4-я армия: отступить на позицию Угра – Воря и оставить город Юхнов. При отступлении от него предусматривалось основательное разрушение всех мостов через р. Угра и аэродрома; создание «зоны пустыни».
4-я танковая армия: первоочередная задача – уничтожение вражеских частей в своем тылу: партизан – в районе Дорогобужа; десантников, конников генерала Белова и частей 33-й армии – в районе южнее и юго-западнее Вязьмы.
Особая операция предусматривалась в полосе 9-й армии. Еще в директиве от 12 февраля 1942 г. немецкое командование говорило о возможности окружить крупные силы Калининского фронта, продвигающиеся через Андреаполь и Торопец на Великие Луки, Витебск и Демидов. ОКХ беспокоило то обстоятельство, что советские 3-я и 4-я ударные и 22-я армии выходили далеко во фланг и тыл немецким 9-й полевой и 3-й танковой армиям. Войска Красной армии в перспективе могли перерезать транспортное сообщение через Смоленск и окончательно лишить ГА «Центр» взаимодействия с правым флангом ГА «Север». Этого немецкое командование допустить не могло. В качестве контрмеры, в директиве от 12 февраля 1942 г., оно предусматривало собственный удар по тыловым коммуникациям советских армий[453]. Спустя 9 дней, 21 февраля, фон Клюге конкретизировал предстоящую задачу. Он приказал 9-й армии готовить операцию в направлении на Осташков для того, чтобы «перерезать вражеские коммуникации между Ржевом и Осташковым, овладеть под Осташковым крепким опорным пунктом и, по возможности, продвинуть фронт к Волге…»[454]
В дальнейшем эта операция разрабатывалась в немецких штабах под кодовым наименованием «Операция на “О”». Она предусматривала участие в ней крупных сил ГА «Север», действующих из района Демянска[455]. Немецкое командование решило воспользоваться тем моментом, что передовые соединения Калининского и Северо-Западного советских фронтов далеко оторвались от своих основных баз снабжения и появилась возможность захлопнуть за ними ловушку. Интересно будет рассмотреть – на чем строили свои расчеты германские генералы.
Напомним, что Красная армия освободила к середине февраля довольно большую территорию к северу от Смоленска и Ярцево. С начала контрнаступления под Москвой объединения Калининского и Северо-Западного фронтов продвинулись вперед на 250–300 км. В ходе Торопецко-Холмской операции во второй половине января 1942 г. войска 3-й и 4-й ударных армий развивали наступление на витебском и смоленском направлениях. Командование вермахта было вынуждено перебросить на этот участок дополнительно 59-й армейский корпус, а также резервы из Западной Европы (три пехотных дивизии и отдельные пехотные подразделения, которые вошли в состав групп «Зинценгер» и «Вельвер»). Эти группы стали подчиняться с 1 февраля 1942 г. управлению 3-й танковой армии, которое было переведено в Витебск[456]. В немецком фронте образовался громадный выступ, который мешал взаимодействию сил ГА «Центр» и ГА «Север». Линия фронта описывала здесь большую дугу вокруг верхнего течения реки Западная Двина. Но в то же время на участке оз. Селигер – Осташков Селижарово – Ельцы, еще с момента ввода советских ударных армий в прорыв, этот выступ имел относительно узкую горловину, через которую и поступало все снабжение для наступающих частей РККА (ширина горловины не превышала 135 км). С севера ее могли перерезать дивизии демянской группировки ГА «Север» (16-я армия), а с юга – войска оленинской группировки ГА «Центр» (9-я армия). Первоначальный замысел немецкого командования был решительным – удар этих группировок навстречу друг другу. Однако в планы вмешались объективные обстоятельства.
Ко второй половине февраля 1942 г. под Демянском немецкие соединения, предназначенные для наступления на встречу 9-й полевой армии, были зажаты с трех сторон войсками советского Северо-Западного фронта. Уже 20 февраля был образован внутренний фронт окружения шести немецких дивизий, находящихся в демянском котле. ОКХ рассчитывало быстро выправить ситуацию, но теперь операцию на Осташков («операцию на “О”») была в состоянии проводить только одна 9-я армия. Командование ГА «Центр» пока не теряло надежды на успех, поскольку советские войска, потерпевшие незадолго до этого в полосе армии Моделя ряд поражений были значительно ослаблены. Одной из предпосылок для начала наступления штаб ГА «Центр» считал «надежную связь между западным флангом 23-го армейского корпуса и г. Белый»[457] (другими словами уничтожение 39-й советской армии. – М. М.).
