Поспешно вскочив, юный эльф нацепил на себя рубашку и, чуть не плача, побежал за девушкой, жалобно вопрошая:
— Объясни! Я не понимаю! Как такое могло получиться? Откуда ты знаешь?
— Мне рассказали, — загадочно ответила богиня, одеваясь и наскоро заплетая волосы. — Но ты еще не готов меня слушать. Сейчас не время для споров, пора возвращаться. Скажу лишь одно: разве тебе еще не известно, Элиндрэль, что настоящая любовь превыше всех условностей, предрассудков и норм!?
Совершенно запутавшийся юноша тяжело вздохнул. А принцесса, подхватив шкатулку, быстро пошла к месту стоянки. Утро вечера мудренее, кроме того, богиня решила слегка помучить принца, оставив его без объяснений — впредь будет сговорчивее.
Элиндрэль, одеваясь на ходу, потеряно плелся за девушкой, перебирая все сказанное ею, им самим, и гадая, что так сильно обидело Элию — истинную и единственную любовь, избранницу его души. Принц решил обязательно улучить время, чтобы переговорить с ней и попросить прощения. За что конкретно, он так до конца и ни не понял, но на всякий случай решил просить за все сразу. Гнев возлюбленной разрывал на части его чувствительное и романтичное сердце, распахнувшееся навстречу первому сильному чувству.
Путь назад оказался куда короче и прямее дороги к пляжу, поскольку на сей раз Лес не выкидывал фокусов и не путал следы. Что интересно, Элия, как ни старалась, не смогла разглядеть той здоровенной сосны — патриарха леса, рядом с которой находилось волшебное озерцо. Когда принцесса и ее спутник вернулись к отряду, уже стемнело столь основательно, что на стоянке были видны лишь угли затухающего костра и холмики тел не то спящих, не то грезящих наяву эльфов. Пару дозорных, полностью сливавшихся с ночной темнотой и силуэтами деревьев, принцесса не видела, только ощущала их присутствие магическим чутьем. Богиня отыскала место поудобнее, улеглась, укрывшись надежным плащем, и погрузилась в приятные сновидения, не обращая внимания на несколько незамеченных мелких шишек и иглы под боком. Когда было нужно, принцесса могла обойтись минимумом удобств и не капризничать, требуя шелковые простыни, пуховые подушки и одеяла из шерсти ребса. Зато юный наследник эльфийского престола, привычный к ночевкам под сенью деревьев, весь извертелся, не в силах надолго сомкнуть веки и задремать после потрясшего все его юное существо события. Эмоциональная встряска была слишком сильна.
На следующее утро после завтрака, состоявшего из наловленных в озере и зажаренных на костре больших красновато-синих рыбин неведомого принцессе вида, старший следопыт приметил нервозность в поведении юноши, легким свистом отозвал его в сторону и заботливо спросил, так чтобы не слышали остальные:
— Что-то случилось, Элиндрэль, мой мальчик?
— Все в порядке, дядюшка, — поспешно отозвался принц, опуская глаза.
Следопыт и так ясно почуявший ложь, выразительно посмотрел на перстень, который налился темной зеленью, потом снова глянул прямо в глаза юноши.
Поняв, что его уличили, парень решил отделаться разумной толикой правдой, достаточной для спрашивающего, но не выдающей настоящее положение вещей и выпалил, доказывая, что все-таки является достойным наследником престола:
— Я узнал о цели визита чужеземки нечто такое, что показалось мне очень странным.
На сей раз не вникающий досконально в причудливые изгибы логики и словесные выверты перстень сохранил изумрудный цвет. Кивнув, следопыт отпустил принца, хоть в его душе зародилось сомнение и беспокойство, но мужчина понимал, чо сейчас не время для выяснения подробностей.
До обеда отряд с привычной уже принцессе скоростью продолжал путь в полном молчании, нарушающимся лишь периодическим пересвистом. Мучения юного влюбленного усиливались с каждой минутой, созерцание фигурки Элии, маячившей на тропе впереди, одновременно и утешало его и волновало его душу.
Во время дневного маленького привала, когда принцесса спустилась к ручью, журчавшему в овраге, чтобы омыть перед трапезой лицо и руки, принц решил последовать за ней. Улучив мгновение, Элиндрэль сделав вид, что идет по своим делам в другом направлении, описал небольшой крюк и хвостиком последовал за Элией. Двигаться в лесу, как и каждый эльф, он умел совершенно незаметно и тихо, а принцессу, которая при всем своем внешнем изяществе по сравнению с представителями Дивного народа топала как слоненок, по раздающимся из зарослей звукам нашел бы и эльф-ребенок.
— За что ты держишь на меня обиду? — виновато спросил Эоиндрэль, догоняя девушку и пытаясь заглянуть ей в глаза.
— Я не сержусь на тебя, Элиндрэль, — спокойно отозвалась Элия.
— Я сделал что-то неправильно? Сказал что-то, что тебе не понравилось? Это о Вириэль? Прости! — продолжал допытываться юноша, беспомощно кривя красивый рот.
Девушка улыбнулась, посмотрев на несчастную физиономию эльфа (кажется, мальчик уже был готов ради нее на все), притянула к себе и нежно поцеловала в губы, надеясь, что даже востроглазые следопыты не разглядят того, что творится в зарослях ивы.
Ответив на поцелуй со всем энтузиазмом и горячностью первой любви, юноша поинтересовался уже смелее:
— Объясни мне, пожалуйста, как могло случиться, что моя кузина сбежала с вампиром? Я готов слушать!
— Объясню, — ответила Элия, — я для того и явилась в Меллитэль, чтобы все объяснить Владыке.
— А мне ты больше ничего не расскажешь? — огорченно переспросил принц.
— Только если ты действительно готов слушать, — смягчилась девушка, играя на чувствах юноши. Это был единственный инструмент, во владении которым принцесса Лоуленда достигла значительных успехов.
Элиндрэль с готовностью закивал. В принципе сейчас он готов был слушать что угодно, даже нелюбимые лекции по эльфийскому этикету и истории, лишь бы слышать чудный голос милой.
— Твоя сестра и вампир полюбили друг друга, но они знали, что никто не одобрит их союза, поэтому вынуждены были тайком бежать и от эльфов и от вампиров. И среди Детей Тьмы не так много демократически настроенных личностей, что благосклонно посмотрели бы на связь кровных врагов, тем более, что юноша весьма родовит. Он сын Темного Князя, — тихо поведала принцу богиня.
— Но как же такое может быть? Я не понимаю! Они ведь принадлежат к противоположенным по склонностям расам, — не выдержав, перебил юноша. — Различающихся не только в мелочах, обычаях, а в самом извечном взгляде на мир.
Принцесса бросила на него укоризненный взгляд. Парень поспешно захлопнул рот, опасаясь, что возлюбленная опять на него рассердится, а этого он точно не переживет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
