— Так, а зелёный зачем?
— А зелёный дай сюда.
Я немного неуклюже схватил последний пузырёк и откупорил его. Вдохнул кофейно-мятный запах и залпом выпил всё содержимое. На языке тут же появился освежающий вкус кислых яблок. В голове прояснилось, а по телу разлетелась приятная лёгкость.
К нам, немного шатаясь подошёл человек в серой форме. В руках он держал свой подобранный автомат. Вот сейчас я его рассмотрел как следует: высокий, широкий в плечах, тяжёлая квадратная челюсть украшена недельной щетиной, уже седеющие волосы обильно припорошены пылью, а голубые глаза смотрят пронзительно.
— Где я оказался?
Его голос был грубым и хриплым.
— Вы понимаете немецкий?
Вот теперь я разглядел на его форме чёрного орла, расправившего крылья.
— Мы тебя понимаем.
За нас обоих ответил Антон. Ты в другом мире, призван в качестве героя.
— То есть меня выдернули посреди боя, пока я защищал свою родину от Фашистских захватчиков, чтобы я что!?
Теперь в диалог вступил я:
— Успокойся. Тебя призвали, чтобы ты спас вот этих вот людей.
Я обвёл рукой помещение разрушенного храма.
— Я должен защищать других людей, в другом месте! Как война закончится — зовите, а сейчас я хочу вернуться!
— Ты не сможешь вернуться. Тебя выбрали рандомно из огромного числа разумных, которые гипотетически могут стать героями, так что смирись, теперь они — твои подопечные.
Он нахмурился, но продолжить гневную тираду я ему не дал:
— А теперь, представься, будь добр.
Он вытянулся по стойке смирно и громко произнёс:
— Майор Вольфганг Хольцман.
— А с кем война?
— С напавшими на нас фашистскими Соединёнными Штатами Америки.
— А твоя страна как называется?
— Союз Германских Социалистических Республик.
— Понятно. Это Антон, мы, с ним бойцы несколько иного формата. В общем, как ты относишься к своей новой задаче?
Майор расслабился.
— Ну, я не против помочь людям, но что нужно делать?
— Чтобы спасти вот этих бедолаг и всех остальных выживших в этом почти уничтоженном мире, нужно убить ту тварь, которая сбежала.
— Она одна?
— Да.
— Что про неё известно?
— Ну…
Я начал загибать пальцы:
— Она очень сильная, она очень быстрая, и простым оружием её не прошибёшь. Тут либо магия, либо силы первозданных. Да и то я сомневаюсь, что магия, кроме боли, ей способна что-то сделать.
— Вы смеётесь?
Мы с Антоном посмотрели на майора, ожидая, что он дальше скажет.
— Какая магия, какие первозданные? Может, мне её ещё молитвами изгонять, как нечисть какую? Я солдат, а не экзорцист! Если тварь не взять пулями, то просто нужно взять калибр побольше!
— Если верить моему опыту, то молитвы ещё ни разу никого не спасли, тут ты прав. Но скажи мне вот что: у тебя есть с собой танк, который просто раздавит монстра? Или ты сможешь из нихуя меньше, чем за месяц построить гаубицу? Я тебе сказал, что мы имеем. Хочешь-не хочешь, а теперь и ты можешь пользоваться одной из сил первозданных, это не сложно, поверь мне.
Для убедительности в правую руку я пустил тьму и, подняв её, чтобы Вольфганг видел, пошевелил пальцами, после чего царапнул по одному из камней, что отвалились от стенки. Тот почернел и рассыпался в пыль.
— Понял? С тобой никто не шутит, тебе передали расклад, чтобы узнать твоё мнение. А раз уж ты военный человек, то и с тактикой-стратегией ты дружишь побольше нашего. Единственное, что я сейчас могу предложить — это идти по следам из крови и развалин.
— А какие у твари повадки?
Тут разговор перехватил эльф:
— Она стремится уничтожить всё, что видит.
— Это всё?
— Да.
Кивнув, он отвернулся от нас и направился к монахам, которые его призвали.
— Товарищ в рясе! Да, вы! Можно вас на минутку…
— Через пару минут он вернулся к нам.
— В общем, братцы, расклад такой: ближайшее убежище находится на западе, в десяти километрах отсюда. Как думаете, она пойдёт к ним или вернётся сюда?
