отложить пижаму? Она тебе не понадобится.
Он отшвыривает пижаму в сторону и поднимает меня, а я обвиваю бедрами его талию и говорю, где находится спальня.
Кто я такая, чтобы спорить с ним?
* * *
Он бросает меня на розовую кровать с балдахином, и я хихикаю, приземляясь, но у него серьезное выражение лица.
Однако вместо привычного животного голода в его взгляде появляется нежность.
Нежность, которую мне страшно видеть, потому что каждая секунда, проведенная с ним, скрепляет нашу связь еще больше. Настолько, что мне уже сложно не обращать на это внимание. А когда я перестану это игнорировать, то увижу правду: наши отношения с Дэмиеном не просто ради развлечения, мы с ним движемся во что-то куда более серьезное, и мой изначальный план может быть ошибкой.
Но, как и обычно, следующие слова Дэмиена стирают любые серьезные мысли в моей голове:
– Раздевайся. Я хочу смотреть.
Я прикусываю губу, внезапно занервничав, но все равно молча соглашаюсь и стягиваю с себя легинсы вместе с нижним бельем. Затем снимаю свитер, расстегиваю бюстгальтер, и все, что было на мне надето, превращается в груду тряпок возле кровати.
– Ложись и откинься на подушки, – говорит он, пожирая глазами мое тело.
Я подчиняюсь, как и всегда в последние дни.
– Раздвинь ноги, Эбигейл. – Я раскидываю их в стороны, сидя на кровати, и чувствую, как бешено колотится мое сердце. – Еще сильнее.
Я издаю хриплый стон, когда он говорит это, и раздвигаю ноги чуть дальше, насколько могу, чтобы все-таки было удобно.
– А вот и она.
Он говорит себе под нос почти с благоговением, когда его взгляд останавливается там, где уже стало очень мокро. Я скольжу рукой по своему телу вверх и ласкаю сосок, отключившись от всего вокруг.
– Положи руки на свою киску, детка. Я хочу видеть тебя полностью.
Он снимает рубашку через голову и бросает к остальным вещам, мой взгляд блуждает по его телу, на котором остались только трусы. Когда он успел стянуть брюки?
Нет времени размышлять, потому что мои руки уже спустились к бедрам, и я раскрываю свою киску пальцами, чтобы он увидел ее полностью.
– Боже, как это красиво, детка. Я думал об этом с той самой ночи, когда мы занимались сексом по телефону. – Мое дыхание учащается, когда я смотрю, как он снимает с себя трусы, все еще стоя у кровати. – Покажи мне, что ты делаешь, когда меня нет рядом, чтобы позаботиться о тебе.
Это что-то новенькое. Такого я раньше не делала – ласкать себя для мужчины. Мне, наверное, должно быть неловко и странно.
Но все совсем не так. Не успеваю я сообразить, что делаю, как моя рука уже начинает двигаться – один палец входит и выходит, покрытый влагой, и я ласкаю им клитор, издавая медленный стон.
– Охренеть, как красиво, – говорит он опять сам себе, глядя на шоу, которое я устроила для него.
Я повторяю движения – внутрь, наружу и к клитору. Затем обвожу еще раз свой клитор, нажимая сильнее, и стону громче.
– Пальцы. Внутрь. Два.
Дэмиен говорит быстро, отрывисто, как будто он не в силах формулировать целые предложения, и тут я замечаю, что он обхватил рукой свой толстый член и медленно водит ладонью вперед и назад.
Его имя еще раз стоном срывается с моих губ, и я слежу за его движениями
– Тебе нравится смотреть, блонди? – спрашивает он, продолжая ласкать себя, а я не могу отвести глаз от головки его члена, на которой уже выступила влага. – Пальцы. Эбигейл. Внутрь. Трахни себя.
Послушная женщина внутри меня, о которой я и не подозревала, беспрекословно подчиняется ему, и два моих пальца отправляются внутрь. Они проскальзывают легко, потому что я уже вся потекла, и я стону от нарастающего ощущения внизу живота.
– Вот так. А теперь представь, как хорошо будет, когда в тебя войдет мой член. – Его взгляд прикован к тому месту, где исчезают мои пальцы и извиваются бедра. Дэмиен слегка ускоряется. – Такая хорошенькая шлюшка, моя детка. Тебе нравится, когда я на тебя смотрю?
Мои пальцы двигаются быстрее, резче, его рука делает то же самое, и с моих губ срывается отчаянный стон.
– Остановись, – говорит он, я издаю недовольный звук, но слушаюсь и собираюсь вытащить пальцы. – Нет, оставь.
Я замираю с пальцами внутри себя и чувствую, как вокруг них сжимаются стенки влагалища, когда вижу, что он ползет ко мне по кровати. Он хватает меня за запястье и вытаскивает мои пальцы из киски и направляет их к своему лицу. Один палец исчезает у него во рту, и он не разрывает зрительный контакт, пока облизывает палец и вытаскивает его. Дэмиен подталкивает мою руку ко мне в рот.
– Открывай.
Я подчиняюсь, и он кладет мне в рот палец, который не облизывал. Чувствую сладкий мускусный вкус. Он не сводит с меня глаз, когда дает следующий приказ:
– Оближи их для меня, детка.
Он отпускает мое запястье, и я делаю, как он велит. Он пододвигается ближе к бедрам, стягивает их вниз, располагая меня так, как ему удобно, и смотрит, как я облизываю пальцы.
– Хорошая девочка, Эбигейл, – говорит он, и я пульсирую от его похвалы.
Он стоит на коленях передо мной, наблюдает за мной, подкладывая подушку под мои бедра. Кровь ускоряется в венах, когда я оказываюсь в новой позе, а дыхание перехватывает, пока я жду, что он будет делать дальше.
Но он просто сидит на пятках и смотрит, как я лежу, изнемогая от желания.
– Дэмиен, – поскуливаю я.
Жажда чего-то охватывает меня. Хоть чего-нибудь. Он просто улыбается. Я скольжу рукой вниз по телу, в отчаянном поиске облегчения, мои влажные пальцы начинают дергать соски. Не лучшая идея, потому что я ощущаю, как импульс передается клитору, и от этого начинаю страдать еще больше. Киска сжимается. Дэмиен ухмыляется.
Этот мужчина ухмыляется, когда он мне так нужен.
– Боже, как тебе отчаянно хочется почувствовать мой член, да? – спрашивает он и пододвигается так, что его бедра оказываются на одном уровне с моими, приподнятыми на подушке. – Отчаянно хочешь того единственного, который способен освободить тебя.
Я жалобно стону, пытаясь придвинуть свои бедра к нему, чтобы он уже вошел в меня, почувствовать его внутри, почувствовать… что-нибудь.
– Вот что ты получишь, Эбигейл, – говорит он напряженным голосом. – Я две недели провел, отчаянно желая тебя каждый день. Готов был умереть, лишь бы прикоснуться к твоему телу, мне было необходимо оказаться внутри тебя. – Он трогает головку члена, и я стону. – Необходимо твое
