– Значит, Так. Определимся сразу, – решительно произнес Джонни. – Во-первых, это вы убили Кристи. Ваше алиби оказалось поддельным.
– Я свидетель, – подтвердил Маршалл.
– Хватит говорить глупости, – сказал Дик Барти. – Бог мой, что с Дороти?
– Вы убили Эмили Паджетт, – продолжал Джонни. – В больнице. Вашу машину там видели. Вас видели в ее комнате и в коридоре. Одна женщина может опознать…
– Какая нелепость, – спокойно проговорил Дик. – Не обращай внимания, Нэн. Этот человек одержим.
– Но Дик был со мной, – возразила Нэн. – Ты сошел с ума, Джонни.
– Замолчи, ты, маленькая дурочка, – холодно проговорил Джонни. – Это его специальность – дурить молоденьких девушек. Ты не первая его жертва.
В этот момент, качая головой, в комнату вошел Копленд.
– Шериф уже едет. Скоро он будет здесь. С ордером на арест. – Копленд нервничал.
– С ордером на арест? Зачем это? – переспросил Дик.
– Арестовать вас. За убийство Эмили Паджетт.
Нэн не вскрикнула. В ее темных глазах отразилось смятение.
– Мистер Копленд? – еле слышно прошептала она.
– Дик Барти знал, в какой больнице лежала Эмили? – спросил Копленд. – Ты ему говорила?
– Но он не мог… – пробормотала она.
Дверь снова открылась. Где-то в глубине дома рыдала женщина, громко и исступленно. Бланш? Барт закрыл дверь, и звук смолк. Он посмотрел на Джонни и хрипло сказал:
– Доктор не может добиться реакции. Сожалею…
– Это ты убил Дороти! – закричал Джонни. – Ты, подлый убийца!
– Я?! Убил Дороти? Послушайте…
– Джонни! Почему ты называешь Дика убийцей? – спросила Нэн.
– Потому что он и есть убийца! – ответил Джонни.
– Дороти? Как? – бормотал Дик. – Она, наверное, вошла в комнату, заперла дверь. Я был в ванной. Неужели вы думаете, что я убил Дороти, а потом спокойно пошел умываться? Вы сошли с ума! Она сама сделала это! Иначе и быть не может!
– Самоубийство? – резко спросил Барт. – А зачем ей было накладывать на себя руки?
– Откуда я знаю? – Дик вытер со лба пот. – О Господи, бедная Дороти! Стыд, быть может? Из-за отца? Или матери?
– Но Дороти… не чувствовала себя опозоренной, – медленно проговорила Нэн. Ее глаза были широко раскрыты, она, не отрываясь, смотрела на Дика.
– Ты начала приходить в себя? – сказал Джонни. – Это все из-за денег!
– Из-за каких денег? – взорвался Дик. – Теперь послушайте меня. Я вынужден отбросить щепетильность, потому что этот человек одержимый, Я случайно узнал, что Дороти… она была неравнодушна ко мне. А я женился на Нэн.
– Разбитое сердце? – недоверчиво, с презрением спросил Барт.
– Но Дороти… Дороти сказала, что уже три года влюблена в Джонни, – не согласилась Нэн.
– Ах, Нэн, глупышка Нэн, – с жалостью проговорил Дик. – Какая наивность! Мало ли что сказала Дороти!
– Ему нужны были деньги! – закричал Джонни. – Неужели ты не можешь вбить это в свою маленькую невинную головку? Ему нужны были деньги, ничего, кроме денег, ну, разве что еще Дороти!
Глаза Дика Барти вспыхнули.
– Ну и как бы я мог завладеть этими деньгами?
– Не знаю, – ответил Джонни главным образом самому себе.
