— Перчинка… мне напомнить тебе, сколько зла и страданий ты причинила жителям Мирмеграда? — произнёс я. — Я даже к Отверженным злости не испытываю, хотя они те ещё типчики. Но они стали такими не по своей вине. Ты приговорила их к жизни наркоманов. Ты и только ты.
— Заткнись! Я не хочу ничего слушать!
В голосе Перчинки звучало отчаяние. Она, похоже, сама толком не верила уже в успех своей операции. Всё же уже сорок шесть раз терпела неудачу. Это кого угодно лишит уверенности в своих силах. Особенно, когда главный противник перерождается и отправляется в прошлое следом за тобой.
— Ты сама виновата в своих бедах. Более никто. Остановись. Не делай ситуацию ещё хуже.
— Затни-и-ись! — Перчинка уже практически рыдала. — Я слишком долго работала ради своей мечты! Я всю себя, всю свою жизнь в это вложила! Я не остановлюсь!
Она замахнулась мечом, готовая снова напасть. Однако продолжения нашей битвы не случилось.
Один из големов, первый, кого Перчинка одолела, неожиданно пришёл в движение. Кажется, экипаж каким-то чудом выжил и, используя остатки энергии, сумел перезапустить машину. Мы сильно недооценили мужество и навыки имперских легионеров-механиков.
Короткая пулемётная очередь — и Перчинка, охнув, завалилась на бок. Пуля пробила ей ногу, вспоров мышцы голени. У ломехузы не хватило реакции, чтобы отреагировать на внезапную атаку сзади. Слишком уж она вымоталась битвой со мной.
Я взмахнул Феррой, отражая пули. Моей новой силы и скорости, а также энергии меча хватало, чтобы вытворять даже такие вещи.
Перчинка быстро отползла в сторону, оставляя за собой кровавый след, и спряталась за одним из рунических камней. Я быстро применил Сына и использовал Гибкие лианы, опутав манипулятор голема с пулемётом. Отростки быстро забили всё свободное пространство между шарнирами, суставами и всеми прочими техническими деталями. Голем натужно заскрипел, но подвижность уже полностью потерял. И опасности более не представлял.
Я бросил взгляд в сторону министра сладостей, но той уже и след простых. Кровавый след обрывался в зарослях на опушке. Перчинка не стала продолжать бой. Получив ранение, она просто бросилась наутёк. Возможно, решила, что я не один и со мной ещё целая дивизия боевых гаремных дев в кустах прячется. И все по её душу. А с такой раной, как у неё, шансы точно не в пользу Наперчёной.
— Стой! — крикнул я ей вслед. — Перчинка, давай поговорим!
Лишь свист ветра, треск огня, да натужный скрип металла послужили мне ответом. Кажется, наш разговор откладывается на неопределённый срок.
— О нет, Кеннет! — воскликнула Эгина за моей спиной. — Как же так… нет…
Обернувшись, я увидел душераздирающую картину. На земле в луже крови лежал трутень Кеннет, на его груди расплывалось несколько кровавых пятен. Кажется, несколько пуль я с непривычки пропустил… и они нашли свою цель. Трутень закрыл своим телом Эгину, тем самым спас её. Но… ценой жизни.
— Прошу… чужеземец… защити… принцессу… — прошептал Кеннет, встретившись со мной взглядом.
С этими словами он испустил дух. Тело трутня обмякло, а глаза затянула серая мёртвая пелена…
— Кеннет… нет… — Эгина зарыдала, рухнув сразу на человеческие и муравьиные колени, из-за чего из-под её брюшка вырвались облачка пыли. Она закрыла глаза руками, содрогаясь от рыданий.
Я растерянно застыл на месте. Эм-м-м… и что получается? Тот могучий трутень, первый и единственный муж Эгины… умер? Я вряд ли смогу его спасти. Мне банально не хватит навыков.
Всё из-за того, что мы с Перчинкой вмешались? В общем, молодец, Славич! Только появился в прошлом и уже всё просрал, что можно… Подойдя к Кеннету, я молча опустил ему веки. Покойся с миром, герой.
— Ты! — Эгина подняла на меня заплаканные глаза. — Это ты виноват, что Кеннет умер!
Сегодня уже вторая женщина обвиняет меня во всех своих бедах. День не задался.
