— Я никогда не осуждала Джаннин, — сказала мисс Грэм. — Джаннин не спрашивала моего совета, а я сама ничего ей не предлагала. Я не была ей матерью, и я сама не святая. Никогда не была святой. Скажем так, я знала, что она может сделать что-то такое, о чем она бы не хотела ставить в известность твоего отца. Последние три или четыре месяца до того, как она исчезла из города, она просила меня платить ей наличными, а не чеками, как обычно, и я охотно выполняла ее просьбу.
— И сколько она могла накопить денег?
Смех мисс Грэм был похож на скрип несмазанной двери.
— Не слишком много. Я платила ей примерно долларов двадцать за витрину, а по большей части она брала плату одеждой. Но эти последние месяцы она просила давать ей наличными.
— Что это за дурная компания, с которой она водилась? Что там были за люди?
Мисс Грэм приподняла одну бровь.
— Это было давно, дорогая, и люди меняются.
— И все же кто был в той компании? Если бы я могла узнать имена этих людей, я, возможно, могла бы поговорить с ними. Кто-то должен знать правду.
Мисс Грэм медленно покачала головой.
— Видишь ли — эти люди не какие-то чужаки. Все наши, местные. Респектабельные граждане, которые ходят на работу и посещают церковь. И тогда они не рекламировали то, что делали. Просто по городу ползли слухи — ничего, кроме слухов.
— Какие слухи? Давайте же, мисс Грэм, прошло уже двадцать лет. Никому это давно неинтересно, кроме меня.
— Это ты так думаешь. В любом случае некоторые из них умерли; некоторые переехали.
— А некоторые до сих пор живут в Мэдисоне. Назовите имена, прошу вас.
Мисс Грэм потянулась к кофейной чашке, которую она использовала как пепельницу, и просыпала пепел.
— Ты помнишь мамину двоюродную сестру Соню?
— Соня Уайрик. Но она несколько лет назад уехала.
— В Каннаполис, Северная Каролина, — сказала мисс Грэм. — Тогда Соня и Джаннин были подруги не разлей вода. Сонин брак только успел развалиться, и она совсем от рук отбилась. Чуть не с каждым мужчиной в городе ходила на свидания.
— За это папа ее и не любил, — сказала я.
— Пожалуй, он был единственным мужчиной в городе, кто ее не любил! Я тоже не могла понять, что они все в ней находили. Она была грубоватой, крепко сбитой, с обесцвеченными волосами и маленькими тощими ножками. Ходили слухи, что она детей одних бросала дома, а сама прохлаждалась с кем попало до утра.
— Шон и Таня, — сказала я, внезапно вспомнив имена моих кузенов. — Однажды они в нашем доме провели все выходные. Шон умел плеваться сквозь зубы, а Таня уже носила бюстгальтер. Папы тогда дома не было, кажется. Эти выходные запомнились мне как один долгий сплошной праздник. Мы не ложились спать допоздна и ели замороженную пиццу. И смотрели ужастики по телевизору.
— Могу представить, — сухо заметила Грэм.
— И это все, что я о них помню, — сказала я. — Я думаю, то был единственный раз, когда они были у нас дома. И я абсолютно уверена, что ни разу не оставалась на ночь у них.
— Твой отец этого бы не допустил, — согласилась мисс Грэм. — Репутация Сони Уайрик была не очень.
— Еще кто с ними был? — спросила я. — Я так понимаю, что у них была целая большая компания. Но пока я слышала только о Соне. Как насчет Дарвиса Кейна? О нем кто-нибудь слышал с тех пор, как они уехали?
Мисс Грэм затушила сигарету и резко встала.
— Мне надо открыть дверь и проветрить помещение. Если Кэтлин зайдет сюда и почует дым, она снимет с меня три шкуры.
Я проводила мисс Грэм до двери. Она взяла здоровый чугунный утюг и придвинула его к двери, чтобы та не закрывалась. Теплый воздух ворвался внутрь. Мисс Грэм зашла за стеклянную стойку с серебром и ювелирными украшениями и вернулась оттуда с большим баллоном освежителя воздуха, который и принялась разбрызгивать, напуская еще больше туману.
— Так лучше, — сказала она, выбросив пустой баллон в мусор.
— Теперь здесь пахнет сигаретным дымом с ароматом розы, — сказала я. — Так как насчет Дарвиса Кейна? У него была жена и дети. Кто-то должен про него что-то знать. Они же не сквозь землю провалились. Просто назовите имена. Прошу вас, пожалуйста. Одно имя. Имя кого-то, кто мог бы рассказать мне о моей маме и Кейне. Я никому не скажу. Тайна останется при мне.
— Это здесь, в Мэдисоне? Кого ты хочешь обмануть? Если тут мышка выпустит газы, то об этом узнают еще до того, как развеется запах. И вообще это старая история. Что, если ты найдешь свою мать? Что ты будешь делать? Что ты скажешь ей спустя столько лет? И что по этому поводу думает твой отец?
