Чего ради, во уверение всем и во знак к нему той Нашей Царского Величества, за вышеписанные его службы, милости, указали Мы, Великий Государь, ему, Григорью Шишкевичу, на тот чин Новомлинского сотничества дать сию Нашу Великого Государя жалованную грамоту чрезвычайно, за Нашею Царского Величества государственною печатью.
Дана в Лебедине декабря в 4 день 1708.
К царевичу Алексею Петровичу[
1708 г., декабря 19]
Ноября 27-го дня писали Мы к вам, чтоб с рекрутами быть вам в Севеск января к 1-му числу; и ежели к тому числу не можешь справиться, то приезжай хотя к 10-му числу января. Также пишешь, что рекрутов в то число добрых не было и для того таких послал; и когда б о том ты так отписал тогда, то б я сердит на тебя не был.
P. S. Полковник Калагин компанейский[133], который был при Мазепе, пришел к нам с тысячью человек и на дороге побил шведов и живьем привез шестьдесят восемь человек.
Об этом же событии сообщал английский посол при русском дворе Ч. Витворт своему корреспонденту статс-секретарю Бойлю в письме от 22 декабря 1708 (2 января 1709) г.:
«Что касается дел Его Величества, Шафиров уверяет, что они находятся в самом лучшем положении: казаки, увлеченные Мазепой, один за другим возвращаются по домам; на прошлой неделе, например, один полковник возвратился с пятьюстами конницы, служившей охранной гвардией гетмана, при котором, следовательно, остался только один полк из трехсот человек, не более, и те только ждут случая убежать. Говорят, будто, видя это, шведы содержат Мазепу и его приверженцев под строгим присмотром, и даже в спальне гетмана поставили стражу. Шафиров прибавляет, что царь не намерен располагаться на зимние квартиры, не желая дать передышки шведам».
«Обстоятельная реляция» о Полтавской битве
1709 г., июля 9Первая обстоятельная реляция о счастливой главной баталии меж войсками Его Царского Величества Свейского [Шведского], учинившейся неподалеку от Полтавы сего июня в 27 день 1709-го.
Сего месяца 20 дня перешли мы со всею армиею через реку Ворсклу и по сею сторону оной с малую милю[134] от неприятельской армии стали. Потом же, 24-го числа, пошли мы далее со всею армиею и стали с четверть мили от неприятеля и, дабы оный на нас нечаянно не напал, учинили около обозу траншемент. Наша же кавалерия на правой руке между лесом поставлена была, и между оною несколько редут[135] сделано, и людьми и пушками осажены, и изволил Его Царское Величество всякое предуготовление чинить к нападению на неприятеля.
Однако ж оный, по своей обыкновенной запальчивой отваге, в том нас упредил, и 27-го числа поутру весьма рано, почитай, при бывшей еще темноте, из дефилеев[136], в которых он во всю ночь свое все войско в строй поставлено имел, на нашу кавалерию как с конницею, так и с пехотою своею с такою фуриею [с яростью, неистовством] напал, что хотя он многократно с великим уроном от нашей кавалерии и от наших редут, к которым приступал, отогнан есть, однакож наша кавалерия, понеже оную нашею инфантерией [пехотой] толь скоро выручить не могли, последи немного к нашему ретраншементу уступити принужденна; однако ж паки скоро остановились и неприятеля атаковали, и оного правое крыло весьма сбили, и генерал-майора Шлипембаха, который тем крылом командовал, в полон взяли.
Между тем послал Его Царское Величество [Петр I] его светлость генерала князя Меншикова[137] да при нем генерал-лейтенанта Ренцеля с некоторою частию кавалерии и инфантерии к Полтаве, дабы еще в сукурс[138] неприятелю идущие войска, також и в шанцах [окопы, укрепления] оставшегося неприятельского генерал-майора Розе[139] с неприятельскими войсками атаковать и помянутый город от блокады весьма освободить. И вышепомянутый его светлость [А. Д. Меншиков] встретил на дороге неприятельский корпус резерва, состоящий в 3000 человеках, которые они поставили позади своего правого крыла при лесе, которых по кратком бою сбили [смяли] и без остатку побили и в полон побрали.
А потом его светлость паки [снова] к главной армии возвратился, генералу же лейтенанту Ренцелю велел продолжать марш к Полтаве, по которого прибытии ретировался [отступил] генерал-майор Розе с тремя при нем бывшими полками в сделанные перед городом от неприятеля крепости и шанцы; но оный от помянутого генерал-лейтенанта Ренцеля тамо атакован и, по кратком учиненному сопротивлению, принужден со всеми при нем бывшими людьми на дискрецию [здесь: без всяких предварительных условий] сдаться.
Между тем же неприятельская кавалерия от главного войска от нашей кавалерии отступила и с своею инфантерией паки случилася [соединилась], и поставили шведы всю свою армию в ордер баталии [боевой порядок] перед фрунтом с четверть мили от нашего обозу. Между тем же Его Величество [Петр I]повелел тотчас двум линиям от нашей инфантерии из нашего траншементу выступить, а третью в оном назади оставил, и тако ту армию в строй поставил, что инфантерия посреди, кавалерия же на обоих крылах поставлена.
И с нашей стороны правым крылом кавалерии командовал генерал-лейтенант Боур (понеже генерал-лейтенант Рен в первой акции, в которой он много опытов [примеров] храбрости и доброго приводу показал, в бок прострелен); левым же крылом командовал его светлость князь Меншиков, понеже тамо его пребытие потребнейшим было.
А корпусом баталии [центр боевого порядка с пехотой] командовал сам Его Царское Величество высокою особою своею, и при том господин генерал-фельдмаршал Шереметев, також генералы от инфантерии князь Репнин и Аларт, купно с генерал-лейтенантом Белингом и прочими генералами.
А артиллериею управлял генерал-поручик от артиллерии Брюс. И всякий в своем назначенном месте управлял с изрядными опытами мужества и воинского искусства своего. И как войско наше таковым образом в ордер баталии установясь, на неприятеля пошло, и тогда в 9-м часу перед полуднем атака и жестокий огонь с обеих сторон начался, которая атака от наших войск с такою храбростию учинена, что вся неприятельская армия по получасном бою с малым уроном наших войск (что при том наивяще [более всего] удивительно) как кавалерия, так и инфантерия весьма опровергнута, так что шведская инфантерия ни единожды потом не остановилась, но без остановки от наших шпагами, багинетами [штыками] и пиками колота, и даже до обретающегося вблизи лесу, яко скоты, гнаны и биты.
Притом вначале генерал-майор Штакельберк, потом же генерал-майор Гамильтон, також после и фельдмаршал Реиншильд и принц Виртемберский, королевский родственник, купно с многими полковниками и иными полковыми и ротными офицерами, и несколько тысяч рядовых, которые, большей частью с ружьем и с лошадьми, отдались и в полон взяты, и тако стадами от наших гнаны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