Вместо ответа я пригляделся к трупу у себя подле ног… Если честно… не похож этот доходяга на могучего воина, каким его описывала мне королева Мирмеграда из настоящего. Погиб, конечно, красиво и по-мужски, защищая Эгину. Но на героя-нагибатора никак не тянет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Тут в моей душе забрезжила надежда — а может быть, Кеннет совсем не тот трутень, о котором говорила Эгина? Может быть тот мегавоитель ещё объявится? Лицо-то у Кеннета на моё совершенно не похоже. По словам королевы, у меня с её мужем есть некоторое сходство во внешке.
Я вновь бросил настороженный взгляд в сторону окровавленных кустов. Перчинка скрылась и отступила. Полагаю, она будет действовать как осторожный хищник. Залижет раны и начнёт совершать короткие атаки из засады, проверяя жертву на прочность. И только когда она будет полностью уверена в успехе, последует финальный смертельный бросок.
— Почему ты не смог спасти Кеннета? Ты же такой необычный трутень! — воскликнула Эгина, продолжая гнуть свою палку. — Уж на что был хорош Кеннет, но ты просто что-то с чем-то! Ты способен даже драться с имперскими големами!
— Пойдём, — сказал я принцессе, бросив взгляд на натужно скрипящих механоидов. Я не собирался отвечать на её претензии ввиду бесполезности и непродуктивности этого занятия. — Надо поискать безопасное место.
Эгина полностью беззащитна. Несмотря на всю ее физическую силу, принцесса слишком изнежена и избалована. Не приспособленная к суровым реалиям жизни. Без поддержки она как пить дать пропадёт.
Я не мог ее оставить на произвол судьбы. Серьезно, вокруг слишком много опасностей. Тут тебе и дикие звери, и магические аномалии, оставшиеся после битв чародеев, и имперские патрули… и что угодно, в общем. И самая главная опасность — Наперчёный Перчиноид.
— Мы никуда с тобой не пойдём! — капризная принцесса надула губки и скрестила руки на груди. — Мы принцесса и Мы не хотим ничего решать!
Мда, капризуля… Нет, думаю, я должен в любом случае присмотреть за Эгиной. Убедиться, что у нее все будет хорошо. Тот супертрутень, ее первый муж, рано или поздно объявится. И я с чистой совестью сдам ему Эгину с рук на руки. Пусть ублажает её капризы. Главное, разобраться с Перчинкой. Обезвредить ее, взять в плен… или даже убить.
Я крепко сжал кулаки и стиснул зубы. Я ненавидел Перчинку за то, что она сделала и собирается сделать… но совсем не был уверен, что смогу ее убить. Что-то внутри меня противилось такому исходу. Возможно, что очень даже зря…
Эгина, кажется, приняла мой гнев на свой счёт. Она замолчала и втянула голову в плечи, испуганно глядя на меня. А я лишь вздохнул, стараясь успокоиться. Кажется, меня ждут те ещё весёлые деньки…
Я занялся обустройством нашего с Эгиной быта. Мне, похоже, суждено было провести в прошлом много времени. Соответственно, надо наладить и свою жизнь, и жизнь Эгины. А заодно обучить изнеженную принцессу основам выживания.
На опушке леса я выкопал землянку и замаскировал в неё вход. В нормальной избушке было бы, конечно, лучше, но сейчас приоритетом являлась безопасность. Вокруг шла война, как-никак. Поэтому я долгое время усердно копал, используя «сапёрную» лопатку и всю свою новую богатырскую силушку.
Интерфейс заботливо снабжал меня справками — как правильно копать землянку, как обустраивать её, как утеплять, как оставаться незаметным и прочая, прочая, прочая. Также от обратной Стороны я узнал много полезной информации о выживании в суровых условиях — как охотиться, как добыть еду, как развести костёр, не привлекая при этом внимания.
На вылазки и охоту я ходил ночью. Используя мир Грёз, тайком пробирался в имперские военные лагеря, и подворовывал там всякое полезное, от еды до материалов. Для Эгины спёр даже несколько платьев, позаимствовав их из гардеробов генеральских любовниц.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Перчинка всё это время не показывалась. Но я как чувствовал, что она бродит где-то поблизости. Где мы находимся, она вряд ли знает, но обязательно нападёт, как только мы выдадим себя.
Саму Эгину я тоже обучал. Сначала банальному кашеварению, потом штопке и вязанию, типично женским занятиям. А потом, уговорив отделиться от муравьиной половины, начал брать с собой на охоту…
