Сели в машину, по дороге купили торт, вино, цветы.
— Ну что там у вас, признавайтесь, — с порога потребовал Олег.
— У нас свадьба. Мы сегодня поженились, — объявил Валера.
Галя всплеснула руками, бросилась обнимать их по очереди.
За столом в основном разговаривали мужчины, как всегда, о работе. Об аэробусе новой модификации, которую сейчас опробовал Олег, об «Ил-86», недавно упавшем с высоты девять тысяч метров, спорили о причинах катастрофы... Галя смотрела на Веру и Валеру, в который раз поражаясь их сходству. У Веры с ее русалочьими глазами один тип лица, у Валеры — совершенно другой, но они чем-то очень походили друг на друга... Может, любовь и их с Вацлавом сделала похожими?..
— Покурить можно? — спросила Галя.
Вера повела ее на балкон.
— Так что, Валера тоже развелся со своей женой? — прикуривая, спросила она Веру.
— Нет, она умерла год назад, — ровным голосом ответила Вера.
Галя воспитанно выдержала паузу.
— Ты после этого развелась с мужем?
— Я развелась давно. Просто никому об этом не говорила.
— Главное, теперь вы вместе, — подытожила Галя.
— Да. Мы многое пережили, особенно за последние два года... Знаешь, Галка, у тебя совсем почернели глаза. Точно тебя что-то гложет.
— Хочешь знать, что именно? — прямо спросила Галя.
— Нет-нет, не хочу... Я очень уважаю Олега и знаю, что не из-за него с тобой что-то творится. А из-за кого — не хочу знать.
Дома Олег сказал Гале:
— Ну, слава богу. Теперь они будут счастливы, как мы с тобой. — Он бросил на жену испытующий взгляд.
— Да, как мы, — проронила Галя.
Глава 15
Олег действительно был очень удивлен, когда Галя заявила, что намерена провести отпуск в глухой деревне Воронежской области, в доме, где нет удобств, со свекровью соседки, с которой, насколько он знал, особо близких отношений не было. Галя, конечно, человек экстравагантный, но это слишком.
Он даже разыскал карту Воронежской области, довольно подробную, нашел на ней полустанок, где останавливался поезд, райцентр, от которого, по словам Гали, рукой подать до той деревушки, но самой ее на карте не оказалось.
— Что ты там будешь делать? — недоумевал Олег. — Ни телевизора, ни книг... Цивилизацией, судя по всему, и не пахнет.
— Вот и хорошо, — оживилась Галя. — Мне люди осточертели. Я все время на людях. Я ими уже перекормлена. Можешь ты это понять?
— Это я понимаю, — отозвался Олег, — но все равно меня мучает подозрение...
— Какое подозрение? — испугалась Галя.
— Да ты просто хочешь сэкономить наши деньги. Зачем, Галка? Мы с тобой не так бедны, чтобы не позволить себе хоть раз в году полноценный отдых...
— Но ты в этом году тоже поехал в глухую деревню, — уличила его Галя.
— Я — другое дело, я с сыном...
— А я сама с собой... Мне самой себя будет вполне достаточно...
Чтобы окончательно убедить Олега в том, что она в самом деле едет в деревню, Галя даже взяла билет на поезд «Тихий Дон». Она знала, Олег обязательно захочет ее проводить: от этого ей действительно не удалось отбояриться.
Галя вышла из поезда на первой же остановке, в Калуге: потеряв два лишних часа, пересела на электричку в Москву и поздней ночью оказалась наконец у Вацлава.
Вацлав изо всех сил старался придать себе обычный, независимый вид, но из него так и била неудержимая, мальчишеская радость, чистейший восторг.
Он, как сумел, подготовился к их встрече.
Прибрал квартиру, прикупил несколько тарелок. «Раз уж тебе это так необходимо», — прокомментировал он. В нескольких литровых банках стояли белые и красные гладиолусы... Купил вина, торт, буженину, пиццу и — что самое удивительное — вручил Гале пачку денег.
— Изо всех сил старался удержать себя, чтобы не потратить. — Всем своим шутливо-скорбным видом он намекал на величину принесенной им во имя любви жертвы. — Раз уж тебе необходимо сносное питание... Пересчитай, хватит нам тут на месяц?
— Хватит, — совершенно счастливая, сказала Галя.
Под столом на кухне стояли два старых телевизора — «Рекорд» и «Юность», очевидно кем-то выброшенные.
— Да, — подтвердил Вацлав. — Один я притащил с нашей помойки, другой — с соседской... Будем смотреть телевизор, чтобы ты время от времени от скуки не сбежала...
— А они показывают?
— Ну да! — фыркнул Вацлав. — Но у меня они станут показывать!
Галя решила, что это шутка, но утром, открыв глаза, увидела Вацлава, сидящего на полу с отверткой в руках. Оба телевизора уже были разобраны на детали.
— Неужели ты рассчитываешь что-то сделать? — Подперев голову ладонью, Галя с удовольствием наблюдала за его движениями.
— Сделаю, — коротко ответил Вацлав.
— У тебя есть техническое образование?
— У меня есть талант и опыт. Я всей нашей общаге магнитофоны чинил. Даже преподаватели ко мне обращались... Один доцент, владелец японской аппаратуры, особенно убивался, после того как меня отчислили... Ребята говорили, он заступаться за меня ходил... У меня золотые руки, я тебе еще не говорил?
— Как-то не упоминал.
— Золотые. При желании я могу самолет собрать. Ты меня еще не знаешь...
— Это точно, — согласилась Галя.
К вечеру телевизор, рожденный из «Рекорда» и «Юности», действительно заработал.
Первое, что увидела Галя по питерскому каналу, было лицо Федора Ступишина...
— Стоп! — Она схватила Вацлава за руку. — Не переключай. Это мой одноклассник, помнишь, я тебе о нем говорила, тот, который хотел мне раскрыть глаза на нашу державу...
— Теперь он их раскрывает миллионам телезрителей, — добродушно заметил Вацлав. — Ничего мужик, хорошее лицо... Ты уверена, что это он?
— Конечно, Федор изменился, но это он... Вруби звук.
— Да брось ты. Что, еще не наслушалась всех этих разоблачений и обличений? Они все этим занимаются, сейчас все подались в правдолюбцы. Тот парень, из-за которого меня из университета выгнали, тоже, между прочим, с экрана не слазит. Где только все они были раньше...
— Федор и раньше так думал, — вступилась Галя.
— Думать — не говорить, — пожал плечами Вацлав, — за думы в тюрьму не сажали... Это все сплошной самообман. Якобы очищение. Это внешнее очищение, если только, конечно, и оно имеет место, если это не очередная провокация — каждого из нас надо изнутри промывать. Каждого. Только уж не знаю чем, какой такой светоносной истиной. Но что не этой — точно. Кому это теперь нужно — Бухарин, Лысенко... Это чтобы в самих себя не заглядывать...
— Как это — кому? — возмутилась Галя. — Мне нужно! Должна же я знать настоящую историю моей родины!
