Но через несколько часов на западе появились тяжелые грозовые тучи. Поднялся ветер, который очень быстро превратился в настоящий ураган. Он носил по улице песок, мусор и опавшие листья, заставлял женщин судорожно хвататься за юбки, а посетителей, входящих в кафе — изо всех сил удержать двери, которые могли коварно наподдать по пятой точке, если вовремя не среагировать. Гроза должна была быть знатной. И даже мой, казалось бы, совсем не старый организм это чувствовал. В ушах звенело, сердце то и дело заходилось быстрым рваным ритмом, а от духоты постоянно хотелось пить. Я искренне надеялась, что, когда пойдет дождь, станет легче, и перепад давления перестанет на меня так сильно действовать.
А тучи все надвигались, уже закрывая собой половину неба. Вдалеке погрохатывал гром, а с улицы слышались тревожные восклицания прохожих.
Я стояла за прилавком и подумывала, не прикрыть ли окна металлическими роллетами на случай града, когда в кафе зашел мрачный Кирилл.
— Агния, поехали домой, — сказал он, подходя ко мне.
— Домой? — растерялась я. — Что-то случилось?
— По дороге расскажу. Давай, пока не начался дождь.
Оценив взъерошенный вид мужчины, не стала спорить, а просто сходила наверх за сумкой.
Когда вышли на улицу, сильный порыв ветра чуть не сбил с ног. Кирилл поддержал, но я все равно вздохнула с облегчением, когда села в салон его мерседеса.
— Иди сюда, — попросил он и вынудил меня податься к себе.
Мужчина обхватил мою голову, погладил виски пальцами, и я вдруг ощутила, как уходит звон в ушах и становится легче дышать.
— Ты целитель? — воскликнула я изумленно. — Но я читала, что только светлые маги могут быть целителями.
— Это не лечение, — ответил Кирилл, заводя двигатель. — Я просто поставил тебе щит.
— Щит?
— Это не обычная гроза. Это, можно сказать, мир волнуется. Ритуалы убийцы ослабили грань, накопилось слишком много возмущений и энергетические потоки сходят с ума. Обычные люди видят и чувствуют только перемену погоды, а Одаренным может достаться. Особенно детям, которые еще не умеют закрываться. И тебе тоже.
— Поэтому ты увез меня с работы? На случай, если вдруг станет совсем плохо?
— Да. В квартире очень сильная защита. Там ты даже без щитов ничего не почувствуешь.
— Спасибо, — сказала я.
А потом всмотрелась в лицо любимого, отметила его хмурый и растрепанный вид и беззвучно охнула, пораженная страшной догадкой.
— Ты сказал, что ритуал ослабляет грань. Это значит, что было еще одно убийство?
— Да. Ночью он убил еще одну женщину. И выбрал такое место, что на этот раз ему никто не помешал. Тело нашли только утром и то — случайно.
— Рыжая? — тихо спросила я.
— Да, — ответил Кирилл, еще больше помрачнев. — И снова те же знаки, и снова никакие улик.
Я бессильно сжала кулаки. Да кто же он такой? Как он мог ни разу не ошибиться?
— Почему он вообще оставил тело? — подала я голос, разбивая царившую в машине гнетущую тишину. — Неужели магу так сложно избавиться от него, чтобы никто никогда не нашел?
— Я думаю, что он оставляет тело в качестве своеобразной заплатки, которая удерживает место ослабления грани.
— Как пластырь на проколотой вене.
— Именно, — кивнул Кирилл. — Только ему это не всегда помогает. Игры с гранью вообще очень опасная и непредсказуемая вещь.
— Чего он вообще хочет добиться? У этого ритуала есть какой-то порог?
— Не знаю. Убийства не привязаны к конкретному времени или пространственной закономерности. Его цель — получение силы, а использовать ее можно вообще как угодно. Может быть он хочет власти, может мести или денег. Не знаю. Сейчас наши специалисты пытаются рассчитать, сколько энергии дает один ритуал, и сколько вообще жертв нужно, чтобы заполнить накопитель. Но это будет очень приблизительно.
— Но ведь должен быть какой-то мотив.
— Мы очень постараемся это выяснить.
Домой мы успели как раз вовремя. Стоило зайти в квартиру, как начался ливень. И мы смотрели с высоты почти что птичьего полета, как стихия треплет огромный город. Через панорамное окно пентхауса это выглядело особенно жутко. А еще кот накалял обстановку взволнованным мявом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Это же скоро закончится, да? — поежилась я.
