реагировало, как и положено телу изнеженного пятнадцатилетнего подростка — быстро такое не исправить.
Я отошёл в сторону, туда, где дежурившие на стене стражницы мочились не так часто, подставил лицо слабому ветерку. Прикрыл глаза, вдохнул витавший в воздухе букет запахов, разложил его на составляющие: пытался различить душок псины.
Присутствие поблизости собак не почувствовал. В общей части города видел большие стаи бродячих псов. А вот боярыни помощью этих замечательных сторожей пренебрегали — к счастью для меня: укрыться от зверей под «отводом глаз» почти невозможно.
Отыскал под стеной не выложенный камнями участок. Прыгнул на него, коснулся ногами земли почти беззвучно. Собаки без сомнения различили бы шорохи от моего приземления — за это я их не любил и уважал. К счастью, стены этого участка охраняли только люди.
Несколько мгновений я выжидал. Всматривался в полумрак, вслушивался в тишину, принюхивался. В храме богини Моз послушников учили вести себя подобно дикому зверю — чуткому, всегда настороженному. Раньше у меня это неплохо получалось. Когда-то я замечал лесных хищников до того, как они начинали подозревать о моём присутствии.
На всякий случай скастовал «обнаружение жизни». Прикрыл глаза — прислушался к отклику. Заклинание показало, что все ранее замеченные мной стражницы остались на своих постах. Моё появление охранниц не встревожило, осталось ими незамеченным.
Я повертел головой, взглядом наметил маршрут. Проложил его так, чтобы избежать открытых и освещённых участков. Выбрал лучший из вариантов — вдоль стен домов и зарослей кустарников. Прячась от света луны, поспешил к центру квадрата. Туда, где по моим прикидкам росло дерево предков.
* * *
Дерево я нашёл без труда — точно в центре участка, за низким каменным забором, под охраной пяти вооружённых клинками воительниц. Но даже если бы не представлял, где оно росло, то отыскал бы по запаху. Уж запах меллорна я бы не спутал ни с каким другим.
Замер у края маленькой круглой площади, уставился на невысокое, покрытое редкой листвой хрупкое деревце. Остатки моей эльфийской натуры возликовали от радости узнавания. Знакомые ароматы коры и листьев пробудили шквал воспоминаний.
Эльфы считали меллорны не просто растениями — разумными живыми существами, своими друзьями. По сути, они жили с этими деревьями в симбиозе: получали от тех кров, пищу, защиту и постоянную подпитку маной. Мне сложно представить эльфа, который пожелал бы сменить меллорновую рощу на каменные стены человеческих городов — в той жизни, что последовала за эльфийской, мне пришлось долго привыкать жить без меллорнов.
Дерево предков девяносто седьмого квадрата оказалось молодым растением, с совсем ещё тонким стволом и жидкой кроной. Навскидку дал бы ему лет двадцать, не больше — вряд ли я ошибался в своём предположении. Дерево покачивалось, приветливо шелестело листвой и шевелило тонкими ветвями над головами скучавших рядом с ним охранниц.
Не думаю, что воительницы дежурили на этой площади постоянно. И уж точно они обычно не прогуливались здесь по ночам в таком количестве. Должно быть их присутствие рядом с деревом предков и явилось реакцией боярского рода Сомовых на наш с Рослей «вызов». Женщины позёвывали, тихо переговаривались. Лениво шарили по сторонам взглядами. Они явно не верили в возможное нападение.
А зря.
Я достал беруши — обёрнутые тканью палочки. Вставил их в уши, да ещё и прижал к тем ладони. Скастовал «лезвие тьмы» — неплохое заклинание, помощник чёрного мага-дровосека.
Похожий на тонкий диск из вулканического стекла сгусток блеснул в воздухе и прошёл сквозь древесный ствол. Дерево предков даже не покачнулось. Диск умчался в темноту, а меллорн, как ни в чём не бывало, продолжал помахивать ветвями.
Я вздрогнул. Сквозь затычки и ладони уловив отголоски душераздирающего крика. Знакомого крика, от которого эльфийской части меня стало невыносимо тоскливо.
Я ждал его.
А вот пятёрка воительниц — нет.
Для них крик меллорна стал неожиданностью. Женщины схватились за уши, их лица исказили гримасы испуга и боли. Рты охранниц приоткрылись, но воплей я не различил. Ноги воительниц подогнулись. Пять бесчувственных тел повалились на землю.
А следом за воительницами на площадь рухнуло и дерево. Оно склонилось от ветра — выпрямиться не сумело. Упало на камни, ломая ветви и разбрасывая по сторонам листья.
Не мешкая, вынул из кармана склянку с кровью. Подошёл к торчавшему из земли пеньку, выплеснул на свежий срез тёмную жидкость. Ничего неожиданного не увидел: кровь не запузырилась, не впиталась мгновенно в древесину — как и положено тонкими струйками потекла на землю.
Пожал плечами.
Надеюсь, ничего не напутал, сделал всё, согласно Правилам. Завтра узнаю. Нет, уже сегодня — время перевалило за полночь.
Ну а теперь пора двигаться дальше. В этом квадрате мне больше делать нечего. Дерево срубил. Кровь вылил. Защитницы мне не помешали. Если и в других кварталах не возникнет трудностей, то до рассвета я успею ещё и немного поспать.
Глава 27
На посещение всех девятнадцати квадратов я потратил времени значительно меньше, чем планировал. Не ожидал, что не встречу там совсем никакого сопротивления. Проникал на фамильные участки легко и быстро. Не обнаружил на них хитрых ловушек. На стенах не заметил усиленной охраны. Никого не убил. Ману понапрасну не расходовал. Не оставил никаких намёков на то, кто именно похозяйничал в квадратах.
Заблаговременно полученные «вызовы» проигнорировали и Сомовы, и их союзники. Не поверили в них? Или оказались слишком самонадеянными? Кого-то другого наверняка обидело бы такое пренебрежение к его угрозам. Меня же оно обрадовало. Хотел сделать всё по-тихому, не особенно напрягаясь и не пачкаясь кровью — получилось. Вернулся в дом Силаевых затемно, ополоснулся и растянулся на кровати.
* * *
Проснулся от грохота. Сообразил, что это ломились в дверь моей комнаты. По возвращению, я не удосужился снять со створок запирающее заклинание.
Зевнул, посмотрел за окно. Там вовсю припекало солнце. Полдень.
Желудок издал жалобный стон — пожаловался на голод.
Я подумал, что завтрак, похоже, пропустил. Раз меня на него не позвали — выходит, знатная суета была сегодня утром в доме боярынь Силаевых. И я даже представлял, по какой причине.
Улыбнулся. Потёр глаза.
Сколько я проспал? Сам себе ответил: мало. С удовольствием бы поспал ещё столько же. Надоело обходиться «бодростью». Магия лишь на короткое время заменяла нормальный сон. Да и то, создавала только видимость хорошего самочувствия.
Я нехотя выбрался из-под тонкого одеяла, натянул штаны. Свет из окна заставлял меня жмуриться. Я пригладил ладонью волосы и поинтересовался, кого ко мне принесло.
— Кира! Это я!
Рослевалда.
Слезая с кровати
