Потом он перешел к рисованию схем, чтобы показать модель, которую хотел построить, чтобы помочь учителям физики объяснять школьникам про пятое и шестое измерения. (Чтобы быть совсем честной — я думаю, что он объяснял что-то в этом духе.)
Затем рассказал мне про документальный фильм об индейцах из долины Амазонки — они играли на маленьких флейтах с особым, завораживающим звучанием, и он на основе увиденного придумал несколько новых музыкальных инструментов с таким же неотразимым звуком.
Воображаемый необитаемый остров дал уйти от постоянного решения проблем и открыл двери для полета мысли.
Пока мы разговаривали, Лиам рисовал. Бумага в его руках очень скоро покрылась набросками, рисунками и схемами, а лицо сияло. Он продолжал с упоением рассказывать о своих идеях и все это время широко улыбался.
— Ого, — произнесла я, когда поток начал ослабевать. — Да вы просто человек-оркестр — у вас миллион идей!
— Да уж, — вздохнул он и вновь посерьезнел. — Вот именно, что идей. Идеями они и останутся.
Улыбка исчезла совсем. Вдохновенный взгляд погас — передо мной снова был человек в ловушке противоречий.
— У вас такой вид, будто перемена закончилась и пора обратно в класс.
— Так я себя и чувствую, когда думаю о своей неудовлетворенности, — улыбнулся он. — А когда решаю проблемы в офисе, я очень бодр и энергичен.
— Вроде хоккеиста во время трудного матча?
— Пожалуй, похоже.
— Но это не то чувство, от которого вам хочется хохотать.
— Да, другое, — он задумался на секунду, явно заинтересованный моими словами.
— Никогда не понимала принцип переменного тока, Лиам. Вы не могли бы мне объяснить? — спросила я невпопад.
Он поглядел изумленно, но с готовностью попытался просветить меня.
— Представляете себе электрический ток? Вот он бежит в одну сторону, а потом раз — и в другую. Если он так мечется регулярно, то это и есть переменный ток. А почему вы вдруг об этом?
— Я придумываю модель жизненного устройства, которая переключала бы ваш образ мысли, узко нацеленный только на решение проблем, на что-то другое, по крайней мере иногда.
— Хорошая мысль, но тогда мне понадобится другая работа.
— Кто знает, — сказала я.
Модель жизненного устройства «Переменный ток»
К этой модели не прилагается ни календарь, ни график, она может означать для вас что-то совсем простое: например, подойти на пару минут к окну и посмотреть вдаль, просто чтобы ненадолго переключить мозг на другую волну. Отличная альтернатива — вытащить карманную «колоду мечты» и поработать с ней. А если вы трудитесь дома, то можно взять за правило регулярно прерывать дела и браться за Дневник сканера. Лиам заметил:
— Мне трудно серьезно относиться к тому, что не направлено на конкретные результаты в реальности. Некоторым сканерам явно нравится изучать все подряд. Но, если честно, по-моему, эти люди просто валяют дурака, лишь бы не приступать к реальной работе.
Однако, как известно ученым-теоретикам, размышления, не направленные на конкретную цель, могут отличным образом служить открытию явлений, о которых вы даже не догадывались. Это прекрасно сформулировал один ученый, отец моего друга:
Теоретики выдвигают больше оригинальных идей, нежели прикладники, и чаще номинируются на Нобелевскую премию. Все потому, что мы никогда ничего заранее не предполагаем, у нас в голове нет сформировавшихся наперед ответов при поиске решений сложнейших загадок. Ученые-прикладники — например, исследователи заболеваний — всегда ищут конкретное лечение и действительно должны думать узконаправленно. Но многие лечебные средства открывают как раз теоретики, совершенно не собираясь их искать.
Лиам слегка улыбнулся.
Размышлять обо всяких вещах без конкретной цели — неплохое развлечение, — признал он. — Но это бесконечно далеко от того, что комфортно для меня. Я могу расслабиться и подумать о чем-то подобном во время долгой прогулки, но в остальное время мозги у меня обычно работают гораздо быстрее.
Но я говорила не о релаксации. Включив компьютер, я нашла интервью, которое взяла незадолго до того у другого «жонглера с тарелочками», и дала Лиаму почитать.
