— Надеюсь, ты попрощалась со своей жизнью здесь. потому что жить мы будем у меня.
— О нет! — глаза ее вспыхнули. — Ни за что не буду жить в твоей конуре!
— Но со мной же ты согласна жить? — подмигиваю, потому что для нее у меня припасен просто невероятный подарок. Невероятно огромный — на целых три гектара земли. В виде строящейся гостиницы, гостевых домиков, большого хозяйского дома.
На земле, что досталась мне от дядьки, и той, что я выкупил, чтобы мне не мешали, я развернул строительство гостиницы для полуоборотней, как просила меня Эйвери. Это стало платой моей за ее щедрый подарок — обретение своей половинки.
— С тобой — да, — она потупила глаза. — Но умываться холодной водой…
Смеюсь и целую ее, целую все, до чего успеваю дотянуться — ушки, щеки, открытое горло, руки…
— Я все для тебя сделаю, все. Только будь со мной, будь моей! Ты согласна? Согласна?
— Да, — шепчет она мне в губы и у меня почти срывает крышу от желания.
Почти, потому что звенит будильник: скоро вылет, а мы все еще целуемся у нее дома.
— Милая, нам пора бежать.
— как бежать? Куда? — она машет своими ошеломительно длинными ресницами, и я с сожалением ее отпускаю.
— У нас скоро самолет, мы летим домой. Летим? — останавливаюсь и заглядываю ей в глаза. Даже если она откажется, я закину ее на плечо и унесу на руках.
— Да, — она улыбается и большего для счастья мне не нужно.
Эпилог
Мечты должны становиться реальностью, что ни говори. А быстрее они воплощаются только тогда, когда очень и очень этого ждешь.
Кто-то ждет на день рождения лошадку, и получает ее в назначенный день, только лошадка может быть игрушечной. Кто-то хочет стать известным пианистом и побеждает на конкурсе. А чаще всего бывает, что человек мечтал-мечтал в детстве о чем-то, не дождался, и воплотил все свои мечты сам. Но уже взрослым. Тот, что хотел лошадку, стал коннозаводчиком, а кто хотел стать известным пианистом, ездит по мировым сценам с оглушительными концертами.
Вот как бывает.
А бывает, что хочешь, вроде бы, ты одного, а получается совсем другое. Так и получилось со мной, Леной Тряпкиной.
Всю жизнь я мечтала стать кем-то другим. И всего две недели в богом забытой деревне, рядом с людьми (и животными) показали мне, что я больше всего хочу. Я хочу любить и быть любимой.
И, как оказалось, если этого очень хочется, то можно легко этого добиться. Всего и делов-то: пережить нападение оборотней, узнать, что твой парень — волк, заставить одного бирюка жить по-человечьи и все!
Моя первая любовь стала моей настоящей любовью — Паша строит гостиницу для оборотней, что превратились не по своей воле. Он оставил работу на лесозаготовительном заводе, и занимается стройкой — благо, что сила в нем не человечья!
Теперь он знает, чего хочет — чтобы все было хорошо. А все хорошо у него становится только тогда, когда хорошо у других. Вот такой вот он человек. Хотя и является полузверем.
Петр с Верочкой и Мишенькой живут в Петрозаводске, с учетом того, что часто приезжают в соседнюю «деревню» — место, где Пётр построил специально для Верочки дом.
Сейчас они учатся находить друг с другом общий язык. Но, судя по тому, что Пётр намерен всеми силами держать возле себя нашу умницу-красавицу и мальчишку, в котором не чает души — у него все получится. Тем более, что Паша намекнул мне: Пётр уже купил колечко. Только вот когда он его ей вручит..?
Верочка уже устроилась в городскую газету и выпустила несколько статей о том, что в глуши строится гостиница. В рамках развития экотуризма, так сказать. Нам сразу же пошли звонки. Но что самое приятное — статья произвела эффект на руководство области и на самом верху обещали выделить средства для строительства дороги. Это отличная новость для меня — я с ужасом жду, что рано или поздно начнется распутица и я не смогу выехать в город…
Хотя, честно вам скажу, в город ездить мне пока не хочется. Все, что мне нужно, находится рядом со мной. Паша провел, наконец, вай-фай, и я постоянно сижу на форумах и интернет-закупках, продумывая, как будут выглядеть апартаменты. Иногда меня немного заносит в выборе розовых покрывал и меховых накидок на унитазы, но Паша парой-тройкой ехидных комментариев приводит меня в себя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все время забываю, что гостиница строится для полулюдей и полузверей!
