голос принадлежал Жаку Монти, хотя полной уверенности не было. Но под очень необычную песню, сочетавшую в себе рок-н-рольный ритм и лиричную мелодичность, из-за стола выбежали танцевать многие участники банкета. В большинстве своём народ у нас в творческой бригаде подобрался молодой, энергичный и интригами, творящимися в среде киношных чиновников, не интересующийся. Наших молодых техников и осветителей сейчас больше занимала гримёрша блондинка Лидочка, хохотушка с очень соблазнительной фигурой. Шевчуков первым попытался к ней подкатить, но его тут же более опытные товарищи отодвинули в сторону. А два ассистента главного оператора, тоже молодые парни, уговорили выйти на танцпол Ирину Губанову. И теперь, словно два павлина, прыгали перед ней, распушив воображаемые хвост. Кстати, ассистентка Любочка тоже не растерялась, она ухватила самого главного режиссёра Леонида Быкова, который, немного смущаясь, выделывал под музыки простенькие кренделя. А вот Нонна всех желающих потанцевать решительно отшила. Она сидела от меня по диагонали рядом с Георгием Вициным и о чём-то перешёптывалась со старшим коллегой по актёрскому цеху.
«Пора идти и извиняться за всё, в чём я не виноват», – подумал я, но дядя Йося Шурухт присел рядом и от решения моих сердечных дел отвлёк.
— Значит, послушай меня внимательно, — зашептал он. – Вывезти всю творческую группу в дом отдыха не получится. Начался сезон отпусков, и побережье Финского залива давно уже занято. Да и смысла особого нет. Вот считай, у нас в гостинице проживают всего три иногородних актёра. Вицин — йог, человек не пьющий, хоть и играет выпивох, дай Бог ему здоровья, золотой наш человек. Нонна твоя — тоже не любительница этого дела. Остаётся только Филиппов младший. Не думаю, что он без компании пустится в загул.
— И чем вы в коммуналке кормите кота? — пробасил Роман Филиппов, почувствовав, что мы говорим про него. — Чёрная икра, ха-ха? А я чуть не поверил, ха-ха.
На этих словах наш Никола Датский взял со стола кружок Любительской колбасы и подсунул его коту Чарли Василичу, которого за время банкета успела покормить почти вся съёмочная бригада. Однако наш коммунальный кот терпел и иногда, лениво помахивая хвостом, упрямо продолжал жевать. Наверно, планировал наесться на месяц вперёд.
— Роман Сергеевич, ну пожалейте животное, — взмолился я. — Он ведь скоро лопнет, а ему завтра ещё в кадре работать.
— Кто сказал, что актёр должен быть голодным? — недовольно проревел Филиппов младший и подсунул коту ещё один кусочек колбасы.
— Согласен, но актёр зажравшийся, а в нашем случае: объевшийся — это ещё хуже, — пробурчал я и вернулся к разговору с Шурухтом. — Да, в доме отдыха надобность отпадает. А вот автобус и пару автомобилей, чтобы возить актёров и технических работников из дома на съёмочную площадку и развозить их обратно, нам требуется. И ещё завтра в обязательном порядке сюда в БДТ нужно привезти жену Филиппова старшего. Пусть Антонина Георгиевна сама за мужем следит. — Я кивнул в сторону Сергея Николаевича, который уже клевал носом в стол.
— Дааа, это проблема, — пролепетал дядя Йося, а я тем временем, выскользнув из общества нудного и делового дяди, переместился на другую сторону стола, где сидела красавица Нонна.
— Георгий Михайлович, можно я украду вашу прелестную собеседницу? — обратился я к Вицину.
— Я не танцую, — недовольно проворчала Нонна.
— А я поговорить, расставить все точки над буквой — ё, — улыбнулся я.
— Я смотрю, вам действительно нужно поговорить, — мяукнул Георгий Вицин. — Только вы, молодой человек присядьте-ка сюда. Скажите, а это правда, что все диалоги в сценарии переписали вы?
— Не все. Те куски, где главный герой воюет с бюрократом Шабашниковым, ломает забор и в качестве дружинника дежурит на улице, я трогать не стал, — кивнул я, усевшись со стороны Вицина, чтобы видеть кукольное личико Нонны.
— И правда, что вы тут работаете на птичьих правах, этим, курьером? — удивился Георгий Михайлович.
— Есть такое, — я снова кивнул головой. — После худсовета моя кинокарьера стремительно полетела под откос. Зато удалось отстоять кандидатуру главного режиссёра. Ничего, мою песню не задушишь, не убьёшь. Кстати, вас новая роль устраивает? Может, есть какие-то замечания, идеи, пожелания?
— Какие могут замечания? Я ведь актёр, — хитро усмехнулся Вицин. — Но между нами говоря, если бы не Лёня Быков, то я бы в этом сниматься не стал. А тут приезжаю в Ленинград, здрасте, пожалуйста, новый текст, новый сценарий. И вроде как хорошо. Есть юмор, есть что играть. А хотите я про вас Гайдаю расскажу. Дескать, появился в Ленинграде один талант, рвёт подмётки, то есть переписывает неудачные диалоги прямо на ходу. Между нами говоря, Леонид Иович новый фильм собрался снимать.
— Знаю, знаю, — хохотнул я, — «Операция „Ы“». Внедряйте культурку! Вешайте коврики на сухую штукатурку! Ха-ха.
— Замечательно сказано, — пролепетал Вицин. — Ладно, идите, разговаривайте, молодёжь.
В просторном фойе театра, в том месте, где не так сильно гремела музыка, и загулявшая творческая бригада своими папиросами и сигаретами ещё не успела хорошенько надымить, я и Нонна остановились. И столько всякого разного сразу же захотелось сказать, что внезапно у меня исчерпался словарный запас. Я что-то неопределённое замычал, поэтому актриса первая взяла слово:
— А может тебе и в правду переехать в Москву? «Мосфильм» ничем не хуже «Ленфильма».
— Не думаю, что это удачная идея, — наконец пробормотал я. — Москва — город большой город и всё большое киношное начальство под боком. Там работать нормально не дадут, а здесь на некоторые эксперименты могут посмотреть свозь пальцы. Слышала, наверное, как фильм «Мне двадцать лет» зарезали?
— Кончено, — пожала плечами Нонна, — там моя однокурсница, Марианна Вертинская снялась. Марлен Хуциев до сих пор отдельные эпизоды переснимает.
— А ведь он снял «Весну на Заречной улице», — буркнул я, взяв девушку за руку, чтобы признаться в своих чувствах.
Но тут из буфета вышла актриса Ирина Губанова и прямиком направилась в нашу сторону. Нонна моментально переменилась в лице и свою изящную ручку из моих ладоней выдернула.
— Что
