решение. И мой выбор будет окончательный, который не обсуждается.
Улыбка доктора была больше похожа на оскал хищника, предвкушающего скорую возможность полакомиться живым деликатесом. Все эти люди науки иногда пострашнее обычных маньяков. Уверен, что Шафонский пойдёт на любое преступление ради медицины и никакие муки совести его не остановят.
Дорога была довольно скучной, единственным развлечением были периодические выходы со своим десятком в авангард. Разведка велась постоянно и подступы к обозу контролировались весьма плотно. Но продвигаться было легче, чем от Дона до Днепра. Здесь помогало обилие озёр с мелкими речками, решавшими проблему водопоя для немалого количества коней, находящихся в обозе. Ещё через день мы встретили Тенгинский пехотный полк, совместно с которым продолжили движение. Такая сила могла дать отпор даже паре десятков тысяч степняков, с учётом имеющегося количества артиллерийских стволов. Ну, а так как я сам отдал два года жизни этому роду войск, то не мог пройти мимо такой возможности.
Найти общие темы для обсуждения с поручиком Базиным оказалось легче простого. Алексей Осипович оказался таким же фанатиком своего дела, как Шафонский.[23] Пара вопросов от восхищённого молодого казака, при этом пользующегося уважением доктора, и я получил целую лекцию о современном положении артиллерии в русской армии. Человеком артиллерист оказался добродушным и совсем незаносчивым. И ведь не скажешь, что именно этот невысокий офицер с забавными усиками спас ход Кагульской битвы и большинство из нас обязаны ему жизнью. Для меня же все эти разговоры просто по кайфу. Единороги, смешные обозначения калибров, сам внешний вид пушек и их обслуживание. Плюс я сам немного почитал об артиллерии этого времени и был более или менее в курсе предмета обсуждения.
— Скажите, Алексей Осипович. А не маловат ли калибр у шестифунтовки для нынешней полевой артиллерии? Если сравнить с дальностью картечного выстрела и весом самого́ заряда по сравнению с двенадцатифунтовкой.
Базин странно посмотрел на меня. Некоторое время мы ехали молча и наконец капитан ответил.
— Удивительно, что вы как человек далёкий от артиллерии задаёте такой вопрос. Дело в том, что в Семилетнюю войну некоторые армии, в частности пруссаки, пошли по пути облегчения полковых орудий. И естественно, были вынуждены уменьшать калибр. Но данную идею быстро признали ошибочной. Прусские пушки не идут ни в какое сравнение с единорогами. В нашем случае для транспортировки более тяжёлой пушки понадобится большее количество лошадей. Что поведёт за собой дополнительные траты на фураж и расширение штата обслуги.
— Не знаю, может, вы и правы. Но даже я, человек далёкий от артиллерии, вижу несовершенство возов и передков. Думаю, менять их дело слишком долгое. А вот задуматься об облегчении орудия прямо сейчас можно. Уберите все эти украшения со ствола, странные заклёпки на лафете и вот вам уже минус полпуда веса. Если хорошо подумать именно над облегчением самой пушки, лафетов с передками, то для перевозки двенадцатифунтовки потребуется такое же количество лошадей, как и шестифунтовки.
— И вас наверняка есть и чертёж нового лафета, — с улыбкой произнёс капитан.
Я же и не думал шутить. Мне не сложно посмотреть в интернете и запомнить схемы в конструкции орудий, которые будут введены лет через тридцать.
— Если дадите более внимательно ознакомиться с транспортировкой пушек, а тем более пострелять, то готов нарисовать вам чертёж, — возвращаю улыбку Базину.
Капитан оказался не только фанатиком, но и авантюристом. Некоторое время Базин о чём-то думал, машинально закручивая правый ус. Забавная привычка, но я даже в мыслях не думал над этим смеяться.
— Что ж, Дмитрий. Предоставлю я вам такую возможность и даже проведу небольшие стрельбы. Нам как раз надо готовить обслугу, часть людей это недавно поступившее пополнение. Но ловлю вас на слове — с вас чертёж.
Со стрельбами капитан самым натуральным образом сглазил. Ничего не предвещало беды, и мы спокойно продвигались по степи к намеченной цели. На третий день, часа через три после начала движения прискакал гонец от дозора.
— Татары, сколько точно неизвестно, но больше пяти тысяч, — выпалил молодой казак из денисовцев. — Десятник сказал, что ещё будет наблюдать, пока татары его не заметят.
Я как раз ехал в сопровождении Базина, поэтому волей-неволей оказался рядом с начальством и услышал новости о степняках. Никакой нервной реакции не последовало, просто все начали готовиться к бою. Командование взял на себя пехотный полковник.
— Около этого холмика разбиваем гуляй-поле. Капитан, ваша задача расположить батареи так, чтобы они не мешали казакам делать вылазки. Вода здесь есть, значит от жажды не умрём, остальное в руках божьих.
Казаки, пехота и артиллеристы спокойно занялись делом. Сотню казаков послали вперёд в направлении орды, заодно разослали дозоры поменьше, чтобы не пропустить атаку с флангов. Нашему десятку не повезло. Мы спешились и начали помогать расставлять фургоны.
— Дмитрий, — позвал меня капитан, как только я оказался рядом с артиллерийскими позициями. — Если будет возможность, то присоединяйся. Посмотришь, как проводятся стрельбы.
Реально маньяк. Рассуждает о предстоящем бое, будто ему предстоит просто лёгкая прогулка. А ведь татар может быть не пять, а десять тысяч. Я же за любой кипиш, особенно если предстоит пустить кровь басурманам. Попросил сотника расположить нас ближе к батарее, где находился Базин. Думаю, если и будет вылазка, то мы вполне успеем подготовиться.
Примерно через час, когда мы только успели расставить фургоны около холма, показался дозор. Казаки неслись на максимальной скорости, пришпоривая коней, а метрах в четырёхстах за ними накатывались плотные массы врага. Рука машинально начала поглаживать рукоятку шестопёра, а губы расплылись в идиотской улыбке. Это ещё вопрос, кто из нас маньяк!
Капитан чего-то проорал своим подчинённым, и обслуга забегала вокруг пушек. Через некоторое время раздалась команда и пушки с грохотом подпрыгнули. Позиции заволокло едким дымом, но мне было не до этого. Со стороны накатывающей орды раздался дикий визг. Даже отсюда было видно, какой урон нанёс степняка залп в упор. Насколько я понял, выстрелы были произведены с максимальной дистанции метров в шестьсот. Я перевёл взгляд на батарею, дым немного рассеялся и уже было видно артиллеристов за работой. Судя по увиденному, Базин был хорошим командиром, так как его ребята работали спокойно и без всякой нервотрёпки.
Несмотря на выстрел, орда приближалась. Для большой массы кавалерии инерция — это опасная штука. Даже с учётом того, что степняки начали разворот, сделать это быстро нереально. Здесь уже дружный залп дала пехота, благо целей хватало. Опять визги, ржание раненных и падающих лошадей — просто изумительное зрелище. Следом в расстроенные ряды татар впилась новая порция картечи. В этот момент
