взглядом и развернула бумажку.
На ней было написано крупными корявыми буквами, явно предназначенными исключительно для того, чтобы изменить почерк до неузнаваемости:
«Через полчаса в «Рожках да ножках».
Ксения вспомнила, что вывеска с таким названием попадалась ей на глаза где-то неподалеку от вокзала. Она прошла два квартала, но не увидела того, что искала. Чтобы не рыскать впустую по городу, она спросила проходившую мимо старушку:
— Извините, не скажете, где тут «Рожки да ножки»?
Старушка нахмурилась, покраснела и проговорила крайне неодобрительно:
— А с виду такая приличная девушка! Ну до чего же внешность бывает обманчивая!
Она еще что-то пробормотала под нос и перешла на другую сторону улицы.
Зато к Ксении тут же подошел тип с мутным взором и синяком во все лицо и протянул руку лодочкой:
— Дай сто рублей — покажу!
— Хватит с тебя и пятидесяти! — Ксения сунула в его руку бумажку, и Синяк ткнул кривым пальцем в неприметный проулок:
— Вон там они, «Рожки»! Иди, иди, может, вытащишь дружка своего! Или папашу ищешь?
Ксения ничего не ответила, завернула в проулок и почти сразу увидела лестницу, ведущую в полуподвал, над которой была криво закреплена выцветшая вывеска «Рожки да ножки».
Ксения спустилась по выщербленным ступеням, толкнула дверь и настороженно огляделась.
Она оказалась в мрачной забегаловке, где поместилось полтора десятка пластиковых столов, возле которых стоя выпивали и закусывали сомнительные личности со следами житейских крушений и невзгод на небритых лицах.
Впрочем, были здесь и женщины — но они выглядели еще более жалко и неопрятно.
Ксения, лавируя между столиками и приглядываясь к посетителям заведения, двинулась через зал к стойке, за которой возвышалась крепкая блондинка лет сорока с цепким и острым взглядом.
На полпути Ксению ухватил за локоть долговязый тип с обвислыми усами, в надвинутой на лоб черной широкополой шляпе. Тип явно косил под известного артиста-мушкетера.
— Девушка, — проговорил он мечтательным, романтическим тоном, — выпейте со мной!
— Обойдешься. — Ксения вырвала руку и продолжила свой путь.
За спиной у нее прозвучало:
— И каждый вечер в час назначенный, иль это только снится мне, девичий стан, шелками схваченный…
— Надо же, еще помнит «Незнакомку»! — фыркнула Ксения и подошла к стойке.
Она успела осмотреть всех посетителей забегаловки, но не нашла среди них ни одного знакомого лица.
— Ищешь кого? — негромко осведомилась буфетчица, окинув Ксению оценивающим взглядом.
— Мне здесь встречу назначили, — лаконично ответила Ксения.
— Встречу? — фыркнула буфетчица. — Здесь тебе не дом свиданий, здесь приличное заведение!
Ксения снова огляделась и показала блондинке записку.
Та взглянула на листок и тут же показала Ксении глазами на неприметную дверь сбоку от стойки.
Ксения подошла к этой двери, приоткрыла, опасливо заглянула и все же вошла.
За этой дверью была подсобка, освещаемая единственной тусклой лампочкой в металлической сетке.
Здесь, на деревянных полках, стояли бутылки, банки и коробки с подозрительным содержимым.
Едва Ксения вошла в подсобку, дверь за ней с громким щелчком закрылась. И тут же рядом с девушкой возник тип, похожий на огромную раскормленную жабу — большой мягкий живот, круглая лысая голова, лежащая прямо на плечах, круглая физиономия, маленькие тусклые глазки с полным отсутствием выражения, большой рот.
— Пришла… — проговорил этот тип, шлепнув жабьими губами. — Молодец. Теперь слушай сюда…
Жабообразный тип надвинулся на Ксению своим огромным животом, притиснул ее к стене и проквакал своим жабьим ртом:
— Мне тебе велели кое-что сказать…
При каждом слове из жабьего рта вылетали капельки слюны. Ксения пыталась увернуться или хотя бы закрыть лицо, но толстая туша не давала ей пошевелиться. Даже дышать было трудно.
Ксения, однако, не хотела показать жирной жабе свою слабость и растерянность, она взяла себя в руки и резко проговорила:
— Кто тебя послал?
— А вот это не твое дело!
— Ну, так квакай… то есть говори, что велели, и проваливай. Мне на тебя смотреть противно, я уж не говорю о том, чтобы рядом с тобой находиться!
— Потерпишь! — оборвал ее пузатый. — А передать мне тебе велели, чтобы не лезла…
Он хотел закончить фразу, но вместо этого вполне натурально квакнул и застыл с открытым ртом и выпученными глазами.
Ксения удивилась, но не стала тратить время на выяснение причин такого странного поведения супержабы. Вместо этого она отпихнула от себя жирное тело и кое-как вылезла наружу…
И столкнулась нос к носу со своим знакомым гипнотизером Порфирием (если, конечно, это было его настоящее имя).
Он пристально смотрел на пузатого типа и что-то шептал. Затем перевел взгляд на Ксению и недовольно проговорил:
— Можете его не бояться. Ближайшие полчаса он не шелохнется. Я внушил ему, что он гриб-боровик. Но скажите, зачем вы сюда пришли? Очень легкомысленно! А что, если бы я не подоспел вовремя?
— Ничего, как-нибудь сама управилась бы!
— Да? Ну, не буду спорить!
— Честно говоря, в первый момент я подумала, что это вы его подослали.
— Вот это чучело? Ну, так низко я бы никогда не опустился.
— Насчет этого не уверена. При нашей последней встрече вы меня обманули… сбежали, нарушив обещание…
— Неправда. Я обещал вам все рассказать при более удобных обстоятельствах. Тогда я очень спешил и никак не мог задержаться. А сейчас сам пришел, вы не можете отрицать.
— Вы прямо как кошка, которая гуляет где вздумается и ходит сама по себе. Ловлю вас на слове. Только давайте уйдем отсюда, а то меня тошнит от этой супержабы.
— Супержаба? — переспросил Порфирий и взглянул на неподвижную тушу. — Хорошее название для него! Конечно, мы отсюда уйдем, мне здесь и самому не нравится.
Он повернулся к пузатому и проговорил властным голосом:
— Простоишь так еще полчаса, а потом очнешься и все забудешь! Все, что здесь произошло!
Затем он открыл дверь, пропустил Ксению вперед и вслед за ней вышел из подсобки.
При виде Ксении буфетчица нахмурилась и начала:
— А где Павлик?
Но тут появился Порфирий и строго проговорил:
— Санинспекция! Проверка прошла с отдельными замечаниями, которые нужно немедленно устранить! В случае их неустранения к вам будут применены самые строгие меры!
Буфетчица переменилась в лице и залебезила:
— Устраним, устраним, немедленно устраним!
— То-то! — И Порфирий вместе с Ксенией вышел из забегаловки.
Перед входом их ждала черная машина, за рулем сидел молодой парень в черной кожаной куртке.
Порфирий сел на заднее сиденье, показал Ксении место рядом с собой.
— Куда мы поедем?
— Никуда, просто покатаемся по городу и поговорим. Нам ведь с вами есть о чем поговорить?
— А шофер? Вы ему доверяете?
— Я никому не доверяю, но этот шофер под гипнозом, он ничего не слышит.
— А он не