История Элизабет
Лучше всего Элизабет себя чувствует, когда двигается быстро. Более того, ей даже неприятно заниматься чем-то медленнее, чем она может. Для нее мучительно работать не в полную силу, как автомобилю — подниматься на холм, используя лишь половину мощности двигателя. Вот что она написала мне:
Я всегда занималась несколькими вещами одновременно. Когда приходилось делать что-то одно, мне становилось очень скучно, и начинался стресс. Например, в старших классах я занималась танцами, сама учила танцевать других, работала в закусочной, и все это при полной школьной нагрузке: физика, химия — ну, вы знаете. Кроме того, каждый вечер готовила ужин на всю семью, не считая прочей работы по дому.
Когда я пошла в университет, я набирала восемнадцать-двадцать учебных часов в неделю каждый семестр, опять училась танцам и учила им, стала гимнасткой в университетской команде, преподавала девочкам гимнастику, потом судействовала на соревнованиях по гимнастике. Мое основное образование — психология, второе — биология. И, черт побери, поскольку я все еще жила с родителями, все домашние обязанности лежали на мне!
Читала я обычно по три книги разом, не считая журналов, разумеется.
Когда приходилось туго — а можете поверить, такое случалось нередко, — я не падала духом, наоборот, невероятно собиралась и действовала решительно. Но существовать в кризисном режиме не слишком весело. Я могу посмеяться над своими неприятностями, но только когда кризис будет позади. Мне нравится насыщенный, трудный, разнообразный график — но не до такой степени, чтобы что-то не успевать. Терпеть не могу опаздывать и нарушать сроки! В общем, я вычислила: три дела одновременно — мой оптимальный режим, особенно теперь, когда у меня появились дети.
Но я вспомнила об Элизабет не просто так — последний абзац пришел на ум, когда я описывала модель «Переменный ток».
Ключевой пункт тут: мне нравится, когда вся «система» — и тело, и разум — используется полностью. Нравится делать параллельно совершенно разные вещи. Нравится давать полную нагрузку своему телу. И нравится изучать/делать/впитывать абсолютно разные вещи одновременно. В противном случае мне становится невыносимо скучно — как будто какая-то часть меня чахнет на корню.
Лиам задумался.
— Да-да… В таком ракурсе я на это не смотрел. А ведь как раз так я себя и чувствовал, — сказал он.
— Как насчет того, чтобы в специальных рабочих перерывах применять модель «переменного тока», обдумывать в это время все ваши великолепные идеи? — предложила я.
Лиам выглядел смущенным. Я вопросительно посмотрела на него.
Настоящая проблема
— Знаете, я шарлатан, — сказал вдруг Лиам. — Настоящая проблема не в том, что у меня не хватает времени. Она в другом: я начинаю какой-нибудь проект и здорово провожу время за ним, но, как только все усвоено, разработано, как только можно попробовать и убедиться, что все работает, я теряю интерес и сбегаю.
— Всего-то? — рассмеялась я. — Это вообще не проблема. Вам всего лишь нужно передавать свои проекты другим. Просто обучите других, как с этим работать. Еще лучше — поделитесь знаниями с теми, кто будет передавать их дальше, — и пусть они несут ваши идеи. А сами начинайте что-то новенькое.
Его лицо снова просияло, и он рассказал мне еще об одном замысле.
Оказывается, Лиам мечтал заниматься развитием бедных горных поселений в Гималаях (где провел год после университета). Его идея включала новые технологии для открытой разработки ресурсов и организацию мобильного пункта обучения. Таким образом в любом поселении можно было бы готовить местных специалистов, которые потом обучали бы односельчан.
— Мне нравится готовить тех, кто будет учить других! — сказал он. — Это ведь здорово?
И мы поговорили о системе ПППП, описанной в главе 4, — Поучись, Попробуй, Передай, Покинь.
Система ПППП
Такие быстрые люди, как «жонглеры с тарелочками», часто страдают от той же проблемы, что и Лиам: рожденные справляться с дюжиной ролей одновременно, они застряли в одной роли. Помочь «жонглерам» проявить их таланты может система ПППП. Применять ее нужно следующим образом. Чтобы определять и устранять проблемы, в какой-нибудь отдел приглашают человека, подобного Лиаму. Он изучает все необходимое для устранения проблем и неполадок. Затем разрабатывает новые системы и проверяет их на практике. Убедившись в их действенности, он обучает обращению с ними кого-то в отделе. После чего, оставив подробные служебные инструкции, переходит в другой отдел.
