немцев. Конгрессмены размышляли о недостаточно строгих правилах отключения электроэнергии. И нацисты и коммунисты объявляли о своей победе в России.
Поддержка русских сейчас выглядела забавно. Отец Джо был поклонником Муссолини, пока тот не снюхался с Гитлером и терпеть не мог Сталина. Но США и Советский Союз отныне сражались на одной стороне, нравилось это кому-то или нет.
- Как прошло, Джо? - спросил шеф, когда он вошел в мастерскую.
- Думаю, неплохо, мистер Скальци, - ответил Джо. Семьи Доминика Скальци и Кросетти прибыли из одной деревни, что к югу от Неаполя. Конечно, это была не единственная причина, почему он работал здесь, но и она сыграла свою роль. - Спасибо за рекомендацию. Я собрал все бумаги и им это понравилось.
- Отлично. Здорово. - Скальци закурил "Кэмел". Джо не понимал, как он их курил. Они были такими крепкими, что на груди вырастали волосы. Владелец мастерской был невысоким круглым человеком с седеющими усами. Он выпустил кольцо дыма, затем выдохнул сизое облако. - Надо было написать, что ты жалкий бездельник. Тебя бы не взяли и ты бы ещё немного у меня поработал.
- Не очень-то и долго, - возразил Джо. - Если бы меня не взяли на флот, то быстро прибрали бы по призыву.
- Я сказал, немного. - Доминик Скальци был очень аккуратным человеком, каким и должен быть хороший автомеханик. Он указал большим пальцем на раздевалку рядом с мастерской. - Иди, переодевайся. Раз уж ты пока здесь, давай, работай. Почисти карбюратор в машине мистера Яблонски. А то он уже неделю ноет.
- Попробую, - ответил Джо. - Как по мне, карбюраторы на 38х "Плимутах" - говно полное.
- А меня не волнует твоё мнение. Давай, иди, чисти. - Роба Скальци была очень похожа на форму матроса - такая же синяя. Только над верхним карманом был пришит белый овал с надписью "Дом". У самого Джо была такая же, только не именная.
Он тоже закурил, пока снимал пиджак и брюки и надевал джинсовый рабочий костюм. Перед выходом он смыл окурок в унитаз. Джо решил перед чисткой промыть карбюратор в бензине. А бензин и курево очень плохо сочетались.
Он промыл карбюратор, затем вентили и шланги, после чего проверил, чтобы в механизмы не попало ничего постороннего. Потом он перебрал карбюратор. Джо знал, что делать. Руки работали автоматически. Он уже закончил сборку и установил карбюратор на место, и только потом понял, что же именно сделал.
В замке зажигания торчал ключ. Джо завел "Плимут" и удовлетворенно кивнул. Двигатель звучал гораздо лучше, чем когда Яблонски пригнал машину в мастерскую. Он позвал шефа. Скальци подошел, вытирая пальцы о грязную тряпку. Он тоже послушал двигатель и показал Джо большой палец. Тот ухмыльнулся. День обещал быть замечательным.
Капралу Симицу нравилось, что сейчас дела шли намного лучше, чем неделю назад. Нападение со стороны западных гор заставило американцев отступить ещё дальше. Им так и не удалось выровнять фронт и создать единую линию обороны, какая была у них возле казарм Скофилда и Вахиавы. Если повезет, они этого так и не смогут.
Впрочем, они не сдавались. Впереди, в ананасовом поле сеял смерть пулемет. Симицу присел в окопе. Рано или поздно, граната или мина уничтожит пулеметный расчет. Тогда они снова двинутся вперед. Либо, пойдут в атаку ещё раньше, если офицер прикажет. И если ему прострелят голову или оторвёт ногу... тогда звездочку на красно-золотой воротничок получит какой-нибудь другой дурак.
Пока же... Пока же, Симицу закурил, достав сигарету из пачки, взятой с трупа американского солдата. Вкус табака оказался очень мягким. "Ты посмотри, американцы даже здесь лучше нас", - подумал капрал. Ему платили 20 йен в месяц. Это примерно 4 доллара 60 центов. Симицу подумал, сколько же платили американским капралам. Явно больше, чем ему.
Он осторожно высунул голову и осмотрелся. Он видел позицию пулеметчиков - за мешками с песком возле ручья. Тот, кто устанавливал эту позицию, знал, что делал. Без помощи минометов вывести его из строя практически невозможно. Гранатами закидать тоже не получится - они расстреляют любого, стоит ему высунуться для броска.
Капрал быстро сел обратно в окоп. Он не собирался никому приказывать покончить собой ради других. Лейтенант Ёнэхара попробовал, и что от него осталось? Ничего, кроме рыдающих родственников дома.
Разумеется, полковник Фудзикава, или любой другой офицер мог приказать наступать и они бы подчинились. И что тогда с ними со всеми будет? Всё в руках кармы. Так, по крайней мере, думал сам Симицу.
- Сюда! Вперед! Тут чисто! - Кричали по-японски откуда-то справа. Не просто по-японски. Это был хиросимский диалект - родной для Симицу. Старый хиросимский диалект. Складывалось впечатление, будто кричавший, перед тем, как попасть в армию, всю жизнь провел на отдаленной ферме. Симицу казалось, что сегодня так говорят только дряхлые старухи.
Но, если там был проход... Он вскочил и закричал:
- Вперёд! Добьём этих янки!
Он оказался не единственным, кто поднялся на ноги. Крик услышали ещё несколько солдат. Они поднялись и побежали вперед и направо. Всех их тут же срезал американский пулемет. Симицу вдруг осознал, что и сам стоит на ногах в прямой видимости вражеских пулеметчиков. Он бросился на землю и тут же принялся окапываться.
Среди воплей раненых, кто-то крикнул:
- Zakennayo! - Видимо, это кто-то из гавайских японцев.
Симицу продолжал окапываться. Он тоже выругался. Ещё до высадки им говорили, что японцев на Гавайях больше, чем представителей иных этнических групп. По его собственному опыту, так и было. Некоторые японцы были родом из Хиросимы. Именно поэтому 5-я дивизия, набранная из этого региона, и высадилась на Оаху первой. Ещё говорили, что местные японцы будут счастливы видеть эти острова под властью Восходящего Солнца.
Это... было уже не столь очевидно. Те, кто постарше, конечно, радовались при виде японских солдат. Те же, кто помоложе и родились уже здесь, относились к ним иначе. Этот, например, уже убил несколько человек. "Взять бы его живьем...", - с нетерпением подумал Симицу.
Он снова выругался, отбрасывая перед собой комья земли. Американцы и эти японские гавайцы его раздражали. Он
