– Ларка? – Петерс был явно весьма удивлен. – А ты откуда взялась?
– А я с Артемом приехала, – это что же, Темка даже не сказал, что со мной встречается? – Просто пока одни забывают старых друзей, другие заводят новых.
– Темик, это как понимать? Это ты что же, у меня под носом с моей же девушкой гуляешь? – Петька старательно изображал негодование, которого не испытывал.
– И с чего же она твоя? – Тема отвечал лениво, но по-свойски придерживая меня за плечо. – Я ее лично у того вампира отбил!
– Ты что, была девушкой вампира? – тут же с благоговением встряла одна из стоящих рядом девиц.
– Да слушай его больше, шутит он так, – отмахнулась я от нее. – Девушки вампиров все на той стороне, ни одна не вернулась, знаешь ли.
– Ну, от вампира она, я полагаю, и сама отбилась, – усмехнулся Петерс, – у нее богатый опыт в этом нелегком деле. А вот моей девушкой она была еще в те времена, когда мы с ней пешком под стол ходили. И уж что мы под этим столом с ней делали – родителям и не снилось. После такого я, как честный человек, просто обязан на ней жениться!
– Да вот что ж до сих пор не женился? – заставил-таки меня покраснеть, проходимец – первопроходец. Было это не под столом, а во дворе, посреди разросшихся кустов боярышника, и было нам тогда лет по пять, а быть может и того меньше, но мои первые уроки анатомии – они да, родом из детства. Нашего общего с Петькой детства. Ведь помнит, гад такой!
– Ну, к тебе разве протолкнешься! – если Петька решал веселиться, то веселился уже до конца. – Не успели школу закончить, как у тебя то один вампир, то другой. Теперь вот этого малахольного завела. По рукам идешь, подруга!
– Ах ты!.. – от немедленного смертоубийства Петерса спасло только своевременное прибытие электрички, в которую всей нашей многочисленной компании предстояло как-то втискиваться вместе с лыжами и вещами, никого не потеряв по дороге.
А на Айдуе было прекрасно. Все сошлось – и погода, и природа, и трасса действительно была проложена так, что скучать не приходилось. И даже компания, несмотря на свою многочисленность, – правильная была компания. Все приехали кататься на лыжах, все умели это делать, никто не ныл, не канючил и не скандалил, требуя себе повышенного внимания и пытаясь давить авторитетом. В общем – я целый день получала удовольствие и ни секунды не жалела, что согласилась.
А во время привала, пока жарилось на углях сочное мясо, Петька все же уволок меня в сторону для приватного разговора. Артем попытался было воспротивиться, но Петерс взглянул на него с откровенным презрением, бросив:
– Если ты не доверяешь своей девушке, значит рано тебе еще девушек заводить.
Тема обиделся, но промолчал, и лишь поглядывал на нас издали, нехорошо поблескивая глазами.
Мы с Петькой уселись на поваленный ствол, добредя до него чуть ли не по пояс в снегу. Я ждала от него вопросов. Или предложений, не знаю, для чего-то ж он меня позвал. Но Петька молчал. Ворошил ногами снег, поглядывал на нашу компанию на поляне, и молчал.
– Ну, давай, рассказывай как живешь, – не выдержала наконец я, – с кем встречаешься? А то я так и не поняла, кто из них твоя девушка. Ну, хотя бы потенциальная. Или ты их всех оптом любишь?
– Я тебя люблю, – вдруг совершенно серьезно выдал мне Петерс.
– Да? Как это мило. А что, ты любишь меня только в те моменты, когда видишь с кем-то другим? Уж не знаю, что на тебя сегодня нашло, Петька, но если б любил – что тебе мешало все это время мне позвонить? Или зайти, вряд ли ты забыл, где я живу.
– Не думал, что я был тебе нужен. Ты никогда не воспринимала меня всерьез.
– А ты сам-то воспринимаешь себя всерьез? Хоть когда-нибудь? Я тебя за все 18 лет один раз в жизни видела серьезным. Когда ты балансировал на краю, мечтая о прекрасной вампирше. Что вот она выглянет в окошко, увидит и оценит.
– Неправда. Я хотел, чтоб оценила ты. Увидела, что я не просто шут, что я гожусь… на многое.
– На что? Разбиться, как дурак? Безумству храбрых поем мы песню? Нет, это не ко мне. Бездна, Петерс, мне было так плохо эти полгода! Когда Лиза умерла, я оказалась словно в вакууме, у меня было чувство, что меня в болото засасывает, да один твой звонок тогда – и я была бы твоя. Просто потому, что своей я быть уже не могла. А так меня из тяжелейшей депрессии вытаскивал светлейший Анхенаридит, а ты хоть знаешь, кто он такой? Хоть отдаленно себе представляешь? Да, вот тот миленький душка-вампирчик, что тогда вам в парке пиво разливал.
– Ку…куратор ваш, я так понял, – Петька явно опешил от такого напора.
– Это он в рабочее время куратор. А по жизни – он один из тех вампиров, что убили Лизу. Лично убили!
– В смысле? Она же с тем ушла, ну, с Горы… Я думал он и забрал…
– Он и забрал. Только у них делиться принято. С друзьями. Вот он и поделился.
– И ты… знала об этом? Ну тогда, в парке? Или тебе потом рассказали?
– Знала. Они не скрывали. И Лиза знала, что так будет. И я знала, что Анхен виновен в ее смерти ничуть не меньше Лоу, – меня словно прорвало, и я вываливала на бедного Петьку всю ту боль, что столько месяцев носила в себе. Все, о чем никогда не рассказывала Артему. Может, разозлилась на него за это дурацкое несвоевременное признание. Или наоборот, ощутила родным и близким человеком, который все поймет. Мы же с Петькой всю жизнь знакомы. Мы еще «животами дружили», как наши мамы любили смеяться. – Знаешь, мне была невыносима сама мысль о том, чтобы находится в его обществе, в обществе любого вампира. Только Анхену было плевать, нужен он мне, или нет, дорог он мне или противен. Он просто увидел, что я не могу это пережить, не справляюсь. И потратил на меня несколько часов своего драгоценного вампирского времени. И научил с этим жить, невзирая на то, что он последний, у кого я была готова учиться… И вот теперь, когда кто-то другой научил меня улыбаться, а кто-то третий приглашает на свидания, ты решил рассказать мне о своей любви? Прости, но меня, кажется, Тема уже заждался.
Я спрыгнула в снег и побрела в сторону поляны. С полдороги обернулась. Петька сидел все там же, неподвижно глядя перед собой.
– А знаешь, Анхену ты понравился, – решила порадовать напоследок, – он даже велел мне выходить за тебя замуж, когда ты созреешь мне это предложить. Только боюсь, кто-нибудь другой созреет раньше, – не смогла удержаться в конце. И ушла, уже не оглядываясь.
– Что он от тебя хотел? – ревниво поинтересовался Тема.
– Забудь. Ты что, не знаешь Петьку? Он вечно что-то от кого-то хочет. И вечно не вовремя, – я все еще чувствовала раздражение от нашего с Петерсом разговора. И общаться – ни с ним, ни о нем – не жаждала.
