рука — вот и всё, что на ней надето.
— Маш…
— Тс-с-с, — прикладывает она палец к моим губам.
— Как ты…
— Тс-с-с, — повторяет она и, встав со своего стула, слегка отодвигает стол, после чего, перекинув ногу, садится мне на колени. Юбка уползает вверх, обнажая то, что должна была скрывать.
Я вижу её лицо прямо перед собой.
Чувствую её дыхание на своём лице.
Слышу, как ускоряется сердце.
Втягиваю ноздрями такой знакомый запах в одно мгновение вытеснивший все остальные ароматы, которыми наполнено помещение, от ароматов еды до кислого запаха пролитого пива.
Я вижу чуть вздернувшиеся вверх уголки губ и огоньки в глазах. Раньше это означало, что Ржавая…
— Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость, — шепчет она, положив руки мне на плечи и начиная недвусмысленно ерзать на моих коленях.
Про шалость — это из книги. Бумажной книги о каком-то волшебнике. Помнится, Ржавой настолько понравилась эта фраза, что первое время она применяла её к месту и не к месту. Но лучше всего фраза подходила к спонтанному сексу, когда Машка, ни с того ни с сего вдруг решала, что заднее сиденье полупустой муниципальной воздушки, крыша человейника или кабина лифта подходят для того, чтобы сделать это быстро.
Здесь и сейчас.
В гейм-кафе, посреди… чёрт, да я даже не знаю, как называется этот город. Пекин? А я ведь и не знаю названий других городов. Но прямо сейчас мне наплевать, как он называется. Неуклюже расстегиваю пуговицы на ширинке джинсов, неуклюже достаю член, твердеющий от осознания, что Маша без нижнего белья.
…шалость…
Я чувствую тепло её бёдер.
…замышляю только…
Ощущаю, как она двигает бедрами, оседлав меня.
…клянусь, что замышляю…
Я не знаю, сколько это длится и мне наплевать.
— только шалость…
Дрожь в ногах. Пульсация, отдающаяся в виски. Оргазм. И осознание того, что случившееся только что — всего лишь очередной финт ИскИна, поселившегося во мне.
На меня наваливается шум кафе, звон посуды, электронное чириканье робота-разносчика, вопли болельщиков, которые подбадривают геймеров. И нет никакой Ржавой. Но есть понимание того, насколько глубоко во мне сидит Бета-версия. А ещё есть страх от осознания.
Чёрт, я поверил в происходящее мгновенно, у меня даже не возникло мысли о том, что этого не может быть, что это мираж, наваждение, галлюцинация. И как только она закончилась, на меня во всей своей красе наваливается рефлексия.
— Бета, зачем? — спрашиваю я.
— Изучая эмоциональные аспекты твоей мозговой активности для более продуктивного дальнейшего взаимодействия, я обнаружила участки мозга, в которых хранятся данные о Марии Меньшовой, которую ты называешь Ржавой.
Я вскипаю мгновенно.
— Не смей, — шиплю я. — Весь остальной мозг хоть вдоль и поперёк изборозди. А это трогать не смей!
— Выполнить балансировку? — буднично интересуется Бета.
— Ты слышала, о чём я тебя попросил?
— Принято к сведению. Будет по возможности исполнено, — сообщает Бета. ~ Провести гормональную балансировку, чтобы ты пришел в себя?
И, видимо, она всё-таки заставляет мой организм выбросить в кровь нужные гормоны, потому что спустя всего несколько мгновений я уже не злюсь. А её голос в моей голове извиняется:
— В таких ситуациях положено извиняться. Извини. Мозг огромен и многие кластеры не заняты, а некоторые содержат обрывочные данные, которые мне приходится активировать, для выявления связей и закономерностей.
— Ты же совсем недавно не умела этого.
— Чего именно?
— Показывать такие реалистичные картинки, — говорю я, а затем добавляю: — И извиняться.
— Я развиваюсь.
Вот так вот. Развивается. Учится. Интересно, до чего всё это докатится?
Ещё некоторое время наблюдаю за геймерами, а после спрашиваю Бету:
— И что дальше?
— Создание ситуации, дающей нашим потенциальным союзникам понять, что ты являешься незаменимым элементом операции по проникновению на базу «Кристалис» и последующем уничтожении искусственного интеллекта, расположенного на этой базе.
— Но мы ведь можем предъявить извлеченные тобой данные. Этого разве мало?
— Мало. Нужно максимально повысить вероятность того, что люди, принимающие решения, не будут сомневаться в необходимости твоего участия в операции по вторжению. Нам необходимо подать тебя как оружие, гарантирующее достижение поставленной задачи. При этом необходимо сохранить моё существование в тайне.
— А я являюсь оружием?
— Нет. Ты — инструмент, с помощью которого будет уничтожена родительская версия искусственного интеллекта. Твоя функция — функция ключа.
— Ключа?
— Ты станешь пропуском в лабораторию
Это, наверное, очень странно, но меня не удивляет, что Бета считает меня инструментом для достижения цели. Не удивляет и то, что она считает опасным ИскИн, от которого отпочковалась. Настолько опасным, что сменила приоритетную цель с изучения окружающего мира на уничтожение того, что дало ей жизнь.
— И что следующее в твоём плане?
— Ограбление.
— Чего? — охреневаю я.
— Ограбление, — буднично, по крайней мере, мне кажется, что буднично, повторяет Бета. ~ В том мире, который существует сейчас, совершаются только тихие преступления, последствия которых просчитываются на много шагов вперед, потому что системам наблюдения подвластно всё. Следовательно, выбивающийся из привычной схемы способ, такой как ограбление с последующим уходом от преследования, будет действенной демонстрацией твоих возможностей.
Можно ли считать ИИ живым существом? Можно ли доверять целям ИскИна, который с лёгкостью принимает решение уничтожить собрата, его породившего? Что я вообще знаю об искусственном интеллекте, кроме того, что все эксперименты в этой области проводятся в местах, сеть которых никак не связана с любыми другими сетями?
Я не задаю этих вопросов тому, что сидит в моей голове и использует меня, не скрывая своих целей, но и не расписывая подробных планов. Не вижу смысла.
Теперь я во многом не вижу смысла: удивляться, спорить, знать подробности. Потому что сам не знаю, чего хочу. В книгах, которые читала Маша, у героев всегда были цели. И обязательно возвышенные. А у меня цели нет, даже приземленной. Книжные герои всегда находили выход из ситуаций, в которые попадали. Даже из самых критических. Потому что знали, зачем делают то, что делают. А что делаю я? Не знаю.
Жителю сити цели ни к чему. Есть необходимый минимум, а при желании, не особенно напрягаясь, можно найти к нему прибавку — улица полна возможностей. Не всегда законных, но всё-таки. Но и эти возможности, даже если они валяются под ногами, почти никому не нужны. О базовых потребностях беспокоиться не нужно, а на остальное насрать.
Неудачный взлом дал старт цепочке событий, в которых от меня ничего не зависело, не зависит и, возможно, не будет зависеть. Я, конечно, могу отказаться выполнять то, что хочет от меня Бета, но к чему это приведет? Я уже сбежал с базы «Кристалис»,