— Тут пятьдесят на пятьдесят: с одной стороны тут уже известное место, где остались выжившие и недобитые, с другой, здесь мы, которые могут сделать очень больно. А про убежище в десяти километрах тварь может и не знать вовсе.
— А я предлагаю заняться этим днём, по одной простой причине — у нас новенький, который сейчас ни рыба ни мясо. Его погонять маленько надо, чтоб он со своими возможностями новыми разобрался.
Гонять его взялся Антон, как наиболее опытный из присутствующих. Ну и ещё он чаще светом пользуется, нежели тьмой, так что объяснения ему должны даваться проще. Как оказалось — ни разу. Да и сам майор оказался на удивление непонятливым.
— Ну как тебе ещё объяснить? В тебе есть свет. Просто почувствуй его в себе.
— Да чего ты прикопался!? Не хочу я ничего в себе чувствовать.
— Ну скажи ты ему! Он же не понимает меня!
— Конечно, не понимает, ты сам-то их чувствуешь внутри себя?
— Ну, нет.
Эльф сконфуженно опустил взгляд.
— Короче, Вольфганг, сейчас по твоему телу циркулирует энергия или сила, не суть. Так вот, твоя задача — усилить поток в руке, чтобы она засветилась. В общем, это должно произойти рефлекторно. Твоё тело само знает, как этим управлять, тебе просто нужно заставить его работать. Воспринимай это как новую мышцу в своём организме. Давай, попробуй. Не-не-не. Да не тужься ты. Ты не срать должен, а энергию гонять.
— А сами вы как этому научились?
— Ну, скажем так, нам дали инструкцию.
— А почему мне её никто не дал?
— Ну, у нас и профиль от твоего отличается. Люди призывают героев, чтобы те спасли их, но иногда герои начинают беспределить, тогда отправляют нас. От героев не требуется такой эффективности. Отвечая на твой незаданный вопрос: да, мы объективно круче тебя. Поэтому тренируйся.
Приближалось утро.
Я уселся на одну из скамеек и, сняв перчатки, достал револьвер. Рядом тут же приземлился Антон. Его серые глаза буквально пожирали ствол, разглядывая во всех подробностях.
— Слушай, может, махнёмся?
Он протягивал мне свою пукалку, держа её за ствол.
— Нет.
— Да ты глянь. Тридцать патронов, возможность автоматического огня! Ну! Конфетка же!
— У меня такая пушка, один выстрел — одна тушка. А с твоей далеко не факт, что проканает.
— Тебе жалко, что ли?
— Да, жалко. Я его лично выковывал по собственным чертежам. Так что отцепись, не мешай.
Минут через десять, когда я собрал своё чудовище, по залу разнеслось громогласное «Получилось!». Убрав пистолет, я посмотрел в ту сторону, откуда донёсся возглас: наш немецкий товарищ размахивал светящейся ослепительным белым светом рукой и смеялся, как ребёнок.
— Молодец! А теперь то же самое с автоматом и всем телом. Как закончишь, пойдём выслеживать монстра. Время не ждёт. В противном случае мы можем вообще никогда его не найти. Так, пойду-ка я поговорю с монахами. Эй, уважаемый! Да, вы! Поговорить надо.
Я подошёл к пожилому мужчине, одетому в белую рясу, расшитую золотом. Когда-то она была белоснежной, но уже давно посерела от пыли, а в некоторых местах и вовсе порвалась.
— Чем я могу вам помочь?
— Вы можете связаться с тем убежищем, которое в десяти километрах?
— Да, можем, но зачем?
— Тварь вполне могла туда добраться. Скажу честно, в случае чего, помочь мы им не сможем. Но, сможем примерно предсказать маршрут твари, а соответственно, нам будет проще её достать.
Взгляд старика явно погрустнел. Тяжело вздохнув, он ответил:
— Хорошо, мы свяжемся с ними и передадим вам результат, но, боюсь, на это уйдёт много времени. Час, может, два, но это только на налаживание связи.
Кивнув, я вернулся к своим. Майор освоил трюк со всем телом, а теперь мучал автомат, который ни в какую не хотел светиться.
— В общем, монахи сейчас свяжутся со своими и сообщат о результатах через несколько часов. Если база в порядке, а тварь за такое время вполне может туда добраться, то будем прочёсывать окрестности, если нет, то придётся что-то придумывать, потому что, уничтожив одно убежище, она побежит к другому. Короче, разбудите, если что.
