— Много таких безработных здесь за лето проходит, чем меня можете удивить?
— Я могу сделать из пустого места антикварную мебель.
— Забавно. Как это? Понимаешь, моя жена Белла ездила в гостиницу, жила в Малахитовом номере, так через двадцать минут сбежала, оставив в номере жемчужные бусы. Только деньги зря заплатила за трое суток.
— Я знаю этот комплект, сам со своей женой купил Малахитовые часы из этой коллекции в одном маленьком домике, проездом на юг.
— Вот оно как! Слышал я про эти Малахитовые часы, моя Белла от них и сбежала. Они, что на самом деле обладают мистической силой? Они на самом деле исторические?
— Не без этого! Мы с женой нашли в них бумажку, точнее медную пластину с датой изготовления, и еще бумажную записку. А мистикой они точно обладают.
Мать моя раньше занималась антикварной мебелью.
— А почему тебя она выпустила из дома без денег?
— Жене отдал деньги, у нас маленький ребенок.
— У нас нет детей, — вздохнул директор Илья, — я понял кто ты, не понял, зачем ты мне нужен, у меня в пансионате нет антикварных номеров. Слушай, в нашей Абрикосовке, есть училище, шел бы ты в него преподавателем работать. Я вижу, что ты крутишь у меня перед носом своим техническим дипломом! Сейчас как раз занятия скоро начнутся! Им специалисты нужны всегда! А мне с таким дипломом люди не нужны.
— А, где это училище?
— Училище, типа колледжа, находится в центре Абрикосовки. А жить тебе есть где?
— Есть.
— Как всегда без удобств?
— Это уж точно, но мне другое жилье пока не осилить.
— Устроишься, заходи, потолкуем, — сказал, улыбаясь, директор. Видимо, ему этот молодой мужчина чем-то понравился, хоть и заметил у него злой блеск, когда говорил ему «нет».
Тараса взяли преподавателем в техническое училище, или, как теперь называют технический колледж, и предложили комнату в общежитие, но он отказался. Тарас не ожидал, что он так быстро устроится на работу, но стоило ему сказать:
— Меня директор пансионата Павлин рекомендовал к вам на работу преподавателем! — как его тут же взяли на работу.
Вскоре он получил от директора приглашение на домашний обед. Белла постаралась все приготовить по высшему разряду, то есть максимально вкусно и красиво. Разговор об антикварной мебели Беллу и Тараса так увлек, что директор, съев, все самое вкусное, покинул комнату, оставив их двоих, а сам лег и уснул.
Белла и Тарас сидели с двух сторон мраморного стола в кожаных креслах и щипали виноград. У него возникла мысль, что такое в его жизни уже было! Да у него дома почти такой мраморный стол, и похожие кресла и мать для гостей всегда покупала виноград. Он вздрогнул и посмотрел на Беллу, перед ними сидела ухоженная блондинка, без признаков возраста.
— Простите, Белла, а оплата за Малахитовый номер уже прошла? А то бы съездили с вами. Посмотрели на все вдвоем.
— Поздно, прошло уже несколько дней. Тоня заставит платить за каждый час.
— Поехали, у вас есть машина, а я за экскурсионный час смогу заплатить.
— А почему бы и нет! Я готова, поехали.
— А далеко ехать?
— Двадцать минут на машине.
Белла и Тарас подъехали к гостинице. Номер был настолько дорогой, что клиенты в него не ломились. Они его сняли на час, что оказалось весьма значительно для бюджета Тараса. Оба одновременно зашли в широко раскрытые двустворчатые двери, и оказались в Малахитовой гостиной. Одновременно они присели на два антикварных стула. Белла посмотрела на славянский шкаф. Она вздохнула, и посмотрела на Тараса, ожидая его реакцию. Мебель стояла мирно.
— Тарас, а что если эта мебель излучает мистику только на одного человека, а в присутствии двух — она смирная?
— Нет, Белла, меня этот славянский шкаф уже всасывал, не думал я, что с ним встречусь еще.
— Что, значит всасывал? Вы могли просто в нем спрятаться.
— Правильно рассуждаешь, а у тебя цифровой фотоаппарат со вспышкой есть? Очень шкаф его обожает.
— С собой нет, но я все могу зарисовать по памяти, а с вами не страшно!
Только Белла это проговорила, как заскрипела нижняя дверца шкафа и из нее выбежала мышка, белая и красивая. Со скрипом открылась единственная дверца Малахитовых часов и из них выбежала белая и пушистая кошка. Кошка побежала за мышкой, они стали бегать между ножек стола, стульев и людей.
— Белла, а что если и прошлый раз вас эти мышка с кошкой напугали?
— По идее их здесь не должно быть.
Кошка и мышка исчезли среди мебели или в пространстве.
— Нам они померещились — сказал тихо Тарас, — здесь никого нет.
В этот момент подломились ножки стола, и он плашмя упал на пол.
Белла нагнулась поднять стол.
— Тарас, здесь разбитая бутылка водки у ножки стола, — шепотом проговорила она.
Он нагнулся над ножкой стола, сзади на него упали Малахитовые часы, вместе с деревянным корпусом. Мужчина попытался поднять часы, но потерял равновесие, прокатившись, по разлитому напитку из бутылки. Часы ровно легли на Тараса. Элла попыталась к нему подойти, но мимо нее быстро пробежали кошка с мышкой, и она сама упала, ударившись щекой о Малахит на корпусе часов. На секунду она потеряла сознание. Через час в комнату постучали. Женщина в белом фартуке открыла дверь, заглянула в комнату. На полу лежали: мебель, люди и опять мебель, сверху сидели кот и мышь. Она погрозила кошке пальцем, и та спрыгнула с пирамиды, под шкафами задвигались люди.
— Что с вами, вы живы? — елейно спросила служащая гостиницы.
— Кто жив, а кто нет, — поднялась Белла с пола.
Две женщины подняли Малахитовые часы и дали возможность подняться Тарасу.
— Спасибо, выручили! А, что час веселья прошел?
— Ваше время вышло, с вас причитается доплата.
— За, что? За эту мебель, которая падает?
— А здесь разве, что упало? — спросила горничная.
Белла и Тарас оглянулись вокруг себя: все стояло на своих местах. Малахитовые часы безвинно показывали, что прошло два часа и надо доплачивать за номер. Они заплатили еще за час, и вышли на улицу.
На следующий день Белла пришла к Тарасу. Он лежал на кровати, на большой подушке.
— Вы свободны, — строго сказал Тарас Белле, проработав неделю преподавателем, он изменил свою речь.
— Что ж так официально? — обиделась Белла, — лучше идемте, погуляем.
— Неудобно. Ученики увидят, засмеют.
— Вы изменились за неделю!
— А вам, чего бы хотелось? Вы живете в трехэтажном дворце, а я в этой лачуге без удобств! Однажды я уже жил в охотничьем домике, потом оказалось, что это был домик целительницы, а сейчас я живу, говорить не хочется, — он махнул рукой и отвернулся к крошечному окну.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
