги скользили по мокрой от недавнего дождика черепице. Домард мог пролететь мимо трубы и, свалившись с крыши, расшибиться в лепешку.
И все же Георг сумел ухватиться за покрытую копотью узорную решетку, на которой крепился колпак, защищавший дымоход от дождя и снега. Дым не валил, да и решетка была холодной на ощупь, значит, фор Белкин не задохнется и не изжарится заживо.
Пуля просвистела у самого уха. Георг фор Белкин вдруг понял, что его сейчас убьют, и страх утроил силы. Он так дернул за скобу, что слегка приржавевшая решетка вылетела из паза, колпак откинулся набок, открыв дымоход. Теперь главное было не застрять в дымоходе, но и не рухнуть вниз с двадцатиметровой высоты. Труба, по счастью, оказалась подходящей ширины, и Георг мог спускаться, упираясь в кирпич стен руками и ногами.
Затем Домарду снова очень повезло: полицейские не знали, что этот дымоход не имеет ничего общего с традиционным печным отоплением замка, и впустую поджидали беглеца у каминов первого этажа. А фор Белкин вывалился в котельную с лицом перепачканным сажей и кровью. К его спецкомбинезону из пылевлагоотталкивающей ткани грязь не приставала.
Из котельной Георг попал в коридор подвала со множеством дверей. Тут располагались кладовые. Коридор мог вывести фор Белкина к черному ходу, но там наверняка была устроена засада. Поэтому Георг свернул направо, очутившись в тесном закутке, приподнял канализационный люк, и тут позади него раздался громкий голос:
- Что вы здесь делаете?!
Фор Белкин стремительно обернулся, ожидая увидеть перед собой дуло пистолета, но это был всего лишь слуга, несший на кухню корзину с пивными бутылками. Пришлось его отключить, чтоб не поднял тревогу, - пусть приляжет и поспит часок.
В любом случае Домарда уже опознали, но "Луна-Шанс" заранее подготовил ему превосходное алиби: весь вечер Георг фор Белкин провел в казино "Галлей" за карточным столом. Свидетелей сотни.
...Он вылез на поверхность в тенистом парке. Яркие фонари оставляли за деревьями и кустами густые полосы и пятна мрака. До этого фор Белкин попробовал пару люков. Сначала, приподняв крышку, он оказался посреди автомагистрали, а потом - у дверей залитого огнями варьете.
Теперь нужно было освободиться от сопровождающих его удушающих запахов. Георг вымыл в лужице руки и лицо, а затем без особого результата повалялся во влажной траве. Внешне его комбинезон был идеально чист, но запах дерьма не отступал. Фор Белкин не знал, что делать. Не переться же с таким амбре в магазин одежды!
Внезапно он понял, что здесь не один. Во мраке боковой аллеи ступали по песку собачьи лапы. Фор Белкин не хотел встречаться с владельцем песика и скользнул к тополям пятидесятиметровой высоты. Там-то он и столкнулся нос к носу с хозяином, который, оказывается, сидел на травке, пока его собака нарезала круги по парку.
К удивлению Георга, селенит не только не испугался, но и отшатываться не стал, будто запаха не было вовсе.
- Извините, - произнесли оба в один голос.
И, прежде чем уйти своей дорогой, фор Белкин сказал незнакомцу:
- Доброй вам ночи.
Тут только он сообразил, что если к его суперкостюму не пристает грязь, то и вонь канализации сохранилась лишь в его собственной памяти да еще, пожалуй, в волосах, которые довольно быстро пропитываются запахами. Георг дернул за короткий шнурочек, и комбинезон превратился в леопардовую шкуру дешевый маскарадный костюм, ведь в Луна-Сити все еще продолжался карнавал.
Выбравшись из парка, фор Белкин купил в уличном автомате флакон туалетной воды, намочил ладони и пригладил шевелюру. Теперь будет казаться, что Георг - только из парикмахерской.
У него оставалась одна-единственная задача: пробраться в казино "Галлей" и незаметно сменить своего двойника. Это должно произойти в кабинке роскошного беломраморного туалета.
Георг двигался со скоростью толпы, вид имел самый заурядный, и никому до него не было дела. Он услышал завывание полицейской сирены, когда был всего в трех кварталах от казино. Фор Белкин быстро огляделся в поисках укрытия, ведь патрульные могут иметь сканер-идентификатор. Обнаружил небольшую неоновую надпись "Салон некрографии" над скромной пластиковой дверью.
Берясь за медную ручку, Георг понятия не имел, что это такое. Дверь открылась, мелодично зазвенел колокольчик. Домард очутился в крохотном зальчике перед невысокой старомодной конторкой.
- Добрый вечер, милорд. Чей портрет вам нужен? - приятным баритоном осведомился благообразный немолодой некрограф с пятнистыми серо-рыжими бакенбардами и в пенсне - по прошлогодней моде.
- Да я, собственно... - Георг фор Белкин замялся. - Я зашел сюда случайно. Привлекла необычная вывеска. - Чем больше правды будет в твоих словах, тем лучше.
- Прекрасно!- оживился хозяин салона. - Мы производим уникальную, но при этом весьма недорогую операцию! - объявил он с гордостью. - Это единственный салон в городе. Вы просто обязаны у нас сфотографироваться.
Хозяин салона почуял, что перед ним достаточно состоятельный, но неискушенный в некрографии человек, из которого можно без особого труда вытянуть круглую сумму.
- Так вы снимаете живого человека, а на фотографии получается мертвец? - усмехнулся Георг. - Замечательный бизнес!
Полицейская машина тем временем проехала мимо. Через минуту можно будет выйти наружу. Почувствовав перемену его настроения, хозяин затараторил:
- Нет, что вы! Вы не так поняли! Никаких мертвецов! Снимая вас, мы как бы раскручиваем назад ленту генетической памяти. В результате получается качественная стереография любого из ваших предков в том самом возрасте, когда был зачат наследник.
Фор Белкин равнодушно покачал головой, повернулся и шагнул к двери. Но тут сирена раздалась снова. "Что за черт?!" Это была еще одна машина, медленно проталкивающаяся сквозь толпу, запрудившую проезжую часть. И Георг вернулся к конторке. Некрограф просветлел лицом.
- Чей портрет вы предпочитаете? Обычно Домардов интересуют их вековые корни.
- Матери, - не задумываясь ответил Георг. Отцовских портретов в замке было предостаточно.
Изольда фор Белкина умерла через два года после рождения сына, и от нее не осталось почти никаких вещей.
Некрографический аппарат оказался ничуть не похож на фото- или кинокамеру. Это был матовый черный куб с узкогорлой воронкой на входе и тонкой горизонтальной щелью на выходе, имелась здесь также и маленькая клавиатура, на которой хозяин салона последовательно нажал клавиши "W", "1" и "work", то есть "женщина", "первое поколение" и "работа".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