— Закончится, — Кирилл притянул меня к себе и прижал спиной к груди, успокаивая. — Этот «нарыв» уже прорвался. Напряжение спадет, фон скоро успокоится и придет в норму. Все же грань достаточно стабильна и может самовосстанавливаться.
— А если будет новое убийство? Что, если он еще убьет столько женщин, что даже грань не справится?
— Мы делаем все, что можем, веришь? — тяжело вздохнул Кирилл.
— Верю.
— Мы пытаемся отследить путь кинжала, но он пока обрывается в Гамбурге начала двадцатого века. Мы проверяем всех тех, у кого мог быть доступ к информации, которая бы позволила составить такой ритуал. И сейчас нам удалось очертить круг тех, у кого есть знания и возможности.
— И много их?
— Достаточно. И проверить у них алиби хотя бы на момент последних двух убийств непросто. Особенно с учетом того, что он — один из Одаренных. Организовать себе алиби, оставив на виду у кого-то двойника или заморочив людям головы заклинаниями, хорошему магу не составит никакого труда.
Кирилл ненадолго замолчал, а потом бросил на меня косой взгляд и произнес:
— В списке подозреваемых находится и Александр Воронов.
— Что? — удивилась я. — Ты же говорил, что он не очень сильный маг.
— Да. Но он хороший демонолог-теоретик. Учился у одного из лучших профессоров в США. Только в последние годы демонологию забросил, больше занимаясь семейным бизнесом.
— Но это не может быть он, — пробормотала я неуверенно. — Я же попалась на глаза убийце тогда, в парке. А Александр явно увидел меня в Управлении в первый раз. Иначе он не только хороший демонолог, но и актер, по которому Оскар плачет.
— Думаешь тогда ночью можно было рассмотреть твое лицо? — хмыкнул Кирилл скептически. — Нет, я не утверждаю, что он виноват, я просто предупреждаю, чтоб ты была осторожна с ним. Понимаешь?
— Да, понимаю, — я устало потерла виски. — Как же это все непросто.
— За десять лет, что я работаю в Управлении, это самое сложное дело, — мрачно сказал Кирилл. — И мне очень хочется, чтобы сегодняшнее убийство было последним.
ГЛАВА 20
На следующий день я решила поехать на работу на такси. Кирилл лично посадил меня в машину и, еще раз напомнив об осторожности, отпустил. Хотя и уговаривал вчера бросить все и сидеть дома, пока они не разберутся с этим делом.
Рабочий день был совершенно обычным, безо всяких новостей и происшествий. А ближе к вечеру зазвонил телефон. Увидев незнакомый номер, я хотела было сбросить, но все же ответила на звонок.
— Агния? — раздался в трубке мужской голос. — Здравствуй. Это Александр. Воронов.
— Здравствуйте, — растерялась я.
— Скажи, ты свободна сегодня вечером?
— Вечером? Смотря для чего.
— Я хотел бы пригласить тебя на ужин. Не подумай ничего такого. Просто хочу узнать тебя поближе. Мы могли бы пообщаться немного.
Задумчиво закусила губу. Ужин… Я бы сходила, конечно. Хотя Кирилл наверняка будет против, он же предупреждал насчет Александра. Но как же хочется узнать его получше. Не только из-за подозрений любимого, но и из-за истории почти тридцатилетней давности. Что за человек мой отец? Что связывало их с мамой? Пусть я всю жизнь жила с мыслью, что никогда не смогу увидеть родителей, сейчас у меня появился шанс.
Ладно, вряд ли он что-то мне сделает в людном месте. А Кириллу я потом все расскажу, все равно он еще утром предупредил, что будет очень поздно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Хорошо. Вы можете заехать за мной в семь? В мое кафе. Я скажу адрес.
— Не нужно, я его знаю, — в голосе мужчины слышалось неприкрытое облегчение. — Я приеду.
— Тогда до вечера.
— До вечера.
Отключившись, я задумчиво откинулась на спинку стула. Забирать меня он будет отсюда, значит множество людей увидят, с кем я уехала. Следилка Кирилла до сих пор висит на мне. И его защитный артефакт, которым оказалось кольцо — тоже. Так что меры предосторожности приняты.