— Папа меня понимает, — сказала я со стальными нотками в голосе. — А обо всем остальном я подумаю, когда ее найду. А это я как раз и намерена сделать.
Мисс Грэм громко вздохнула.
— Знаешь, мне приходится жить в этом городе. Поговори с Соней. Насколько я знаю, она все еще в Каннаполисе. Ее не так трудно будет найти — имя у нее редкое.
— Спасибо, — сказала я.
— Может, ты пожалеешь о том, что меня поблагодарила, когда услышишь, что она тебе скажет, — сказала мисс Грэм внезапно постаревшим усталым голосом. — Только не говори, что я тебя не предупреждала.
Глава 38
Остин помахал мне рукой из маленького застекленного кафе на Мэдисон-Драге. На столике перед ним стояла огромная порция мороженого с фруктами.
— Я сегодня гуляю, — сказал Остин, не дожидаясь от меня ответной реакции.
— Привет, Кили, — поздоровалась со мной Виви Бланшар — она работала тут официанткой столько, сколько я себя помню. Она кивнула в сторону Остина: — Ты закажешь то же, что и он?
— То, что заказал он, — смертоубийство, Виви, — сказала я. — Я сегодня даже пообедать не успела. Остался у вас салат с цыпленком?
Виви обернулась, открыла дверцу холодильника, что стоял у прилавка, и вытащила поднос с салатами.
— Помидоры спелые есть?
— Док принес сегодня утром со своего огорода, — сказала она.
— Отлично. — Я услышала, как у меня заурчало в животе. — Тогда салат из цыпленка и помидоры. И еще парочку соленых крекеров и диетическую кока-колу.
— Еще у нас сегодня пирог есть, — сказала Виви, подмигнув. — Кусочек лимонного пирога ты можешь себе позволить?
— Ладно, — согласилась я. — Возьму пирог. Крекеры тогда не надо.
Субботний день клонился к вечеру. Народу в кафе было немного, если не считать малолетних футболистов и их отцов, которые приканчивали сливочное мороженое.
— Ладно, — сказала я Остину, поздоровавшись с папашами и узнав результаты игры, — что ты празднуешь?
Остин достал папку с соседнего сиденья и протянул ее мне через стол.
— Дарвис Кейн. Кажется, я смогу отловить этого парня. Сердце мое часто забилось, но я не могла позволить себе дотронуться до этой папки. Пока не могла.
— Ты нашел что-то в старых записях у отца в подвале? — спросила я.
— Именно! Твой папочка, надо сказать, не облегчил мне задачу. Не представляешь, что мне пришлось пережить, пока я вытаскивал эти папки из-под старого верстака. И к тому же там было слишком темно, и мне пришлось все поднимать наверх в бельевой корзине только для того, чтобы прочесть названия на папках. Но я это сделал. Я нашел Дарвиса.
Виви подошла к нашему столику и поставила передо мной салат и колу.
— Отец здоров? — спросила я.
— Спасибо, здоров, — сказала она. Виви не торопилась уходить.
— Мне жаль, что тебе через все это пришлось пройти. Эту Пейдж Пламмер надо бы выпороть так, чтобы надолго запомнила.
— Спасибо, — сказала я в надежде, что тема исчерпана.
— Я никогда ее не любила. Ни ее, ни ее мамашу. — Виви понизила голос: — Все женщины у них в роду просто шваль.
— Ну… Это все в прошлом. Я давно обо всем забыла, — пыталась подобрать какие-то банальные слова, которые положено произносить в такой банальной ситуации.
Виви согласно тряхнула рыжими кудрями и отправилась обслуживать игроков младшей лиги.
— Вот и я о том же говорил, — сказал Остин. — Как твой отец и обещал, я отыскал папку, в которой были записаны дата рождения и номер социального страхования Дарвиса Кейна. Я не мог усидеть на месте и сразу бросился к компьютеру.
Я взяла немного салата на вилку.
— Ладно, Остин. Что тебе удалось выяснить?
— Во-первых, Дарвис Кейн — Скорпион по гороскопу. И это многое объясняет. Твоему отцу вообще не надо было его нанимать. Ты же знаешь, какие они, Скорпионы. Не задумываясь, воткнут тебе нож в спину.
— Эй-Джи тоже Скорпион, — сказала я.
— Скорпионы очень сексуальны, — сказал Остин, насмешливо усмехнувшись. — И умеют манипулировать людьми. Способны наводить порчу.
— Порчу?
— Тебе это слово не нравится? Знаешь ли, в том, что твоя мама попала под его влияние, нет ничего удивительного.
— Почему?
— Она родилась в январе, верно? Водолей. Водолеи очень подвержены чарам Скорпиона. Они люди творческие, но в определенном смысле слабые. У твоей мамы не было шансов против мужчины, подобного Дарвису Кейну.
