— И что это значит? — не понял Азриэль.
— Легализацию и дворянство со всеми вытекающими плюсами и минусами, — пояснил ему Семен, задумчиво пробуя пальцем остроту одного из своих кинжалов.
— Ну, плюсы ясно, а минусы?
— Участвовать в войнах, слушаться приказов главы государства, платить налоги… — перечислил шаман. — Но есть вариант, взять оплату деньгами.
— И много дают? — снова оживилась Шура, для которой видимо статус ее жилища значил меньше, чем полновесные монеты.
— Много, — уверил девушку Михаэль. — Примерно в раз пять меньше, чем мы уже заработали, но это все равно гигантские деньги. Сильно здорово эти культисты всех достали.
— Так чего же их к ногтю не прижали? — поразился Азриэль. — Взяли бы местные заправилы пару сотен солдат да раскатали их храмы по камушкам и все дела. Здесь то со всякими блаженными не цацкаются, не то что у нас дома, так чего тянуть?
— Ребята не чуждаются направленного террора, — пояснил шаман. — Причем как против заказчиков, так и против исполнителей. Семьи под прицел тоже попадают. Были случаи. А рисковать близкими никто не хочет.
— А мы как же? — забеспокоилась Шура. — Крайние что ли голову в петлю совать?
— А то мы? — фыркнула Вика, не разделявшая осторожности подруги. — Нам, по мнению здешней верхушки, эти бедуины-ассасины могут причинить вред лишь в том случае, если наши скорпионы ими потравятся. Да и случись что, нас ведь не жалко. К тому же они не так ж сильно они и ошибаются в оценке возможного будущего этих сектантов, если они решатся на глупости…Хотя учитывая, что Мозг выведен из игры, у нас действительно могут возникнуть сложности.
— Мда…вот она обратная сторона славы, — пробормотал Азриэль. — Мих, а что ты посоветуешь?
— А что я? — пожал плечами шаман. — Я как все. Воевать так воевать. Посылать так посылать.
— Пожалуй, над этим вопросом стоит серьезно подумать, — пробормотала Настя. — Денек или два. Время же у нас есть?
И дождавшись утвердительного кивка, продолжила.
— А пока, если тебе нетрудно, почитай в этом фолианте, каких еще человекоподобных и разумных монстров мы можем встретить в этом мире. Полезно было бы узнать про них до того, как столкнемся лицом к лицу.
— Монстров? — почему-то развеселился шаман и, взяв из рук Ликаэли книгу, принялся ее яростно листать. — Сейчас, сейчас да где же это? А! Вот! Слушайте.
— В глухих и заповедных уголках нашего мира, там, где древнее чародейство пропитало сам воздух, властвуют силы древние и непонятные разумом смертных. Необычные животные и странные растения живут в местах тех, а правит над ними дивный народ, чьи меткие стрелы и долгая жизнь воспеты в легендах.
— Подожди, — перебила Михаэля Лика. — Ты что, нам про эльфов читаешь?
— Ну да, — кивнул шаман, — надо же вам знать, как в этом мире перворожденных себе люди представляют, чтобы совсем уж впросак не попасть. Итак уже дел наворотили выше крыши, а ведь первоначально хотели какое-то время не выделяться. Хотя чувствую я, в местные каноны мы при всем желании не впишемся.
— Да, это полезно было бы послушать, — согласился с ним Семен, — а дальше там что?
— Две неприступные цитадели хранят эту расу, — продолжил шаман. — Лес Западный и Лес Восточный, Древним так же называемый. Так…ну тут карта мира схематическая…в общем далеко и до одного и до второго.
— Не отвлекайся, — посоветовала ему Шура.
— Лишь те из эльфов, чьи земли расположены среди людских королевств идут с охотой на разговоры с представителями иных народов, обитатели же древней пущи лишь стрелами общаются с теми, кто приближается к их границам и потому знания о них малы и отрывочны. Те же из перворожденных, что снисходя до общения с иными расами благи и прекрасны, их поэзия, музыка и живопись признаны идеалом среди всех народов, а магия природы, что подвластна каждому из эльфов, в совершенстве своем уникальна. Лишь немногие люди, идущие по пути друидизма, могут сравниться с ними в искусстве управлять всем, чего коснулось дыхание жизни. Нет народа, под ликом солнца благотворного более искусного в искусствах тайных и умениях воинских. С самого детства младые эльфы подвергаются беспрестанным тренировкам, призванным взрастить из них витязей, что без страха и сомнений могут малым числом своим развеять армий врага великое множество. Тяжек и труден путь их и многие погибают смертью мучительной и позорной. Слабых, тех, что не смогли пройти испытания, маги дивного народа вмуровывают в деревья заживо, ставя их души, жаждущие отмщения, вечными стражами своих лесов.
— Чушь! — взъярился архимаг, услышав эти слова. — Да за кого автор этой книги нас принимает?! Мы никогда такого со своим народом не делали…С захватчиками да, бывало. Ну а что до зрелости не все доживают, так это везде так. У людей вообще один из пяти рожденных своими детьми обзаводится.
Эльфы в далекой пустыне тоже этому поклепу не поверили и после короткого спора, закончившегося решением, что не всему написанному можно верить продолжили чтение.
— Нет народа, который жил бы дольше перворожденных, близость их к силам природы даровала им долголетие, о котором могут мечтать лишь сильнейшие из магов иных рас. Первые признаки старческой немощи появляются у дивного народа только в том случае, если не озаботившийся продлением жизни своей эльф перешагнул пятую сотню лет. Но редкий житель Леса достигает этого возраста, ибо жизнь полна опасностей, которые обрезают нить судьбы задолго до того, как она подойдет к концу. Лишь один из двадцати нелюдей, живущих под сенью древних деревьев, доживает до этого времени.
— Интересно, — спросила неизвестно у кого Шура, — а что подразумевается под «первыми признаками»?
— Лете через четыреста узнаем, — буркнул Михаэль, недовольный тем, что его перебили. — Но, если верить статистике, узнаем не все. Пять процентов это очень уж мало…Знаете, что-то тут нечисто.
— Согласен, — буркнул про себя архимаг, — знать бы только что! Уж я бы это что-то в такую дыру засунул, где его остатков и все демоны всех окрестных миров вовек не отыщут.
— Как думаешь, в чем тут дело? — спросил шамана Серый. — Цифра и правда вызывает опасения.
— Не имею ни малейшего представления, — развел руками шаман. Межрасовых войн или просто напросто крупных конфликтов вроде бы нет.
— Как это нет, когда есть? Раз в десять лет хоть одна война да бывает. Западные лес, конечно, старается отвертеться от участия в них как может, но получается далеко не всегда. Да и просто стычки в мирное время бывают с периодичностью десять раз в сезон, — вздохнул Келеэль.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