На стройку этот волк меня не пускает, объясняя это тем, что это не безопасно для здоровья. При этом отводит глаза, и я понимаю, что он просто боится, что я начну флиртовать со строителями.
А зачем мне с кем-то флиртовать?
Душа липы, Эйвери, часто появляется на поляне возле стройки и строго следит за тем, как продвигаются работы. Она будто знает что-то, неизвестное нам, а потому улыбается умными глазами, когда видит нас вместе. Мне даже кажется, что она готовится к чему-то, а может быть… к кому-то? Готовит место для своей встречи…
Однажды я спросила у нее, что же будет с Натали, неужели она так и останется на той поляне в виде тоненького росточка? Девушка задумчиво перевела взгляд на небо и ответила:
— Каждый должен получать по заслугам. А ей нужно время, чтобы осознать свои ошибки. Потом, намного позже, она станет снова человеком. Но уже человеком по своей сути, а не по своему облику.
Я согласилась. Нечего тут всяким полуоборотницам крутить хвостом возле моего парня!
— Милая! Ты где? — Пашка приехал из города, значит, сейчас, сотрясая весь дом, доскачет в два прыжка до меня, на второй этаж, в комнату, которую я прежде так не любила.
Так и есть. Раз, два, три — и вот и он, стоит, улыбаясь, смотрит на меня своими черными глазищами.
— Мне нравится, как ты меня принимаешь! — говорит он.
— Как это? — делаю непонимающий вид.
— А вот так — лежа голышом в нашей постели! — он на ходу стягивает футболку и бросает ее в угол комнаты. Я выгибаюсь, как кошка, на мягком покрывале нашей огромной кровати на всю комнату.
— Вообще-то, на мне есть кое-какая одежда, — дразню я его, и он тут же ведется на провокацию.
— О нет, твои эти веревочки я не могу назвать одеждой!
Он тут же бухается прямо рядом со мной и тут же накрывает мою грудь своими огромными ладонями. А через секунду втягивает мой безымянный палец в рот и чувственно его посасывает, глядя мне в глаза. От этой картины подгибаются ноги, честное слово.
Сколько времени мы занимаемся любовью, но каждый раз, как в первый, меня прошивает удовольствие от его прикосновений. Вот и в этот раз. Словно молнии заискрились между нами и я вижу, что и он это чувствует: даже глаза закатил от удовольствия, чтобы через секунду перевести взгляд своих потемневших глаз на меня.
Паша по-хозяйски разводит руками мои ноги и тут же проводит по бедрам пальцем, едва касаясь, от чего по всему телу бегут мурашки. И, отвлекая, приникает поцелуем. Сначала легким, дразнящим, а потом все ярче и жарче, и через секунду у меня даже голова кружится от эмоций, которые он мне дарит.
И тут же, не давая расслабиться, вводит юркие пальцы туда, где все готово, и тело сотрясают судороги желания. Охаю, прижимая его ближе руками за отросшие вихры, а его эта ласка заводит еще больше, и он рычит.
Рычит и прижимает меня так близко, что между нами не протиснуться и листочку. И в одну секунду все теряет смысл, мы погружаемся в космос, и я кричу.
О боги, как же хорошо с ним заниматься любовью, и как же хорошо, что это сокровище у меня в свободном доступе все двадцать четыре часа семь дней в неделю!
И вот он тоже содрогается, целует в висок, и, тяжело дыша, переваливается набок. Прижимает меня крепче, как будто я могу куда-то от нег уйти и говорит, смеясь:
— Хорошо, что гостиница стоит дальше от нашего дома и никто не слышит, как ты кричишь от оргазма.
Я хихикаю и прячу свое лицо у него на груди.
— На самом деле, моя жена может кричать сколько хочет и где хочет, нноо… — он хитро смотрит на меня.
