более сильная магия, чем он себе мог представить. Противостояние было титаническим, черпая энергию от планеты, величайшие рыцари во главе с королём Себастианом, применяли такие магические силы, которые были не виданы никогда ранее, способные двигать горы, смещать острова. Однако сила не менее противостояла им. Чтобы вы понимали, архипелаги Ра-Батерфлай, были единым полуостровом, но во время боя, он раскололся на несколько частей. Если могущество сильнейшего и его королевской фурии, ещё позволяли ему противостоять космическому злу, то его рыцарям явно не хватало сил. Не способные толком противостоять нападению, они стремительно теряли своих рыцарей погибшими на поле боя. Король понял, что битва вот-вот будет проиграна, а мир обречён на уничтожение, только тогда он заглянул в глаза своему тщеславию и понял, к чему привела его ослеплённая ярость. Приняв тяжёлое для себя решение, являясь самым сильным источником магии, он, объединившись с кристаллом, направил свою космическую фурию прямо в поток. Его первые офицеры, пытались его остановить, ринувшись за ним. Так и получилась легенда о четырёх героях, которые пожертвовали собой во имя жизни нашего мира.
– Но как они смогли остановить поток? – вдруг донёсся голос Бэррис.
Обернувшись, Харвуд увидел, как дети сидели справа от него на полу и внимательно слушали его рассказ. Рядом с ними разместился и Ларс, который грустно поджав ушки, тоже внимал каждому слову профессора.
– По сути, та краткосрочная цель, в виде мощных источников магии, к которой стремился каждый из поглотителей, оказалась совсем рядом. Они потеряли интерес стремиться к нашей планете, и пустились в погоню, по сути, возвращаясь назад, на свой мертвый кусок космической породы. Сильнейшие магические твари, больше притягивали свой комок к земле, отнюдь, ускоряясь с каждым мгновением, они стремительно пытались догнать королевский отряд, что мчался в самое сердце безжизненной планеты. Столкновение двух колоссальных энергетических сил, привело к гигантскому взрыву, повлекшему раскол мёртвой планеты и уничтожению всего живого на ней, распылив магических существ на миллионы субстанций, которые обрушились на нашу планету. Кристалл абсолютной маги, под действием разрушительно выплеска бешеной энергии раскололся на несколько частей. Говорят, что какие-то части, так и остались парить среди обломков мертвой планеты, а какие-то вернулись обратно на нашу планету. Ударная волна отразилась и на нашем мире, тектоническое движение литосферных плит отправило добрую часть суши под землю, а местами оставив глубочайшие разломы. Это событие и стало известным истории как «планетарный раскол». Оставшись без своих пастырей, обед поглотителей разбрелся по нашей планете, как правило, собираясь у источников магии, которые смогу почувствовать. Однако ходят легенды, что несколько поглотителей не поддались стадному чувству, в отличие от своих сородичей, пустившихся в погоню, эти хитрые существа укрылись в недрах нашей планеты, выжидая своего часа. Но это всего лишь страшные легенды, в которые стараются не верить.
– То есть, возможно, они опустошают источник жизни нашей планеты, прячась в её глубинах? – задала вполне очевидный вопрос Уортли.
– Вполне возможно и такое, к тому же, сейчас не так много существ и магов, которые обладали бы достаточной силой, чтобы они покидали свои укромные уголки. Однако сейчас есть куда более …
Не успел профессор закончить фразу, как рядом с его огромным телескопом что-то загудело, затрещало, издавая неприятный пищащий звук. Бэррис и Фолдс, тут же вскочили и бросились на второй ярус, спешно похватав пергамент и перья, они заняли места за столами, недалеко от телескопа, к которому со всех ног бежал Фодж. Оставшаяся внизу компания, удивлённо следила за каждым движением профессора, который крутил ручки своего телескопа, а нажимая также различные рычажки и кнопочки, на другом механизме. Устройства продолжали верещать, пока Харвуд старательно что-то высматривал в ночном небе. Периодически он называл какие-то цифры и буквы, которые тут же фиксировали маленькие мышки, отмечая точки на большой карте. Действия младших Бритсов были отточенными и слаженным, словно они делали это далеко не первый раз.
– Всё в порядке профессор? – с нескрываемой тревогой в голосе, неуверенно спросила Уортли..
Наконец шум прекратился и Фодж, отодвинулся от телескопа, рухнув на стул с каменным лицом. Маленькие очки половинки, соскользнули с носа профессора и, со звонким лязгом упали на пол.
– Всё-таки это конец … – едва слышно пробурчал профессор, томно закрыв глаза и уронив голову в расставленные руки.
Глава 9 Перед бурей.
Утро в Ривийеро всегда начиналось одинаково. С каждым восходом солнца утренние лучи постепенно прокрадывались между домов, заходя в каждый дом, куда могли просочиться в поисках мрачной темноты, прогоняя её вслед за звёздами и устанавливая своё господство света и тепла.
В доме профессора Фоджа, было оживлённо. Несмотря на то, что вымотавшиеся дети мирно спали в кроватях, компания взрослых обсуждала очень непростую тему. Как оказалось, после битвы у горы Ра-Бион, профессор стал пристально смотреть за изменениями обозримом космическом срезе, на предмет изменений. Очень старые летописи, которые датировались ещё задолго до появления «первых», гласили, что во вселенной есть непостижимое уму, великое зло, способно пожирать энергию целых галактик. Профессор надеялся, что это всего лишь миф, но на всякий случай наблюдал за любыми космическими странностями и аномалиями, выставив маяки, вот уже несколько лет, он спешно проверяет любой самый мало-мальски значимый импульс, отмечая его не карте звёзд и космических объектов. В последнее время дети Бритса ему очень сильно в этом помогали, не только делая отметки, но и освободив от рутины, внеся свой свежий взгляд на работу.
В последние месяцы, Харвуд стал замечать участившиеся аномалии, которые стали возникать в одном и том же направлении. Сделав сравнительный анализ с более ранними записями и отметками, Фодж провёл параллель между битвой у Ра-Биона и возникшими аномалиями.
С момента гигантской энергетической вспышки, повлекшей «планетарный раскол», в глубинных частях вселенной, стали происходить активные изменения, которым ранее Харвуд не придавал значения, ведь такие ситуации возникали ранее, не часто, но возникали. Сейчас же сравнив нынешние результаты исследований, с теми, что были ранее, Фодж пришёл к неутешительному выводу. Что-то неимоверное сильное, способное двигать вселенную, сейчас надвигалось на их мир, постепенно смещая пространство в свою сторону.
– Вы уверены в этом профессор? – неуверенно переспросила Уортли, обращаясь к профессору Фоджу.
– В этом нет никаких, сомнений, милая Кэтлин, наш мир обречён, – с отчаянием в голосе произнёс Харвуд.
– Но ведь раньше же как-то удавалось противостоять этому, нашему миру, сколько миллион лет два? – вставил своё предположение Данкен, периодически посматривая на телескоп.
– Боюсь, мой мальчик, с таким наш мир ещё не сталкивался.
Повисла неловкая пауза, в воздухе царила напряжённая тишина, которая с неумолимой силой давила на каждого из собравшихся. Отчаяние от безысходности всё больше и больше пробиралось в сердца, мешая рационально искать решения.
Глядя на поникшие головы
