– У тебя есть дети, Эстер?
– Нет, мама.
– Надеюсь, он знает, что нужно делать, чтобы были дети. Никогда не встречала мужчину, который бы этого не знал. От него должны быть хорошие дети. Он подарит тебе малышей.
– Я всегда ей об этом говорил, миссис Бакстер, – спокойно сказал Даниэль, слегка подталкивая Мерси коленом.
– У него широко расставленные глаза. Это знак бережливого человека.
Мерси оглянулась на Даниэля.
– А я даже не замечала.
Он обнял ее за плечи, улыбнулся и слегка прижал к себе. Взяв с пола свою шляпу, он поднялся на ноги.
– Пойду позабочусь о лошадях, если ты скажешь, куда их поставить, – сказал он Ходу.
– Ход, где твои манеры? – спросила миссис Бакстер, как будто разговаривая с ребенком. – Покажи Даниэлю, куда поставить лошадей.
– Меня только что об этом спросили, Ма.
– Ну тогда поторопись, Ход. Где Ленни? Скажи ему, чтобы зарезал несколько цыплят. Скажи Марте, пусть нарежет ветчину и приготовит коблер. Нужно угостить... приезжих, – она начала задыхаться и замолчала.
– Не надо готовить для нас ничего особенного, – сказала Мерси, медленно поднимаясь на ноги.
– Здесь все еще командует Ма, – твердо ответил Ход. Если она говорит «особые приготовления», значит особые.
– Конечно, я только имела в виду... Ход вышел, Даниэль – за ним следом.
– Эстер? – послышался с кровати слабый голос. – Подвинь кресло поближе и садись.
– Я не хочу утомлять тебя.
– Садись, – скомандовала она, и Мерси села в кресло. – Я все еще не могу поверить, что ты здесь. Мне так много нужно тебе сказать, и так много ты должна мне рассказать.
– Мы можем поговорить немного позже, если ты хочешь отдохнуть.
Мать повернула голову и прижалась щекой к подушке.
– Скоро... я буду отдыхать... – она замолчала и медленно опустила веки.
Испугавшись, Мерси вскочила на ноги и забегала вокруг нее. Лицо матери приняло синеватый оттенок.
– Она всегда так засыпает, – Мерси подняла глаза и увидела на пороге жену Хода. Та подошла к кровати.
– Она спит? Слава Богу. Я так испугалась.
– У нее совсем не осталось сил.
Марта обошла кровать, ласково приподняла руку миссис Бакстер и накрыла ее одеялом.
– Она быстро очнется, – грустно сказала она.
– Что с ней?
– Когда умер ее муж, она сильно страдала. Свалилась в лихорадке и за время болезни так похудела, что остались только кожа да кости. Каких только докторов мы к ней не возили! Ма сказала, что теперь она уже не встанет, – Марта приложила руку к груди миссис Бакстер. – Ее сердце совсем износилось, – она на цыпочках направилась к двери.
– Марта, – Мерси пошла за ней на крыльцо. – Я хочу помочь тебе.
Крупная простая женщина посмотрела на Мерси, ее глаза остановились на кружевном воротничке платья девушки.
– Не знаю даже, чем ты можешь помочь, – медленно сказала она. – Я послала Ленни зарезать цыплят, а Дора пошла в огород за зеленью.
– Дора?
– Жена Байта. У нее скоро будет ребенок. Даниэль принес на крыльцо саквояж Мерси.
– Куда поставить?
Мерси посмотрела на Марту.
– Мне бы хотелось переодеться, – до нее вдруг дошел смысл отказа от ее помощи: она слишком хорошо одета, чтобы помогать.
– Ма... – из-за дома выскочила маленькая девочка с малышом на руках. – Он наложил... Все течет!
– Подержи еще минуточку. Сейчас мы отнесем его к ручью и помоем, – терпеливо сказала Марта и опять повернулась к Мерси. – Можешь переодеться на чердаке. Там спят мальчики, но их сейчас нет. Вы с мужем будете спать в столовой. Там самая лучшая кровать.
– Нет, – быстро проговорила Мерси, надеясь, что Марта не заметит, что она покраснела. – Не обязательно. Мы можем спать и в разных комнатах.
Марту ошеломили слова Мерси.
– Супругам спать отдельно? Мать бы тебя пристыдила, – сказала она и поджала губы.
– А где спите вы?
– Я ночую здесь. А Ход с детьми ходит домой.
– Вы здесь не живете?
– У нас свой домик. А теперь иди на чердак, если хочешь. Ма подумает еще, что ты ей приснилась, если проснется, а тебя не будет рядом.
– Я отнесу твой саквояж наверх, – сказал Даниэль, когда Марта с детьми ушла.
– Я сама могу.
– Ты сперва лучше взгляни на лестницу, – приподняв брови, сказал Даниэль. Они вошли в столовую. Эта комната была больше других, и даже камин был массивнее. Над ним висело множество кухонной посуды: котелки, ковши, подставки под кастрюли и половники. К стене была прибита длинная полка, на которой размещались деревянные миски и другая утварь. Под полкой стояли несколько корзин и высоких жестянок. На середине комнаты располагался стол со скамейками по обеим сторонам. Вся остальная мебель состояла из двух табуреток, буфета и большой кровати в углу.
В дальнем конце комнаты, в углу, находилась лестница, упирающаяся в лаз, проделанный в потолке. Она стояла почти перпендикулярно полу. Увидев ее, Мерси поняла, почему Даниэль вызвался сам отнести сумку наверх.
– Ты сможешь подняться по ней? – на самое ухо прошептал Даниэль.
– Придется.
– Я пойду первым и подам тебе руку.
Как Мерси и предполагала, Даниэль легко и быстро оказался наверху лестницы. Она сумела преодолеть всего несколько ступенек, опасаясь наступить на юбку. Даниэль вовремя пришел на помощь, взяв ее за руку. Мерси очутилась на темном чердаке.
– Проклятие. Надеюсь, мне не придется проделывать это слишком часто.
Мерси огляделась вокруг: на полу лежали соломенные тюфяки, валялась одежда и личные вещи братьев Бакстеров. Она сморщила нос от запаха давно не стиранного постельного белья и грязных ног. Даниэль уже собрался спускаться вниз, когда Мерси взяла его за руку.
– Даниэль, я так рада, что увидела ее.
– Я так и думал.
– Ты видел Ленни или Берни?
– Они держатся подальше от меня. Ход, кажется, более рассудителен. Обо мне не беспокойся. Радуйся своей поездке к матери.
Мерси очень хотелось спросить у него, как быть, ведь их собираются положить спать вместе, но не смогла подобрать нужных слов. Он наверняка слышал, что сказала Марта. Может быть, к ночи он что-нибудь придумает.
– Я не хочу оставлять здесь свой саквояж. Боюсь, в него могут залезть мыши.
– Переодевай платье и подай сумку мне. Я буду ждать внизу.
Как только голова Даниэля исчезла, Мерси быстро переоделась в свое домашнее коричневое платье, аккуратно сложила голубое и положила его в саквояж. Ей не хотелось оставаться на чердаке и лишней минуты без надобности. Мерси склонилась над отверстием и посмотрела вниз. Даниэль ждал ее.
Мерси бросила ему сумку, и тот поймал ее.
– Спускайся, – сказал он, – я подержу тебя за ноги.
Спускаться было гораздо легче, чем подниматься. Когда ноги коснулись пола, Мерси повернулась и прижалась к нему – единственному родному человеку в этом новом, пока чужом для нее мире.