Нэн выпрямилась и резко сказала:
– Нет, дело не в деньгах, я могу доказать это! Я не рассказывала Дику, что мне предложила Дороти. Она сказала, что ей не нужны эти деньги и она отдает их мне. Но я подумала, что, если Дик женится на мне, просто на мне, это и будет главным доказательством. – Она посмотрела на каменные лица окружавших ее людей, и подбородок у нее дрогнул. – Доказательство! – ее голос поднялся до крика. – Доказательство! – Казалось, она вот-вот лишится чувств. – Дотти?
Чарльз Копленд сел рядом с ней и обнял ее.
– Но это же невероятно! – воскликнул Маршалл. – Как он осмелился? Убить девушку! Прямо здесь! Сейчас!
– Абсурд, – сказал Дик. – Что бы ни случилось с несчастной Дороти, вы никогда не докажете, что я имею к этому хоть какое-то отношение.
– Вы все еще стоите на своем? – спокойно спросил Джонни.
– А почему нет? Неужели вы думаете, что можете мне что-нибудь сделать? Где ваши доказательства? – ответил Дик, этот свирепый, мужественный, великолепный зверь.
Джонни сделал несколько шагов, нажал на ручку двери и открыл ее.
– А вот и я, – хрипло сказала Дороти Паджетт: ее изуродованное горло издавало странные звуки.
Что-то в лице Дика Барти дрогнуло, и Джонни заметил это. Однако он сел, положив ногу на ногу.
– Он рассказал мне, сколько времени ему понадобилось, чтобы убить остальных, – прохрипела Дороти. – Эмили! – Лицо Дороти приняло уже прежний цвет, но все равно еще было страшным.
Джонни держал ее холодные пальцы в своих руках.
– Хорошо, вот он и попался, – сказал он дрожащим голосом. – Держите меня, а не то я убью его, прямо сейчас, до прибытия законных властей.
Джонни чувствовал, как дрожала Дороти. Ее пальцы сжали его руку, и она хрипло, но отчетливо произнесла:
– Я сама скажу ему.
– Хорошо, – согласился Джонни.
– У моего дяди Клинтона Макколи глаза карие, – сказала голубоглазая девушка.
Джонни наблюдал за Диком с каким-то горьким удовольствием.
– Ты попался, Дик, – сказал Барт. – Тебе всегда было наплевать на всех. Ты даже не помнишь, какого цвета были глаза у ребенка. Симс загнал тебя в угол.
Дик Барти поднялся.
– Макколи мертв, – холодно сказал он.
– С чего вы взяли? – спросил Чарльз Копленд. – Но дело все равно не в этом. Его дочь – Нэн. И Дороти не имеет никакого отношения к этим деньгам.
– Я? – воскликнула Нэн.
– Ты женился на деньгах, – сказал Джонни Дику Барти. – Так, как и собирался. Все было в порядке, ты был в полной безопасности. Был, а сейчас уже нет.
Через окно комнаты Натаниэля все увидели, как подъехала машина.
– Это полиция, слава Богу, – облегченно выдохнул Копленд.
– Дик! – вопрошала Нэн. – Ведь ты же не делал этого? Все это неправда?
Но он даже не взглянул на нее.
– Прошу прощения за то, что медовый месяц не состоится, – небрежно сказал он. – Но вряд ли мне стоит дожидаться полиции.
Он повернулся к окну и, прежде чем кто-либо в комнате успел пошевелиться, выбил стекло ногой. Дик поставил колено на подоконник и уже высунул наружу плечи и голову.
И тут Нэн вскрикнула:
– Нет, Дик, нет! Не оставляй меня! Я верю тебе! Я знаю, что все это неправда!
Она соскочила с кровати и бросилась за объектом своих грез. Пытаясь удержать, она схватила его за ногу. Дик старался сбросить ее, но она яростно сжимала его ногу в объятиях. Она стояла на коленях и от толчка упала на спину. Дик потерял равновесие. Его колено соскользнуло с подоконника, туловище поползло вниз. Оголенная шея пришлась как раз на острые обломки стекла, оставшиеся внизу оконного переплета.
