— Полагаю, вы не знаете, что курение до совершеннолетия запрещено? — Почти моментально справившись с собой, проговорил мой собеседник…
* * *
— А ведь он тебя уел, Законник. — Досмотрев запись до конца, рослый и тучный майор в черно — красном мундире Преображенского приказа, крутанулся на вращающемся кресле, жалобно под ним скрипнувшем, и весело подмигнул сидящему напротив него коллеге из Следственного стола. Тот, в ответ, только лениво пожал плечами, отводя свой рыбий взгляд в сторону, но майор не отстал, наоборот растянул губы в улыбке и процитировал, — «насколько мне известно, запрещена продажа табачных изделий лицам не достигшим восемнадцати лет. А о запрете указанным лицам курить, нигде не сказано»…
— Да, я был непозволительно небрежен в формулировках. — Равнодушно кивнув, проскрипел его собеседник. — Больше такое не повторится, обещаю. И рекомендую подать от Приказа прошение на Высочайшее имя, о формировании в нашем законодательстве соответствующего запрета на курение для лиц не достигших восемнадцатилетнего возраста.
Майор тяжело вздохнул. У него опять не получилось раскачать этого… этого зануду, не сказать ещё хуже. Приказной махнул рукой и поставил запись на повтор.
— Ладно, давай ещё раз посмотрим, что там нагородил наш гость… — На широком экране опять потянулась тягомотина долгой трёхчасовой беседы. Правда, на этот раз, майор не стал крутить её от начала до конца, останавливаясь только на тех моментах, что зацепили его во время предыдущего просмотра.
— Проверили его слова об этом бывшем конном клубе? — Тормознув воспроизведение, спросил майор. Снулый кивнул.
— Да. Есть решение суда, по которому четыре гектара земли, где находится бывшая конная база, принадлежат Кириллу Николаеву на праве собственности. Так что, если следовать закону о защите частной собственности, наш «гость» был в своём праве, пытаясь изгнать незваных посетителей, доступными ему методами. Конечно, есть кое — какие огрехи в части отсутствия на территории соответствующих предупреждающих табличек, но в целом…
— И как он этого добился, интересно. — Пробормотал майор, небрежно перебивая собеседника. — Конечно, территория парковая лишь условно, но… вплотную к таковой прилегает, а та точно запрещена к продаже. Что скажешь, Законник?
— О! — В этот момент снулый преобразился. И куда только девалась его сонная заторможенность. Сейчас, перед майором сидел именно тот человек, от одного имени которого дрожали все поверенные Москвы. Въедливый гений казуистики, с легкостью щелкавший любые «серые» схемы и процессуальные ловушки, словно белка кедровые орешки. Глаза горят, спина прямая… ну, хоть сейчас на парад! — Это, действительно, было красивое решение. Превышение лимита срока аренды указанного в договоре… на пятьдесят лет. Девяносто девять, вместо сорока девяти. Опечаточка. Документарная проверка выявила нарушение, дело было направлено в суд. Штрафы и сборы выплачены сторонами в полном объёме. Умысел чиновника, некоего Ренна, занимавшегося подготовкой договора, не доказан. За халатность получил выговор и… отправлен на курсы повышения квалификации. Скорее всего, по завершении их, будет поставлен на должность соответствующую его навыкам и знаниям, с испытательным сроком, разумеется.
— И? — Поторопил разливающегося соловьем приказного, майор.
— А после завершения разбирательства и уплаты всех присужденных сумм, господин Николаев подал иск о признании его права собственности на полностью оплаченную им недвижимость. Ввиду известных обстоятельств, суд принял положительное решение по делу, которое и вступило в силу, в середине октября.
— И никаких аукционов. — Восхищённо покачал головой майор. — Глава муниципалитета отделался лёгким внушением, исполнитель получил повышение в качестве компенсации за выговор, а наш пострел — четыре гектара земли в столице по минимальной цене. Хм. Надеюсь, ты догадался перевести его из карцера, в обычную камеру?
Но, глянув на вытянувшееся лицо коллеги, майор понял: нет, не додумался.
— Кошкин! Бегом, пока он не свихнулся, или не начал писать ещё один иск. — Пытаясь сдержаться, проговорил он. Законник с неожиданной прытью сорвался с места, хлопнула дверь кабинета, и майор, наконец, позволил себе выматериться.
Часть IV. Туман войны
Глава 1. Вопрос не знания, но веры
Как засуетились‑то все, как забегали. Приятно посмотреть. Неужто, где‑то что‑то сдохло, и клуб эфирников вдруг меня «нашёл»? Хм. Могли бы и пораньше отреагировать. А то за прошедшую ночь, я, кажется, переплюнул тибетских монахов, по крайней мере одной вполне конкретной частью тела. Чёртов «кубик»! Не знаю, как насчет психологического эффекта, но вот моё сродство со стихией Воды, в её ледяной части, кажется, продвинуло меня до «воя». Выйду, проверю. А я выйду… Даже, если приказные вдруг решат меня оставить здесь навечно. Клянусь. Вот только, тогда об идее школы придётся если не забыть, то отложить на неопределённый срок, точно. Потому как, я сильно сомневаюсь, что побег из внутренней тюрьмы Преображенского приказа мне простят…
Наверное, мне стоило поклясться раньше. Потому как, не успел я дать себе это слово, как дверь моего личного «саркофага», знакомо зашипев, отошла в сторону, и уже слышанный голос приказал подняться. Да — да, лицом к стене, руки за спину… разворот, и вот, двое конвоиров снова ведут меня по длиннющим подземным коридорам. Лязгают решетки, отрывисто звучат приказы стоять и идти вперёд… Снова «беседа»?
Как оказалось, нет. Камера — одиночка. Всё тот же серый цвет стен, но… тут, хотя бы есть топчан и вполне приличный, блистающий нержавейкой, унитаз за каменной загородкой. Учитывая сколько времени я здесь провел… замечательная новость.
Конвойные втолкнули меня в камеру, и явно собрались свалить. Ку — уда?!
— Эй, орлы! Браслеты снимите. — Возмутился я. А что? Сидеть со сведенными за спиной руками? Нет, здесь, я и сам могу их снять, но… зачем пугать людей? А в туалет, между прочим, хочется. Очень.
— Одаренным не положено. — Выдавил хмурый детина. Самый разговорчивый из этой парочки.
— С позволения сказать, а струю я, эфиром, по — вашему, в очко направлять буду?! Так ведь, подавители не позволят! Весь пол уделаю, сами отмывать будете. — Я прищурился. Нет, явно вовремя слово дал. Дебилы заржали в голос.
— Давай — давай. У нас тут самообслуживание. Сам обделаешься, сам и уберёшь. — С ухмылочкой заявил конвоир.
— Ладно, но ответственность за порчу государева имущества лежит на вас. Я предупредил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
