Джеймс направился к столу Гриффиндора, по дороге бросив быстрый взгляд на помост для учителей. Ни его отца, ни Титуса Хардкасла не было видно. Он сообразил, что несмотря на насыщенную событиями прошлую ночь они уже давно встали и позавтракали задолго до него, а теперь отправились куда-то по своим утренним делам. При мысли о том, что его папа и Титус уже начали свой день, полный захватывающих событий и интересных встреч, а его, Джеймса, ждут впереди только унылые классные помещения, его охватила настоящая тоска. Он нашел свободное местечко среди беззаботно болтающих гриффиндорцев, плюхнулся на него и без особой радости принялся за свой завтрак.
Накануне вечером после возвращения с озера Джеймс провел почти два часа в компании Титуса Хардкасла, своего отца и директрисы МакГонагалл. Титус при помощи своей палочки как только они дошли до замка подал сигнал, сообщая Гарри, Теду, Пречке и Хагриду об их приходе. Когда они все собрались возле обиталища Хагрида, директриса отпустила Грохха и Пречку, официально объявив им благодарность и наградив их баррелем масляного эля. После чего все прошли в хижину Хагрида, где, собравшись вокруг огромного круглого стола, пили подозрительно мутный чай с явным лекарственным привкусом и старательно избегали даже нюхать предложенное им не слишком свежее печенье.
Хардкасл заговорил первым. Он рассказал всем присутствующим, как почувствовал присутствие паука, как затем начал преследование, оставив Джеймса и Зейна под защитой Грохха. Гарри беспокойно заерзал на стуле, но воздержался от комментариев. В конце концов, он был одним из тех, кто попросил, чтобы Джеймса взяли в экспедицию, а также весьма неохотно дал согласие на участие Зейна. Директриса и так уже одарила его долгим испепеляющим взглядом, увидев Зейна, входящего в хижину. Теперь же МакГонагалл повернулась к Хардкаслу, расспрашивая его о том, как тому удалось прикончить паука.
Маленькие глазки Хардкасла блеснули, когда он ответил:
— Самый лучший способ убить паука, размеры которого не позволяют вам прихлопнуть его ботинком — это оторвать ему ноги. Это самая сложная часть. Все остальное уже гораздо проще.
Хагрид сокрушенно провел рукой по лицу.
— Бедный старый Арагог. Если бы он был жив и увидел, во что превратились его дети, то это убило бы его. Но они просто следуют своей природе, их нельзя обвинять в этом.
— У паука была камера нарушителя, — сказал Гарри, бросив короткий взгляд на сломанный предмет, лежащий на столе. Объектив треснул, а маленький экран на задней части не подавал признаков жизни. — Итак, мы знаем, что этот человек попытался сбежать в сторону озерного леса.
— Не лучший способ умереть, кто бы он ни был, — сказала МакГонагалл.
На лице Гарри не дрогнул ни единый мускул.
— Мы до сих пор не можем с уверенностью утверждать, что этот человек действительно был схвачен пауком.
— Сомнительно, что эта зверюга попросила у него разрешения воспользоваться камерой, чтобы поснимать своих детишек, не правда ли? — хмыкнул Хардкасл. — Пауки вообще не слишком разговорчивы, гораздо чаще они голодны.
Гарри задумчиво кивнул.
— Наверно, ты прав, Титус. Хотя всегда остается возможность, что нарушитель просто выбросил камеру, а паук нашел ее. Думаю, не помешает повысить уровень безопасности, Минерва. Мы все еще не знаем, как он сюда проник и кто это вообще был. Пока мы изучаем находки, лучше предотвратить возможность нового вторжения.
— Больше всего меня интересует вопрос, как они смогли заставить камеру работать в данных условиях, — фыркнула Директриса, кладя прибор обратно на стол. — Общеизвестный факт, что маггловские устройства подобного рода не будут работать в магической среде возле Школы.
— Это, конечно, общеизвестно, Госпожа Директриса, — прогрохотал Хагрид, — но малоизученно. Магглы успели изобрести огромное количество различных инструментов. Так что то, что было фактом когда-то, теперь может вовсе не иметь значения. Все мы знаем, что защитные заклинания, возведенные вокруг территории после Битвы, немного менее эффективны, чем те, которые были во времена Дамблдора, упокой Господь его душу.
В голове Джеймса мелькнула мысль о GameDeck'е Ральфа, но он решил не упоминать об этом. Сломанной видеокамеры было вполне достаточно в качестве доказательства существования работающих маггловских приборов на территории школы.
