– Если хочешь продолжить, то не советую. – Морес возвышался над Кинтом. – Лучше успокойся и выслушай наконец!
– …господин полковник, – забарабанил кто-то в дверь, – у вас все в порядке?
– Стул упал! – крикнул в сторону двери Морес. – У меня важный разговор, не беспокоить!
– Слушаюсь! – послышались удаляющиеся шаги от двери.
Борясь с желанием начать грызть зубами полковника, Кинт, не вставая с пола, попятился к стене, где сел, обхватив голову руками и зажмурившись.
– Не веди себя как мальчишка! Идет война! И она управляет обстоятельствами и корректирует все планы, как бы мы все ни продумали. – Морес снова надел на нос пенсне, он говорил немного повысив тон, жестко и не сводя взгляда с Кинта. – Встань, подойди сюда, посмотри…
Кинт встал и подошел к окну, куда позвал его Морес, отодвинув штору.
– Видишь дымы?
За холмом на западе поднимались несколько столбов дыма, из окна третьего этажа их было хорошо видно.
– Что это?
– Это похоронные команды, все еще предают огню тела погибших солдат, почти десять тысяч, Кинт! А могло быть больше, могло все вообще очень плохо закончиться, и для Конинга в отдельности и для терратоса в целом. Знаешь, кто спас ситуацию?
– Кто?
– Твой отряд, Кинт… Единственное, в чем ты меня можешь упрекнуть, это то, что я не посвятил тебя в детали всей операции по прорыву осады, а лишь обозначил конкретную задачу. Так того требовали и будут требовать обстоятельства, пока идет война. Теперь я могу рассказать… Может, все же присядешь?
Повиновавшись, Кинт опустился на стул, расстегнул бушлат и откинулся на спинку, скрестив руки на груди. Морес удовлетворенно кивнул, прошел за стол и сел в свое кресло.
– О том, что готовится прорыв, противник знал, и мое ведомство еще занимается выяснением всех обстоятельств этого прискорбного факта. Как только в штабе стало известно об осведомленности противника, пришлось спешно менять планы, и действия твоего отряда были отличным отвлекающим маневром. Противник готовился, но не успевал перебросить резервы тяжелой артиллерии с севера ближе к Конингу. После начала атаки гарнизона Конинга, одновременно с ударом армии терратоса с юга, начался тяжелый позиционный бой, противник не дождался подкрепления, мало того, несколько пехотных полков северян от Конинга выдвинулись к удерживаемому твоим отрядом холму близ гарнизона у шахтного поселка. Это несколько ослабило один из участков в их обороне, где потом и удалось прорвать осаду. А те скреверы, которые северяне выслали в поддержку осаждающим Конинг войскам, они изменили курс и до утра обстреливали оставленный тобой холм, в то время как наши пилоты, не встретив значительного сопротивления в воздухе, поддержали атаку гарнизона Конинга, а затем атаковали пехотные полки, что выдвинулись в твоем направлении.
– На том холме остались две трети моего отряда.
– А сколько там осталось солдат противника?
– Не знаю, не считал.
– Я посчитал, точнее, мне доложили, так вот… Две! Две тысячи штыков! Неплохой размен?
– Неплохой, только это жизни, Морес, а не монеты.
– Это война, Кинт! Костлявая старуха питается жизнями… а ты неплохо скормил ей северян.
– Так каков результат прорыва?
– Терратосу теперь доступен достаточно протяженный участок торгового тракта и железной дороги, с юга уже выдвигаются подкрепления для выравнивания линии фронта и подготовки к следующему удару, наступают морозы, нужно подготовить армию к зимней кампании, заменить ополчение на регулярные части.
– А мой отряд?
– Об этом будет отдельный разговор, после того как ты… – Морес достал из папки на столе гербовую бумагу, пробежался по тексту глазами и убрал обратно, – после того как ты пообещаешь взять себя в руки и станешь прежним отчаянным жандармом, которого я знал.
– Прежним я не стану точно, а продолжать служить терратосу я готов.
– Что ж… – Морес встал, снова достал бумагу из папки, посмотрел на Кинта, блеснув стеклами пенсне, и начал читать: – Указом временного правительства терратоса Аканов капитан северного корпуса охраны дорог Кинт Акан назначается командующим северного корпуса дорожной жандармерии. После формирования корпус поступает в распоряжение северо-восточного фронта. До особого распоряжения штаба армии терратоса Аканов северный корпус охраны дорог переходит в подчинение контрразведки армии, ответственный за исполнение указа начальник контрразведки армии полковник Морес Таг.
– Корпусом? – Кинт встал. – Мор… эм… господин полковник, я согласен служить терратосу, но я не готов командовать корпусом, я же… звеньевой!
– Хорош звеньевой, – Морес чуть опустил голову и посмотрел на Кинта поверх линз пенсне, – месяцы водить отряд, успешно громя тылы, уничтожить значительные силы противника… звеньевой, значит?
– Корпус – это очень неповоротливое и громоздкое соединение, здесь, в предгорьях и тем более севернее, в горах.
– Мне нравится ход твоих мыслей, и он именно в ту сторону, в которую нужно, – в первый раз чуть улыбнулся Морес, – твоему корпусу предстоит действовать в горах и предгорьях, снова в тылу северян.
– Еще лучше…
– Так ты согласен или нет? Штаб армии твою отставку, конечно, примет и направит, согласно званию, командовать сотней кавалерии на фронт, но только у твоего отряда из всей армии терратоса есть такой важный опыт.
– В лучшее время мой отряд насчитывал не более четырех сотен бойцов вместе с обозниками и фуражирами. И мы редко действовали таким количеством, только при налетах на гарнизоны, а в основном разбивались на небольшие отряды для засад, так легче рейдировать и следов меньше оставляем.
– Вот, о чем я и говорю! Твой опыт очень нужен армии.
– Мне нужно подумать.
– Подумай, до следующего утра.
– А что мой отряд, разместился?
– Половина отряда в лазарете… кто-то сильно простужен, кто-то ранен, а некоторых пришлось чуть ли не силой укладывать в лазарет.
– В смысле?
– Секунду… – Морес открыл свою толстую тетрадь в переплете из черной тесненной кожи и прочитал: – Некий Ян Григо…
– А с ним-то что? Вроде держался в седле…
– Именно что держался в седле. По моему приказу вчера, из лазарета гарнизона, прибыли санитары для осмотра бойцов отряда, так командир звена ополченцев, этот Ян Григо, он не мог стоять на ногах, у него два ранения в бедро. Но он отказывался лечь в лазарет, требовал командира, то есть тебя, и, лежа на кровати, вцепился в патронный ящик, размахивая револьвером. Да и другие бойцы уже тянулись за оружием. Скажу честно, я даже испугался твоих бородатых головорезов, да, вид у них…
– Какой ящик?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
