ним случится «приступ» на глазах у сокурсников. Макс отсиживался дома, его ничто не увлекало, он потерял ко всему интерес, жизнь виделась в черно-белом цвете, еда утратила вкус и запах, музыка растеряла все привлекательные раньше мелодии, превратившись в вызывавшую мигрень какофонию. Он все больше и больше погружался в воспоминания о том, как ему было хорошо
там, куда его заманивала красноволосая девушка, где он не ощущал себя лишним. Сергей Степанович будто почувствовал на расстоянии, что Макс скатывается в депрессию, и стал звонить все чаще. Иногда ему удавалось вытащить парня на прогулки. Для родителей Сергей Степанович представился психологом, которого порекомендовала Евгения Алексеевна. Мама была готова ухватиться за любую соломинку, только бы ее сын выкарабкался из той черной пропасти, в которую летел.
Их с Сергеем Степановичем разговоры поначалу носили мрачный характер: говорили они о смерти, о том, как тяжело некоторым душам принять свой уход. Потом в эти разговоры новый знакомый постепенно стал вворачивать фразы о том, что все, даже трагичное, имеет смысл. Жизнь вообще сама по себе не может быть бессмысленной, как и смерть. Макс не соглашался, кривил рот в скептической усмешке, считая, что он, уже восемнадцатилетний, знает куда больше мудрого зрелого человека на основании того, что Сергей Степанович – «теоретик», а с ним, Максом, все происходит по-настоящему. Но в какой-то день мужчина привез на встречу увесистый пакет, в котором оказались старые книги. «Вот, раздобыл для тебя. Здесь найдешь много чего полезного. Например, как закрываться от тех, кто тебя беспокоит. Думаю, со временем ты сможешь научиться контролировать свой дар». «А как от него вообще избавиться, там не написано?» – усмехнулся Макс, но книги взял. Не сразу, но постепенно у него стало все получаться. К годовщине теракта он уже мог более-менее контролировать «атаки» и приехал в больницу, чтобы отблагодарить Евгению Алексеевну букетом цветов.
Сергей Степанович и уговорил Макса приступить к учебе в университете, сказав, что парню его возраста необходимо вращаться в кругу сверстников. «В кругу нормальных, хотите сказать?» – скривился по своему обыкновению Макс. Он вообще все в то время подвергал сарказму, был настолько ядовитым, что сам потом удивлялся, как не отравился, прикусив собственный язык. Но советов Сергея Степановича снова послушал.
На курсе Макс оказался самым старшим, хоть ему только исполнилось девятнадцать. Но он чувствовал себя так, будто между ним и сокурсниками пролегла возрастная пропасть лет в двадцать. Друзей Макс не завел, благо сохранил дружбу с Михой, несмотря на все случившееся. А вот с девушками встречался активно – и потому, что нравился им, и потому, что в какой-то момент решил, что, может, влюбленность спасет его от самого себя. Близкий друг к тому времени уже витал в романтичных облаках, ухаживая за будущей женой Тоней. Но большая и светлая любовь к Максу все не нагрядывала, серьезных отношений не хотелось, да и девушки рядом с ним надолго не задерживались. Их привлекали в нем внешность и некая мрачная загадочность, но эта мрачная загадочность потом же и отпугивала. В нем все же будто умерла какая-то очень важная часть, отвечающая за легкость, радость, а девушкам-сокурсницам пока еще была нужна воздушная романтика в отношениях. И хоть Макс никому не рассказывал о своем даре, юные девушки, даже с их еще только просыпающейся женской интуицией, чувствовали в нем что-то инородное, чужое, неживое, которое заставляло отдаляться от него. То же самое происходило и по мере того, как Макс взрослел: много связей, но коротких. А потом он окончательно устал от всего этого, такого одинакового, предсказуемого, и просто погрузился в работу. Тем более что Сергей Степанович воплотил в жизнь свою мечту – создание особенного агентства.
О том, что он мечтает собрать вокруг себя людей с необычными талантами, Сергей Степанович говорил давно. «Зачем вам это?» – прямо спросил Макс. «Мы могли бы сделать столько всего хорошего! Например, избавлять мир от плохого!» «Избавлять мир от плохого», – засмеялся Макс, потому что в тот момент идея его знакомого была будто взята из фильмов про сумасшедших ученых с искаженными критериями добра и зла. «Нет, нет, я не так выразился! Ты же знаешь, что есть нехорошие места…» Сергей Степанович подробно рассказал о своем проекте, который Максу понравился, потому что дарил надежду на то, что он найдет свое место. «А потом мы сможем заниматься чем-то более глобальным!» – воскликнул, возбужденно поблескивая стеклышками очков, Сергей Степанович. «Чем?» «Ну… Там видно будет», – отговорился мужчина, будто понял, что сказал лишнего.
Следом за Максом в их новорожденное агентство пришел Гера. А после него – Лида. Они еще не знали, с чего начинать, как искать заказчиков, ездили самостоятельно на какие-то объекты, тренировались, спорили, разочаровывались и вновь обнадеживались от ободряющих слов Сергея Степановича. Потом к ним присоединилась Марина, отлично организовала все в офисе и наладила поток клиентов. Пошли заявки, пошел заработок. Люсинда тоже органично влилась в уже сплотившуюся команду. И все было хорошо ровно до этого расследования. До вчерашнего дня. До внезапной встречи с Лидой в офисе в злополучное воскресенье. Коллега и раньше пыталась убедить всех в том, что нужно отказаться от этого дела, но никто не принял ее слова всерьез. Их увлекло расследование. Кто из них не мечтал о чем-то гораздо большем, чем просто чистка проклятых мест? Поэтому выступление коллеги на собрании воспринялось как выходка: Лида вспылила, Лида остынет. У нее такой характер. Бывает.
И только вчера Макс понял, в каком отчаянии она находилась. В таком, что готова была бросить работу в агентстве – не столько из-за страха попасть в неприятную ситуацию, сколько из-за того, что посчитала себя преданной. Но, похоже, все же не сдалась. Может, решила предпринять последнюю попытку и Макс просто удачно ей подвернулся? Или и собиралась действовать через него? Только вот Максу от разговора с Лидой стало так плохо, будто жизнь снова разлетелась на осколки: коллега не только показала ему небезупречную сторону безупречного Сергея Степановича, но и прошлась по болевым точкам – про так и не принятый дар. А, самое главное, подтверждение ее словам не замедлило прилететь в виде подрезавшего его на дороге джипа.
Те, кто находились во внедорожнике (Макс так и не смог понять, один это был человек или несколько), не только следили за ним, преследовали, но и попытались если не убить, то искалечить и тем самым вывести из расследования. У него до сих пор все холодело внутри от воспоминаний. Он лежал после столкновения на дороге, не в силах пошевелиться.