Под конец все внимание обратилось на Джеймса и Зейна. Джеймс рассказал, как Грохх отправился на поиски еды, как они оба преследовали его, как нашли возле озера. Рассказали и о странном топком острове. Зейн в красках описал таинственный остров и мост. Он подробно рассказал о том, что случилось, когда Джеймс попытался открыть ворота с помощью магии, чему Джеймс был несказанно рад, поскольку со стороны это выглядело большой глупостью, и ему вовсе не хотелось говорить об этом самому. Тем не менее, тогда это решение казалось ему таким логичным. Затем они, перебивая друг друга, рассказали о голове дракона, попытавшейся проглотить их, о живых лозах, атаковавших их впоследствии и почти утянувших под землю. Затем Джеймс поведал всем о появлении древесного духа.
— Наяды и дриады? — воскликнул Хагрид. Джеймс и Зейн замерли на полуслове, недоуменно моргая. Хагрид продолжил:
— Но ведь они же не существуют? Это миф, верно?
Последний вопрос был адресован более взрослой части аудитории.
— Озерные леса — это тоже часть Запретного Леса, — сказал Гарри. — Если и есть место, где могут существовать наяды и дриады, то это там. Впрочем, если это правда, то их никто не видел уже сотни лет. Естественно, что мы начали считать их мифом.
— Что ты подразумеваешь под словами «если это правда»? — спросил Джеймс немного громче, чем собирался. — Мы видели ее. Она говорила с нами.
— Твой отец — Мракоборец, Джеймс, — успокаивающе сказала МакГонагалл — Необходимо рассмотреть все возможности. Вы оба находились под воздействием сильного стресса. Это не значит, что мы не верим вам. Мы просто должны найти наиболее вероятное объяснение произошедшему с вами.
— Для меня самым вероятным объяснением являлось бы то, что все именно так, как она и сказала, — пробормотал Джеймс себе под нос.
Джеймс намеренно не стал рассказывать отцу и остальным обо всем, о чем им поведала дриада, особенно ту часть, где она рассказывала о наследнике, о том, что кровь врага наполняет чье-то живое сердце. Частично причиной его нежелания были рассказы о том, как мир отнесся к его отцу после Турнира Трех Волшебников, с которого он вернулся с вестью о возрождении Волан-де-Морта, как его слова были подвергнуты сомнению, а сам он — осмеянию. Частичной причиной было и то, что, если папа не поверил даже в существование дриады, то с какой стати он поверит в предсказанное ею возвращение Волан-де-морта через кровь, через наследника? Но самой главной из всех были последние слова дриады «Прошли дни твоего отца. Твоя же битва впереди еще».
Беседа окончилась после того, как все детали были описаны и обсуждены, после чего Джеймс заскучал. Он хотел спать больше, чем думать о том, что сказала дриада. Джеймс хотел узнать что-это был за остров, и что за стихотворение было начертано на вратах. Он старался вспомнить его, и жаждал записать, но ничего не удавалось. Джеймс был уверен так или иначе, что все это связанно с историей Астромадукса и секретным заговором Слизеринцев возвратить Мерлина, и начать заключительную войну с Миром маглов. Он даже не спрашивал сам себя верно ли это, ведь ответ был ясен. Это должна быть правда, и мальчик был обязан ее предотвратить.
Наконец, взрослые закончили говорить. Они решили, что таинственный остров, был только одной из многих таинственных и необъяснимых опасностей, которые как-раз и сделали Запретный Лес запретным. Первоочередная задача все-еще стояла на том, как злоумышленник вошел, и проверка, что никто больше не сможет этого сделать снова. На таком решении все разошлись.
Директриса МакГонагалл сопровождала Джеймса, Зейн и Теда назад в замок, приказывая им приложить все усилия, чтобы сохранить эту ночь в тайне.
— Особенно вы, мистер Люпин, — сказала она серьезно, — последняя вещь, в которой мы нуждаемся, это вы и ваша группа хулиганов, убегающих в лес посередине ночи, пытаясь повторить события мистера Поттера и мистера Уолкера.
К счастью, Тед знал достаточно, чтобы не попытаться отрицать эту возможность. Он просто кивнул и сказал, «Да, мэм».
Джеймс видел своего отца только еще один раз в течение всего посещения, это случилось вечером после уроков, как раз тогда, когда Гарри, Титус и сотрудники Министерства готовились отбыть. Невилл вернулся в Хогвартс незадолго до полудня, и он взял Джеймса с собой в кабинет Директрисы, чтобы попрощаться с Гарри и остальными. Группа собиралась использовать камин Директрисы для ухода, поскольку это было безопаснее. Если Невиллу до сих пор и казалось странным, что в кабинете, некогда принадлежавшем Альбусу Дамблдору, теперь обитает профессор МакГонагалл, то он не подал виду. Он только на секунду притормозил возле портрета бывшего директора.
