class="p1">— Мы делаем все, от нас зависящее. Но как это все повлияет…
— Я знаю о проблеме либидо, доктор.
— Вот, пожалуйста, одно из проявлений «влияния среды». Служба в этом уверена. И что — бьемся над проблемой.
— Совет тоже пытается помочь.
— «Тоже», «пытается». Вы не понимаете, что без восстановления репродуктивной способности на проекте можно поставить точку. Жирную точку.
— Доктор, мы все это понимаем. Пока — все очень сложно. Но объясните о простудных заболеваниях, доктор, пожалуйста.
— Для этого не требуется специального образования, Айрис. Простудные заболевания ослабляют организм. И на этом фоне любая, самая незначительная инфекция, да все что угодно — может привести к серьезным последствиям. А у нас нет знаний, нет средств диагностики, профилактики. Нет лекарств, схем лечения. Набирайтесь мужества, Айрис. Нас ждут тяжелые времена.
Вот такой веселенький разговор! Айрис бежала за Фрэнком автоматически — да-да, теперь уже не думая об этом — подстраиваясь под «рваный» темп его бега. С самого начала их знакомства, с первых прогулок к далекой роще, Айрис обратила внимание на легкую и красивую манеру бега рейнджера. Еще в детстве, когда на уроках истории она вместе с Господином Учителем «посещала» Олимпийские игры — неважно, в Греции ли, основоположнице Олимпийского движения, или в более, гораздо более поздние времена, — легкая атлетика, особенно бег, всегда восхищали Айрис. И увидеть такую технику, и где — на далекой планете! Когда их отношения с Фрэнком стали дружескими, приобрели более открытый характер, Айрис попросила рейнджера научить ее так бегать.
— Благодарю, Мэм. Ваша похвала — это что-то.
Старавшийся «держать планку» в общении с Руководителем, Фрэнк нет-нет да и сбивался на лексикон «братишек».
— Нас этому учат много времени. Но вы, — Фрэнк уже не стесняясь, не исподволь, как обычно, оглядел Айрис, — вы хорошо сложены, легкая и… упорная, — закончил он, одобрительно кивнув головой. — Но придется много работать. Развивать выносливость, гибкость, прыгучесть. Под это дело надо выстраивать тело. Вы как на это смотрите?
— Только за, Фрэнк. С радостью. Все эти качества мне не помешают.
— Тогда, Мэм, поговорите с вашим доктором. Без разрешения Айболита, вы уж извините, ничего не выйдет.
— Командор Аба как-то сказал, что в его Команде лучшие. Могу это подтвердить, рейнджер Фрэнк.
Конечно, Айрис поговорила с доктором Серж-Симеоном. Тогда он навещал свою пациентку уже не каждый день — через день, уговорила доктора Айрис. Сначала Серж-Симеон был категорически против более чем странной затеи только что ставшей на ноги пациентки. Но, по настойчивым просьбам Айрис, встретившись и поговорив с рейнджером, изменил свое мнение.
— Совместно с вашим компаньоном мы разработали программу. Начинать будете с простого и для вас, легкого. Постепенно, не торопясь увеличивая нагрузки, — обрадовал доктор Серж-Симеон с нетерпением ждавшую его решения Айрис. — Поздравляю. Рейнджер Фрэнк — отличный, вдумчивый и ответственный человек. И специалист, насколько я могу судить, высокого уровня.
— При случае повторите это Командору, доктор. Чем дольше я его знаю, тем лучше понимаю его «Работу».
— Вы правы, Командор Аба достоин всяческих похвал. Не премину рассказать ему. И попрошу разрешить вашему «тренеру» проводить с вами больше времени. Но вернемся к вам. Свои визиты я не отменю, голубушка. И очень попрошу вас, настаиваю на этом — сообщать мне в случае каких-либо «незапланированных» проявлений.
— О чем вы, доктор?
Айрис готова была выполнять любые предписания.
— Случиться может все что угодно. Следите за собой. Будьте внимательны к своему телу, ощущениям.
И все это время Фрэнк был «осторожен». По мнению Айрис — слишком осторожен. Ничего такого не случилось. А вот Айрис подтянулась, окрепла, стала выносливее, она легче двигалась. Ей казалось даже, что она стала лучше соображать. На это Хлопотунья, следившая за состоянием Айрис скрупулезнее и придирчивее, чем все доктора на свете вместе взятые, заявила:
— Полная чепуха. Очередное некорректное заявление. Эта планета плохо влияет на тебя, Малышка. Твоя способность к конструктивному мышлению и точным формулировкам претерпевает негативные изменения.
— Мне трудно обсуждать это с тобой, Хлопотунья. Ты всегда знала, что мыслим мы по-разному. Хотя твое «чепуха» заставляет меня призадуматься.
— Понятие употреблено с целью придать «эмоциональность». Ведь это тебя интересует в последнее время. Но мыслить — нельзя мыслить — то есть «думать», то есть способ обработки информации…
— Покороче, Хлопотунья.
— Мыслить нельзя по-разному. Ты или думаешь, или нет.
— Ох, Хлопотунья. Мне бы твои заботы! Нет времени на подобные дискуссии. Прости меня.
Конечно, Айрис обидела тогда ВИСМРу. Но… столько было неотложных дел, столько проблем — голова шла кругом. Хлопотунья была права. Возможно, не по форме — не по тому, как она выразила свою мысль, но по существу. Да, по существу ВИСМРа была права. Знавшая и воспитавшая Малышку, можно сказать, с самого рождения, Хлопотунья видела и понимала — если подобные слова возможно применить к роботу — Айрис лучше, возможно, лучше, чем она сама себя. Раздумья о том, что сказала Хлопотунья, не отпускали Айрис ни на занятиях с Фрэнком, ни во время одиноких блужданий по недавно еще четким улицам притихшего под потоками косых ливней Поселка. В конце концов, она сумела сложить пазл своих мыслей. Картина получилась не из приятных.
— Мэм, вы устали? Что-то случилось?
— Нет, Фрэнк, не устала. А случилось? Ничего не случилось. Надеюсь, и не случится.
— Вы сегодня совсем не здесь, Мэм.
Айрис посмотрела на Фрэнка. Пожалуй, впервые за все время их знакомства вгляделась внимательно в лицо рейнджера. Фрэнк не молодой мальчишка — таких Командор Аба в Экспедицию не брал, — но и не стар. Возможно, они ровесники. А обращается он к ней как к старшей, солидной женщине.
— Фрэнк, когда я не буду Руководителем, вы продолжите обращаться ко мне — Мэм?
Что за вопросы я задаю! На пустом месте смутила парня.
— Простите. Не надо отвечать, — поспешила Айрис на помощь не знающему, как себя вести, что сказать, растерявшемуся от смущения рейнджеру.
— Вернемся, Фрэнк. Я должна подготовиться к сегодняшнему Заседанию.
И они — теперь впереди бежала Айрис, а рейнджер, чуть отстав — придирчиво наблюдая за тем, насколько «технично» она это делает, — побежали к Апартаментам. Бежала Айрис небыстро, и уделяя внимание технике бега, и радуясь тому, как ловко, свободно получается у нее, чуть пружиня, плавно переносить тяжесть тела с одной ноги на другую, как слаженно, ритмично работают руки, как размеренными вдохами наполняются воздухом легкие и как спокойный, длинный выдох освобождает их. Как ровно, уверенно бьется сердце. Айрис получала удовольствие от самого процесса движения. И ничего, что под ногами застывшие горными пиками комья грязи и пронизывающий до костей ветер