Добавим, что общий замысел «операции на «О» во многом являлся продолжением прежних попыток ОКХ решить проблему северного фланга ГА «Центр». Опять, как и осенью 1941 г., первоначально предусматривалось участие в наступлении сил ГА «Север», конкретно – правого фланга 16-й немецкой армии. Однако у генерал-полковника Э. Буша (командующего 16-й армией) было сейчас предостаточно проблем в обороне собственного фронта.
Дальнейшие события на фронте ГА «Центр» необходимо предварить кратким комментарием. Дело в том, что анализ планов немецкого командования, проработка которых шла в феврале 1942 г., показывает обоснованность ряда решений советского военного руководства, которые были подвергнуты критике уже в послевоенные годы. Не вызывает сомнения, что задуманное Сталиным широкое наступление на всем советско-германском фронте весной 1942 г. не привело, да и не могло привести, к желаемому результату. Однако документы германской стороны еще раз заостряют наше внимание на том, что ситуацию, сложившуюся зимой-весной 1942 г. западнее Москвы невозможно рассматривать отдельно от ситуации на других участках фронта. Более того, необходимо учитывать и замыслы противника. В этой связи, несколько в ином свете предстают перед нами меры, которые предприняла Ставка ВГК по усилению отдельных направлений (помимо западного) в начале 1942 г.
Так, широко критикуется приказ советской Ставки от 19 февраля 1942 г. вывести 1-ю ударную армию из состава Западного фронта в резерв. Маршал Г. К. Жуков писал в своих мемуарах, что он активно выступал против этого решения[458]. В конце января армия была передана Северо-Западному фронту с целью разгрома демянской группировки противника. Бои в демянских болотах, даже после образования внутреннего кольца окружения шести немецких дивизий (96 тыс. чел.), продолжались с неослабевающей активностью. 1-я ударная армия сыграла важную роль в образовании внешнего кольца окружения[459]. Полностью завершить разгром немецкой группировки тогда не удалось, однако, и германская 16-я армия не могла теперь участвовать в наступлении навстречу 9-й армии. Коммуникации 3-й и 4-й советских ударных армий остались в безопасности. В этом, безусловно, есть заслуга, переброшенной из состава Западного фронта 1-й ударной армии. Позднее штаб ГА «Центр» пришел к заключению, что сил одной 9-й армии недостаточно, чтобы провести «операцию на “О”» и отрезать советские ударные силы, хотя некоторое время такая возможность им еще рассматривалась.
Кажется маловероятным, чтобы Ставка ВГК знала в то время о германских планах по окружению 3-й и 4-й ударных армий. Однако, с другой стороны, советское командование не могло не видеть такой потенциальной опасности, об этом говорила сама конфигурация линии фронта. Отметим, что охват демянской группировки противника означал не только крупный успех Красной армии, но и устранение этой угрозы.
25 февраля 1942 г. генерал Модель доносил командованию ГА «Центр» о том, что участие его армии в новой операции до начала распутицы становится уже маловероятным, однако «возможно нанести внезапный удар на север до или после периода распутицы…»[460] Другими словами, Модель не терял надежды осуществить в будущем удар на север, хотя видел, что шансы на его успех в настоящих условиях не велики. Теперь он сосредоточил свое внимание на действиях 39-й советской армии, которая продолжала угрожать немецким коммуникациям.
В целях разгрома войск генерала Масленникова, 3 марта 1942 г. Модель отдал следующий приказ: «… Охватывающим ударом уничтожить 39-ю советскую армию и восстановить связь между западным флангом 23 АК и г. Белый. Впоследствии главной задачей становится наступление на север из района 23 АК…»[461] Генерал-полковника Моделя беспокоила угроза снабжения оленинской группировки. Ему необходимо было прежде всего устранить ближайшую угрозу своим тылам, несмотря на то что советские силы были здесь уже сильно ослаблены.
Как уже отмечалось, весной 1942 г. немцам так и не удалось добиться окончательного уничтожения 39-й армии. Напротив, на западном фланге объединения Моделя вскоре были введены в бой свежие части Красной армии. И хотя советские войска не смогли здесь кардинально переломить ситуацию в свою пользу, они все же сильно потрепали 46-й и 56-й армейские корпуса вермахта. 9 марта 1942 г. штаб 9-й немецкой армии доносил командованию ГА «Центр»: «Улучшившееся снабжение 39-й русской армии живой силой и материальными средствами усилило сопротивление наступающим частям 46-го и 56-го АК…»[462] Замысел вытеснить армию генерала Масленникова на запад: за линию Белый – Оленино не был тогда осуществлен. В этих условиях наступление на север было связано с определенным риском, который мог стать оправданным только в случае поддержки удара со стороны 16-й армии ГА «Север». Но поскольку стало ясно, что войска Буша не сдвинуться с места, Модель не решался отдать приказ на начало «операции на “О”».
