заказ.
Ответом служит очередная стрелка, указывающая на ступени, поднимающиеся вверх вдоль стены и упирающиеся в пластиковую кабину, стоящую на стальной площадке. Кабинет какого-нибудь начальника, широкая стена которого состоит из стекла, позволяющего обозревать происходящее во всей прачечной.
— Механический замок, — сообщает Бета. ~ Мне будет нужна твоя помощь.
— Дверь выбить?
— Нет, — отвечает Бета, одновременно подсвечивая расположенный в углу стол-верстак. ~ Выломать.
Что я и делаю, взяв монтировку, поднявшись по лестнице и уперев инструмент в зазор между дверью и стеной. Пластиковая дверь выгибается, язычок замка выскакивает из паза, обнажая внутренности кабины: стул, стол, развернутая доска на столе. Незнакомая модель.
— Активируй десктоп.
Пробегаюсь пальцами по краю доски, в поисках сенсора, давлю — десктоп включается.
— Копирование информации на десктоп, — сообщает Бета.
— Какой информации?
— Информации, необходимой для того, чтобы подтвердить серьёзность ситуации, а также мои возможности.
— Погоди, к нему же системный узел надо подключить.
— Это моноблочная система. Она имеет собственную ёмкость.
Наблюдаю за мелькающими на экране иероглифами и индикатором загрузки. Когда он добирается до ста процентов, Бета-версия сообщает:
— Готово. Забирай десктоп, выходи через заднюю дверь.
И прокладывает путь к двери, обводя её полупрозрачной рамкой, попутно подсвечивая перевод символов над дверью — «Запасный выход».
Я оказываюсь в каком-то узком, но чистом, в сравнении с теми, по которым убегал, проулке, выводящем меня на оживленную вечернюю улицу. Ловлю себя на мысли, что очень хочу есть.
— Притупить чувство голода? — интересуется Бета.
— Лучше бы пожрать, — не соглашаюсь я.
— Имеется лишнее время до следующего этапа, — соглашается голос в голове.
— Тут же, насколько я знаю, вернулись к наличным деньгам? Кста-а-ати! А ничего, что я здесь слегка заметным буду, как муха среди пчёл?
— В Китае большой процент людей различных рас и твоё лицо никого не удивит. О деньгах, также, не стоит переживать.
Я выхожу из проулка и оказываюсь посреди толпы и пестрящих вывесок. Если не считать дневного бега по подворотням, я впервые оказываюсь посреди улицы в другой стране. И то, что я вижу, обескураживает. Это совсем не похоже на мрачные вечерние улицы моего родного сити: игровые залы, бордели, торговля с тележек — всё это пестрит, мигает и искрится. Невероятное количество людей, входящих в заведения, выходящих из них, неспешно куда-то идущих, аплодирующих уличным танцорам.
— Налево, — подсвечивает путь Бета-версия, ~ к банкомату.
Я помню, как выглядят банкоматы, но у нас их уже нет — переход на безусловный базовый доход упразднил необходимость в наличных. Купюры до сих пор в ходу только потому, что муниципалитет решил ускорить их вывод из оборота, объявив, что скупает наличку чуть дороже номинала.
— К банкомату? — переспрашиваю я.
— А как ещё, по-твоему, люди получают наличные деньги?
Я на мгновение замираю, осознавая, что в последнем вопросе Беты прозвучал сарказм.
— Мне же не показалось? — спрашиваю я. — Это был сарказм?
— Где?
Вот, опять…
— В твоём вопросе.
— Скорее, ирония, — поясняет Бета-версия.
— Ты их различаешь?
— Полагаю, что да, — говорит она и поправляется: ~ Уже да.
Подхожу к стальной коробке с сенсорным десктопом. Бета услужливо подсвечивает перевод иероглифов.
— Что нужно делать? — спрашиваю её.
— Вводи пин-код, — подсказывает ИскИн, подсвечивая необходимые клавиши на десктопе.
— Вот прямо так? Без ничего? Ни отпечатка пальцев, ни скана сетчатки глаза? Совсем никакой биометрии?
— Предоставь это мне, — говорит Бета.
Я киваю, набирая цифры на сенсорной клавиатуре и глядя по сторонам.
— Столько людей, — замечаю я.
— Вечер вторника, конец рабочей двухдневки, — объясняет ИскИн.
— В смысле?
— На большинстве предприятий Китая график работы разбит по схеме два-один-два-два.
— Н-да… это вам не корпорация…
— К Китаю можно применить определение государственной корпорации. Отличие в том, что здесь не сортируют людей на полезных и бесполезных. Каждому находят занятие, которое он может выполнять максимально эффективно.
Лоток выдачи щёлкает, являя на свет купюры.
— Другой мир, — пожимаю я плечами.
Легко решить проблему при наличии доступа ко всей сети. И как, наверное, тяжело видеть всю сеть одновременно и находиться сразу везде. По крайней мере, я не в состоянии представить себя на её месте. Но на то она и ИскИн.
Недолго пялюсь на вывески, а точнее, на подсвеченный Бета-версией перевод вывесок, транслируемый сразу на зрительный нерв. И, естественно, выбираю «Еда и Игры». Во-первых, жрать хочется неимоверно, во-вторых — интересно ведь, во что они играют.
Обстановка внутри отличается от подобных заведений, к которым я привык в сити. Зал поделен на зоны и никакого хаоса. Там, где должны есть — едят, там, где должны играть — играют. Каждый столик огорожен пластиковыми ширмами, выглядит приятнее, чем наши столовые.
Выбирая блюда, напоминаю себе о том, что голод — плохой советчик. После подтверждения заказа откидываюсь на спинку стула, но робот-разносчик никуда не уезжает. Он так и стоит, помигивая красным диодом.
— Оплата, — подсказывает Бета.
— Что оплата?
— Оплата здесь производится до выполнения заказа.
— Блин, — беззлобно ругаюсь я. — Непривычно.
Вставляю в купюроприёмник несколько банкнот и разносчик, подмигнув зеленым, диодом уезжает.
Оглядываюсь. Та половина зала, в которой я нахожусь, расположена у витрины и очень похожа на столовые сити, за исключением того, что столики разделены ширмами. Только здесь чище и тише. Весь шум сконцентрировался в другой половине заведения, с геймерами и болельщиками. Я задвинул ширму не до конца и наблюдаю за 3D-проекцией, висящей над головами игроков. Командный шутер с несколькими дисциплинами.
— Твой гормональный уровень изменяется, — сообщает Бета у меня в голове. ~ Выполнить балансировку?
— Не нужно, — отвечаю я, не отрывая взгляда от проекции, на которой с разных ракурсов повторяются острые моменты последней катки. — Это нормально. Это азарт.
Еще какое-то время наблюдаю за поединком, а потом мне приходит в голову мысль.
— Бета, — зову сидящего в моей голове ИскИна, — поможешь?
— Какая помощь требуется?
— Я хочу сыграть с ними. Побудешь переводчиком?
— Нет.
— Ты же сама сказала, что у нас есть время? Почему нет-то?
— Играя, ты теряешь контроль над собой.
Я открываю рот, чтобы возразить, но вспоминаю бессонные ночи, проведенные у доски. Чёрт, а Бета права. Я не контролирую себя в игре. Молчаливые упреки в глазах Машки в ответ на моё «я недолго» и наступающее за этим утро настолько отчётливо всплыли в памяти, что я испытал угрызения совести. Но, разве можно изменить что-то в прошлом? Интересно, попытался бы я что-то изменить, если бы время можно было отмотать назад?
— Не стоит себя корить, — советует до боли знакомый голос, и я чувствую, как костяшки Машиных пальцев привычно касаются моей щеки.
Я поворачиваю голову и изумлённо смотрю на сидящую на соседнем стуле Ржавую. Жилетка, юбка, оплетенная фенечками
